Берегите весну - Лев Александрович Бураков
— «И скучно, и грустно, и некому руку подать», — запел Виктор, но тут же оборвал себя, быстро поднялся и подошел к телефону.
Телефон. Как он забыл о нем?! На стене висел табель-календарь, весь исписанный телефонными номерами. Среди них был номер Ирины — как-то, помнится, в прошлый раз, в театре, — она сказала ему свой телефон. Виктор снял трубку — набрал номер. В трубке послышался какой-то шорох.
— Алло! Можно Ирину?
— Ирину? — переспросил мужской голос. — А зачем она вам?
— Зачем?.. — Вот этого Виктор и сам не знал.
— Мне нужно Ирину, но если вам трудно…
— Нет — не трудно, но ее нет дома. А кто ее спрашивает? Что ей…
Виктор с силой бросил трубку на рычаг. Больше звонить было некому.
А ГДЕ ТВОЯ ТЕНЬ?
— Сорок шестой не выйдет из мастерской до лета, я за него спокоен. — Репейников ткнул пальцем на разобранный в углу дизельный трактор. Синеватые детали тускло поблескивали на верстаке.
— Спокойствия вам не занимать, — Львов закурил сигарету и морщина на переносице обозначилась резче. — В чем дело, из-за чего задержка? Где трактористы?
— Да на нем же, Вадим Петрович, один Петька Власов, да и то, видно, на ферму к своей любви поехал, чего тут — железки караулить, что ли?! Я здесь и один покараулю, — Трофимыч был явно настроен пессимистически. Львов стоял, пиная ногой грязные прокладки, набросанные в углу, и молчал. Трофимыч пожевал губами и продолжал:
— А дизель до лета простоит, будьте уверены! Рама у него негодная, наш контролер-механик, — он сделал на слове «механик» ударение, — товарищ Воронова ее забраковала, а новую, сами знаете, достать трудно…
Львов повернулся и увидел Сашу у соседнего трактора. Трактористы о чем-то спорили с ней, она не соглашалась.
— Александра Семеновна! — позвал инженер и, когда Саша подошла, спросил:
— Так рама негодная? Совсем?
Саше показалось, что в вопросе Львова прозвучали нотки сомнения.
— Если вы не верите… — начала она горячо, но, увидев равнодушное и самоуверенное лицо заведующего, который стоял позади Львова и казался здесь гостем, закончила холодно и, как могла, равнодушно (что ей, больше всех надо?):
— Раму мы проверили несколько раз, и вместе с Федором Трофимычем…
— А что я? Я ж не контролер, — улыбнулся Репейников. — Только раньше мы и на таких работали, машина — она свое вытерпит.
— Раньше? Раньше в лаптях ходили, — не удержалась Саша. — Не о том вы говорите.
Что-то новое послышалось Львову в этой короткой реплике, и его еще более удивило то, что в ответ на такую, можно сказать, дерзкую фразу, Репейников не ответил ни словом, только отвел взгляд в сторону.
Львов внимательно посмотрел на Сашу. За последнее время она похудела, кожа на лице чуть потемнела, глаза, казалось, стали еще больше и красивее. Вадим Петрович вдруг почувствовал, что мысли его плывут куда-то в сторону. Ему почему-то захотелось увидеть Сашу не в телогрейке, а в платье и туфельках. И не здесь, в дымчатом сумраке мастерских, а где-нибудь в залитом светом зале, праздничной, веселой… Инженер вздохнул и спросил:
— А вы знаете, Воронова, что по прогнозу заведующего из-за негодной рамы этот трактор не выйдет отсюда до лета?
— Почему? — удивленно приподняла бровь Саша.
— Все потому, что рам новых у нас нет, — отеческим тоном произнес Трофимыч. — Нет, и не предвидится.
— Ну, нет и не надо. — Саша поправила волосы. Трофимыч улыбнулся: вот, мол, потолкуйте с такой, но Львов смотрел строго, и улыбка на лице заведующего погасла:
— У вас, Воронова, есть идея?
— Какая тут идея! Раму надо ремонтировать.
— Сказать легко, — пожал плечами Репейников, — покороблены направляющие, попробуйте их выпрямить в наших условиях!
— Условия! — иронически начала Саша, но Львов быстро перебил ее:
— А что, Трофимыч, может, вправду выправим? — Львов тронул Репейникова за плечо: — Распорядитесь отнести раму в кузницу, попытаем.
— Разве что попытать, — как-то сразу согласился Репейников. Львов незаметно для него заговорщицки подмигнул Саше. Он будто сбросил маску, и она увидела мальчишку, ей даже показалось: еще минута — и Львов начнет петь или читать стихи, как тогда, в тот вечер… И Саша невольно подмигнула инженеру в ответ. Львов удивленно изломал левую бровь. Саша слегка покраснела и отвернулась.
Репейников неуклюже протиснулся между машинами. Проходя мимо открытой двери в нормировочную, крикнул:
— Цибуля! Разыщи мне Власова с сорок шестого, чтобы сей минут был здесь!
— Как с запчастями на сегодня? — спросил Львов у Саши, стараясь не сознаваться себе в том, что вопрос задан просто из-за желания подольше побыть с ней.
— Как и вчера, — удивленно ответила Саша. — Подшипников «2712» нет, оси катков надо ремонтировать: будем варить. Ну, сами знаете, чего же спрашиваете?
И они улыбнулись друг другу. Львов, оказывается, хитрый человек, недаром его так Трофимыч слушается…
— А вот ветоши до сих пор нет, я вынуждена буду жаловаться на вас, товарищ главный инженер…
— Завтра будет.
— Смотрите!
— Смотрю.
— Не на меня.
Львов вдруг отчего-то покраснел, смущенно потеребил замок куртки, расстегнул и вновь застегнул «молнию».
— Идемте в кузницу.
Но Саша не двинулась с места. Когда инженер расстегивал «молнию», ее неприятно поразила рубашка: мятая, прямо-таки жеваная. Саша знала, что Львов квартирует у секретарши Нюры. В большом доме — два бобыля. Что ж, у них утюга нет погладить рубашку?
— Удивительно… — начала было она.
— А что же удивительно? — Львов сломал сигарету, нервно швырнул ее в угол.
— А то, что главный инженер забыл, что курить, бросать окурки и вообще сорить в мастерских нельзя!
Саша поправила берет, улыбнулась:
— Так идемте же!
Это было сказано с чисто львовской интонацией. Львов хотел было улыбнуться или обидеться, но нахмурился и, как мог серьезнее, бросил:
— Да, да, пора делом заниматься, товарищ механик.
В кузнице с рамой провозились часа два. И все же выправили. Тракторист Власов, молодой, худенький паренек, не успевший еще износить форму училища механизации, приехал к самому концу. Он виновато потоптался около кузнецов, затем взял кувалду — эх, матушка! — и стал помогать. Против ремонта он не возражал, даже сказал преувеличенно радостно:
— Рама лучше новой получилась. Я ей еще пару косынок для крепости приварю, и мы им тогда покажем!
Кому «им» — осталось неизвестным. Когда наконец Саша проверила плоскости и, довольная, похлопала по теплой гладкой поверхности, Львов сказал:
— Вот и не надо лета ждать: погрелись в кузнице — и рама готова!
Репейников скептически улыбнулся:
— На прошлогоднем далеко не уедешь!
— Посмотрим, — возразила Саша. — Будущее покажет.
К вечеру Львов решил съездить в поле, проверить, как подвозится солома к скотобазам. Щепаковская «Победа» была свободна, и
