Могут ли леди убивать? - Питер Чейни
– Получается, что имела, потому и получила то, что получила, – говорю я. – Послушай, Рокка, ты утверждаешь, что ничего не знаешь об убийстве. Совсем ничего? И никаких предположений нет?
Он смотрит на меня через стол. Смотрит прямо мне в глаза, и хотите верьте, хотите нет, но на мгновение мне кажется, что этот бозо говорит правду, потому что вот такой он человек: смотришь на него и хочешь ему верить.
– Я ничего не знаю, – говорит он, – но можешь поверить, мне хватает ума не связываться ни с какими убийствами.
Я улыбаюсь ему в ответ:
– Значит, ты ничего не знаешь и о парнях в «шевроле», которые пытались избавить мир от меня прошлой ночью?
Он смотрит как-то безразлично и пожимает плечами:
– По правде говоря, впервые об этом слышу.
Мы сидим, смотрим друг на друга, и мне кажется, что я зря трачу здесь время.
Встаю:
– О’кей, Рокка. Думаю, мы с тобой прекрасно понимаем друг друга. Может быть, прежде, чем я закончу с тобой, ты решишь, что нам есть о чем поговорить. Еще увидимся.
Выхожу из комнаты. Он смотрит мне вслед. Иду по коридору, открываю дверь лифта. В противоположном конце галереи вижу Руди Спиглу, который разговаривает с какой-то дамой. Я выхожу этажом ниже и возвращаюсь на танцпол. Похоже, ничего полезного для себя я здесь не найду, но в голове вертится парочка интересных мыслей, которые мне не терпится проверить.
Иду по галерее на другую сторону, ко входу, где я оставил шляпу, и вижу за столиком ту самую китаянку, которая бросилась мне в глаза, когда я пришел. Она смотрит на меня, едва заметно подмигивает и указывает взглядом на столик, как бы предлагая мне сесть к ней. Подхожу и опускаюсь на стул:
– Ну, детка, в чем дело? Если ищешь папика, то я не тот, кто тебе нужен. Что у тебя на уме?
Она смотрит краем глаза в ту сторону, где стоит Спигла.
– Плитволись, что выпиваешь со мной, – говорит она ласково и тихо. – Я люблю поговолить. Мне есть что лассказать.
Подаю знак официанту. Заказываю два коктейля, и мы ждем, пока он их принесет. Она молчит, но, когда официант приносит напитки, кивком указывает в сторону Спиглы. Я оглядываюсь и вижу, что он заметил меня и подзывает к себе. Извиняюсь, встаю и подхожу к нему:
– Ты как на иголках, Спигла. Что случилось? Вспомнил, что у тебя есть о чем мне рассказать?
Он улыбается. Дерзкий парень.
– Хотел спросить, как вы поладили с Роккой. Смог ли босс чем-то помочь.
– Не слишком ли мило с твоей стороны? В следующий раз, когда захочу, чтобы ты меня о чем-то спросил, я дам тебе знать.
Поворачиваюсь и возвращаюсь к столу. Сажусь и пью виски с содовой. Вкус отвратительный.
– Ну, что такое, детка? – спрашиваю я.
Она смотрит на меня и улыбается. Симпатичная девочка с очень красивой прической. Да, малышка – китаянка, но в ней все равно что-то есть.
– Будь остоложен, – говорит она. – И тебе бы лучше не возвласаться в отель. Для тебя это может быть не очень хорошо.
– А, чушь. Послушай, что такое? Мистер Рокка подговорил тебя провернуть со мной какой-нибудь психологический трюк, чтобы заставить меня понервничать? Попробуй что-нибудь другое, детка.
Я беру шляпу и выхожу на улицу. Дверь в клуб «Две луны» находится в широком переулке. Место довольно темное, вдалеке светится одинокий фонарь. Уже с первыми шагами начинает кружиться голова, и свет в конце переулка идет по кругу. Чувствую, что заплатил бы миллион баксов, чтобы меня вырвало, но в то же время не хочу этого.
Понятно. Пока я разговаривал со Спиглой, какой-то умник подмешал что-то в мой напиток. Может быть, это сделала китаянка, а может быть, официант, который принес виски. Так или иначе, лучше мне определенно не стало. Внутри все болит, как будто там завелась змея. Коленки словно превратились в спагетти, и асфальт грозит вырваться из-под ног и встретиться с моим лицом.
Прислоняюсь к стене и пытаюсь сосредоточиться и оглядеться. На другой стороне улицы, в дверном проеме, вижу парня. Похоже, он только и ждет, когда я отключусь.
И тут у меня возникает забавная идея, одна из тех идей, что приходят в голову парню, когда он подсаживается на наркотики. Если я смогу добраться до уличного фонаря в конце переулка, у меня, возможно, появится шанс. Я сосредотачиваюсь на движении, хотя каждый раз с трудом ставлю одну ногу впереди другой, словно они весят по тонне каждая.
И все же у меня получается. Я добираюсь до фонаря и обхватываю столб рукой. К горлу снова подступает тошнота. Чувствую, что сползаю, что не могу удержаться на ногах. Последнее, что я вижу, – это тот парень в дверном проеме. Он выходит и направляется ко мне, держа одну руку в кармане.
В глазах темнеет. Я отрубаюсь.
Глава 6
Такие сладкие объятия
Не знаю, доводилось ли вам когда-нибудь глотать ту дрянь, которую называют «каплями для отключки», но если да, то вы и без меня знаете, что чувствуешь, приходя после них в себя. Веки отяжелели, в глаза словно песка насыпали, во рту такой привкус, будто меня накормили супом из протухших птичьих гнезд, а при каждой попытке пошевелиться кто-то невидимый старается побрить мне голову тупой пилой.
Не знаю, где нахожусь, но хотя бы пахнет здесь приятно. Откуда-то веет духами или чем-то в этом роде, и я пытаюсь вспомнить, почему этот запах кажется мне знакомым. После нескольких попыток вспоминаю. Так пахло в комнате Беренис Ли Сэм, и источником аромата была ее сумочка. А не она ли, эта соблазнительная чертовка, угостила меня нокаутирующими каплями?
Я на минуту открываю глаза и убеждаюсь, что прав. Я в комнате Беренис. Лежу на диване, и напротив меня дверной проем с шелковой бахромой, за которой закуток горничной. В комнате довольно темно, горит только одна настольная лампа. Напротив меня, прислонившись к стене, сидит здоровенный китаец – тот самый парень, которого я видел в переулке перед тем, как упал.
Между ним и мной в кресле сидит Беренис, курит сигарету через нефритовый мундштук и кутается в халат персикового цвета, расшитый серебряными змеями. Смотрит на меня, и по ее лицу растекается медленная улыбка, придающая ей сходство с кошкой, поглядывающей на беспомощную птаху, которую она намерена употребить в качестве закуски.
Я смотрю на нее из-под опущенных ресниц. Что и говорить, аппетитная штучка. Думаю, нашлось бы немало парней, которые пошли бы на большее, чем просто убийство, чтобы заполучить такую красотку. Сделай мне кто-нибудь такое предложение, я бы и сам не отказался. Класс: фигурка, внешность и вдобавок тот самый шарм, что так заводит парней; но лично меня поражает ее самообладание.
Она вынимает изо рта нефритовый мундштук, и колечки на ее пальчиках вспыхивают, отражая свет настольной лампы. Чувствую, как во мне крепнет желание отшлепать малышку так, чтобы ей потом долго, как выразился один любитель геометрии, пришлось держать перпендикуляр.
На языке вертится пара словечек, но язык распух от адского бульона, которым меня заправили, и, когда я говорю, ощущение такое, будто рот забит спагетти.
– О’кей, Беренис. По-моему, на этот раз вы немного поторопились. Я бы даже сказал, что вы меня разочаровали, а ведь я считал вас умной девушкой. Как вы могли подумать, что добьетесь чего-то, отравив меня какой-то дрянью и привезя сюда?
Какой в этом смысл? Хотите меня похитить или не устояли перед моим сногсшибательным мужским обаянием? Если первое, то должен предупредить, что
