A Sinistra | А Синистра | Левый Путь - Виктор Олегович Пелевин

– В целом да. Аффидавит, конечно, я запомнил хуже. Он слишком глубок, и я не постиг его до конца.

– Последовательности кодов и символов, создающих симуляцию, мало отличаются от последовательности импульсов и реакций, складывающихся в личность. Если считать, что и то, и другое воспринимает Бог как единственный окончательный субъект, разницы нет вообще. Мы знаем про Бога лишь одно – он может все. Ты еще со мной?

– Допустим, – сказал я неуверенно.

– Поэтому возможны все три варианта, о которых я говорил. Возможно даже то, что это на самом деле один и тот же вариант, и другого не бывает вообще.

– Не стану лгать, что я тебя понял, – ответил я. – Просто объясни – спасусь ли я?

Ломас задумался.

– Это сложный теологический вопрос, – сказал он наконец. – Немыслимо, чтобы душа могла спастись через черную магию по милости колдовского гомункула… Но…

– Что «но»?

– Сделанный тобой выбор может помочь. Ты не попросил власти над мирозданием, как собирался твой соперник. В тот самый момент, когда ты находился на вершине колдовского могущества, ты отбросил силу и отдал себя божьей любви. Тому, кто принес столь великую жертву, многим и воздастся… Именно подобное движение души и спасает. Причем гораздо более страшных грешников, чем ты. Вернее, спасает не сам верный выбор. Он лишь открывает двери милости Господа…

Я хотел сказать Ломасу, что поступил по его совету – но в голову мне пришла другая мысль.

– А если я просто последовательность символов?

– Если ты – последовательность символов, – ответил Ломас, – вопрос бессмыслен. Это будет в лучшем случае симуляция спасения, у которой не окажется свидетелей. Спасение возможно, если ты живой дух. Но нет способа узнать это, не сыграв драму до конца. Получить ответ сможешь только ты сам.

– Что значит – сыграть до конца?

– Контракт с бутиком уже выполнен. С твоей симуляции снимаются сетевые мощности. Она должна так или иначе завершиться. Но для тебя – я исхожу из того, что ты каким-то образом есть – важно, что при этом произойдет.

– Именно, – сказал я. – Вот именно.

– Есть единственный путь это выяснить, – продолжал Ломас. – Сейчас я исчезну, и ты увидишь на моем месте дверь. Войди в нее. Дальше ты будешь один. Возможно, тебя не будет вообще.

– Меня кто-нибудь встретит?

– Я не знаю.

– А ты, Ломас?

– Я не участник твоей драмы. Я лишь служитель Господа. Но я на твоей стороне.

– Если меня на самом деле нет, тоже?

– Даже если тебя нет, я на твоей стороне все равно.

– Почему?

– Потому что в окончательном смысле нет никого из нас. Есть только Сущий. Но не гонись за силлогизмами, Марко. Держись простой и понятной сути. Я действительно не знаю, какой окажется твоя судьба. Это узнаешь только ты сам. Здесь начинается тайна. Ты готов?

– Могу я покрутить педали еще хотя бы неделю? Это благое деяние исцеляет мой дух.

– Времени нет, – сказал Ломас. – Тебе придется войти в неведомое прямо сейчас. Тело, к которому ты привязан, не твое. Вы случайные попутчики. Не спрашивай ничего больше – я объяснил все, что мог.

– Хорошо. Что мне делать?

– Я уже сказал. На моем месте возникнет дверь. Войди в нее. Прощай, Марко. Я буду за тебя молиться…

Ломас исчез. А через миг я увидел дверь.

***

Она была белого цвета, с блестящей золотой ручкой – но я понимал, что передо мной такое же наваждение, как мой Simulacro Invocante. То же фальшивое алхимическое золото, на которое я потратил жизнь. Видимо, в облаке пара можно было навести любую иллюзию. Но не была ли вся моя жизнь подобным облаком пара?

И если это иллюзия, как я в нее войду? Я же не мираж. Пусть все вокруг сон, но мое тело так же реально, как эта комната. Значит, здесь я и останусь.

Впрочем, что мне известно про мир…

Поглядев на свои грязные ногти (я нехорошо жил, но такого греха за мной не водилось), я вздохнул. Это тело я брошу без сожалений – даже если в нем придется оставить то лихое «я», которому его не жаль. Грязные сапоги снимают вместе с обмотками.

Мне не надо было шагать вперед – так близко висела дверь. Чтобы войти в нее, следовало чуть наклониться и встать. Зачем-то я сосчитал до семи, а потом просто сделал это.

Произошло что-то странное. Я встал, но тело меня не послушалось – оно осталось сидеть на стуле. Я не успел ни испугаться, ни оглянуться, поскольку был уже за дверью. А когда я все-таки посмотрел назад, двери там уже не оказалось.

Было темно и тихо – словно я стоял на пустынной дороге. Подумав об этом, я тут же различил еле заметную дорогу, а потом и пустыню вокруг. Луна, как я понял по полоске света в небе, была за тучей.

Я догадался, что создаю реальность своими мыслями, и эта сила может унести меня куда угодно. Но я, по счастью, был обучен Вольнобегу – и крепкой уздою воли остановил метания ума.

Тогда на дороге впереди возникли два далеких огня. Они поплыли ко мне, и скоро превратились в две светящиеся человеческие фигуры.

– Кто вы? – спросил я, когда они приблизились.

– Ты знаешь нас, – сказала одна фигура.

– Не пугайся, – добавила вторая.

– Я знаю вас? Тогда назовите себя.

– Я Деньков, – сказала левая фигура.

– А я Акурков, – произнесла правая.

Я вспомнил, что так звали провозвестников Вольнобега, о которых рассказывал Аффидавит.

– Вы святые пророки?

– Нет, – ответил Деньков. – Вовсе нет. При жизни мы были великими грешниками. Но через наши образы было преподано учение, помогающее обездоленным. Поэтому встречать его последователей назначено нам. Не думай о нас как о людях. Мы лишь сосуды света, принявшие понятную тебе форму. Ту форму, которую ты способен вместить.

– Вы меня куда-то отведете? – спросил я.

– Нет, – ответил Акурков. – Дальше пойдешь ты сам. Мы лишь укажем дорогу.

– Как вы ее укажете?

Я услышал сзади пение струн и оглянулся.

Там возникла третья светлая фигура, на этот раз женская – с лютней в руках. Ее ризы были покрыты сияющими надписями, содержащими великую мудрость. Я понял, что можно читать эти письмена, притягивая их вниманием, но сейчас было не время.

– Кто ты?

– София, – ответила женщина. – Я упомянута в Аффидавите и тоже встречаю практиковавших Вольнобег. Я Премудрость, через которую спасается душа. Исходящая от меня истина зарождается в Высшем Источнике и проходит через мои уста неискаженной – даже когда моя подлинная природа