У смерти твоё имя - Диана Аркадная

«Если какой-то ход умелого противника кажется тебе лишенным смысла, значит, ты уже близка к поражению», – однажды сказал он, и девушка запомнила. Она не знает, что стоит за поведением домочадцев, но что мешает ей это выяснить?

Какое-то время они молча завтракают. Сабина ест осторожно, отщипывая от булки по маленькому кусочку, так как ранка на губе все еще дает о себе знать. Язык жжет от пряности корицы, однако даже потрясающий вкус выпечки не дает ей отвлечься от размышлений. Ее подавленность замечает Чиркен.

– Ты не против составить мне сегодня компанию? – Он мягко улыбается, но глаза сохраняют сосредоточенное выражение. Кажется, его тоже гложут какие-то тревоги.

– В мастерской? – Сабина растерянно моргает. Напряженная ночь и растерянность от всего происходящего дают о себе знать, подтормаживая реакцию.

Мужчина качает головой и бросает короткий взгляд на сына, сидящего с опущенной головой и ни на кого не обращающего внимания.

– Я же упоминал, что иногда охочусь?

– Я не умею охотиться. – К ней трусит Виз и бухается возле ее стула. Он трет лапой сильно слезящийся глаз, шерсть на холке лежит неровно, как будто кто-то выдрал оттуда клок. Приглядевшись к Арешу, Сабина замечает, что он тоже выглядит как-то потрепанно. Она ни разу не видела, чтобы собаки враждовали между собой, наоборот, они спокойно ели из одной миски, не соперничали за внимание, вместе могли грызть игрушечную кость. Интересно, что с ними приключилось?

– Это пока и не нужно, – возвращает ее внимание к разговору Чиркен. – Я подумал, что тебе бы понравилось немного пострелять. Хорошо прочищает голову от всего ненужного. У нас здесь неподалеку от гаража оборудовано что-то вроде стрельбища.

Услышав про гараж, девушка тоже на мгновение обращает взгляд к продолжающему сохранять молчание Тимуру, стараясь не выказать лишнего интереса. Быть может, она невзначай сможет отыскать место, послужившее ему схроном? Это было бы как нельзя кстати.

– Стрелять я тоже не умею, только пару раз была в тире, очень давно, – признается Сабина. – Буду благодарна, если дадите несколько уроков.

– Тогда переодевайся, а я пока подготовлю все, что понадобится. – Мужчина выглядит воодушевленным. Похоже, ему нравится мысль о том, чтобы выступить в роли учителя для нее. Девушка думает, что он, должно быть, долгое время чувствовал себя одиноко здесь, в отдаленном поместье, вместе с нелюдимым сыном.

* * *

Ветер бросается в лицо ледяным дыханием наступившей зимы. На фоне серой хмари неба чернеют пики облетевших крон. Пахнет озоном и чем-то железистым, словно вместо льда земля напиталась кровью и теперь стонет, воет далеким гулом снежных метелей, которые обещают прийти на смену волглым туманам и суровым грозам.

Сабина плотнее кутается в новую куртку, оставленную в очередном пакете для нее еще в конце прошлого месяца. Ее прежняя, тонкая и со сбившимся местами наполнителем, была слишком холодной для поздней осени, а продираться в длиннополом пальто сквозь образовавшийся после недавней непогоды валежник было бы, по меньшей мере, несообразно. Парка цвета хаки доходит ей почти до колен. Длинная шерстинка, настойчиво выбивающаяся из меховой опушки, то и дело щекочет ей щеку, заставляя поправлять капюшон.

Собак с ними нет. Когда они с Чиркеном покидали поместье, те остались у двери Тимура, как было и вчера, перед их поездкой. Девушка нашла это странным, поскольку, как она уже замечала прежде, псы не отличались расположенностью к хозяйскому сыну, и теперь не могла отделаться от мысли, что животным было наказано охранять юношу. Или следить?

Мужчина идет по правую руку от нее, чуть впереди, но достаточно близко, чтобы успеть подстраховать, пока они пробираются через мерзлую хлябь. В один момент под ногу Сабины подворачивается обомшелый камень. Она поскальзывается, но в последний момент успевает схватиться за вовремя протянутую руку спутника, затянутую в черную кожу перчатки. Прикосновение крепких пальцев несколько успокаивает натянутые нервы.

– Осталось немного, – подбадривает ее Чиркен. Несмотря на плотно набитую торбу за плечами, сам он выглядит полным сил, когда дыхание девушки уже сбилось, вырываясь зыбким облаком. – В такую погоду, конечно, имело бы смысл выбрать место поближе, но там, куда мы направляемся, осталась тренировочная мишень, а на замену нужно время.

– Вы тренируетесь в стрельбе помимо охоты? – спрашивает Сабина, гадая, зачем хозяину поместья мишень посреди леса. И не там ли расположен тайник, который она ищет.

– Это помогает поддерживать навык, – соглашается мужчина. – Но мишень там не только для меня. Раньше на ней занимался Тимур. Мы даже устраивали соревнования между собой.

Он коротко смеется при воспоминании о былых днях, но вскоре его лицо омрачается и смех стихает.

– Теперь, конечно, его не заманишь на улицу. Когда он впал в апатию после несчастного случая, я оборудовал стрельбище прямо возле дома, он ведь не потерял ловкости рук и мог бы стрелять. Думал, любимое занятие его отвлечет, но он и слушать не захотел. Сказал, что хочет тишины и покоя. Прежде он был очень активным, много часов проводил на свежем воздухе. Вставал, не поверишь, раньше меня, а я ранняя пташка. Потом же, когда все приключилось, только и делал, что спал, я его почти не видел в течение дня, поесть даже иногда не выходил. Сейчас, к счастью, все переменилось, и думаю, за это стоит благодарить тебя.

Чиркен смотрит на Сабину с теплотой и помогает ей отряхнуться от налипшей на спину, невесть откуда взявшейся в декабре паутины. Девушка стоит выпрямившись под аккуратными похлопываниями. Щеки ее чуть окрашены румянцем, но неясно – из-за услышанной любезности или от холода.

– Я ничего не сделала. – Ей становится не по себе. Правильно ли скрывать от мужчины то, что происходит с его сыном? То, что Чиркен солгал о том, где провел ночь, может быть его личным делом.

«И знакомство с твоей матерью тоже?» – ядовито шепчет внутренний голос, заглушая сомнения. Нет, пока она не прояснит хоть что-то, ничего не станет говорить.

Чиркен рассматривает ее пару мгновений с нечитаемым выражением лица, а затем качает головой.

– Он стал выглядеть как человек, у которого наконец появилась цель. – Сказанное сворачивается странным напряжением под ребрами, и Сабина сама не понимает, что заставляет ее на миг испытать укол беспокойства. – Все, мы на месте.

Они выходят к большой прогалине, и девушка отвлекается от собственных неясных переживаний. Под редким опадом, нанесенным ветром, проглядывает черная земля. В дальней части стоит металлическая конструкция, состоящая из вбитых в землю металлических жердей и