Мама, держи меня за капюшон! - Людмила Лаврова
– Я заметил.
– Ну вот. Он ее рюкзак вытряхнет посреди коридора и потешается, как она по полу ползает, собирает все. И, главное, всегда это умудрялся делать так, что учителя не видели. Жаловаться на него бесполезно. Отличник, гордость школы, да и мама там, чуть что, в крик: «Мой ребенок самый умный и воспитанный!»
Наталья вздохнула.
– Я пыталась с ней поговорить. Она меня даже слушать не стала. А потом Варя сорвалась…
– Как?
– Они заходили в кабинет после звонка. Этот мальчик, Коля, Варю оттолкнул и сказал… Гадость сказал, в общем. Что хрюкать надо в другом месте, а не в их классе. Что-то еще говорил. И Варя не выдержала.
– Что она сделала?
– Толкнула его в ответ. Дала сдачи. Но не рассчитала. Весовая категория у них все-таки разная. Он ударился о косяк двери, упал и повредил позвоночник.
– Сильно?
– Не критично, но ведь это спина, да и вообще здоровье…
Наталья замолчала. Игорь видел, с каким трудом ей дается каждое слово.
– Варя очень испугалась тогда. Как была, выскочила из школы, даже куртку не взяла. Просто убежала. Суета была, скорую вызывали, охранник отвлекся, и она смогла выйти. Благо, у нас консьержка сидит в подъезде. Она Варю поймала на входе и тут же позвонила мне. Ведь у дочки даже ключей не было. Рюкзак остался в школе. А из школы звонок был только час спустя. Они даже не сочли нужным сообщить мне о том, что произошло сразу. Я успела выслушать все, что думала обо мне и моей дочери мать Коли. И ответить мне ей было нечего. Потому что у Вари была истерика, и добиться чего-то от нее было невозможно. Я даже не понимала, что происходит.
– И как же дальше?
– А дальше… Меня вызвали к директору. Там был грандиозный скандал. Но я, наверное, такая же, как и Варя. С поздним зажиганием. Мама Коли кричала, что моя дочь ненормальный ребенок, что с ее весом ей место в больнице, а не в школе, иначе она всех детей перекалечит, что ее надо изолировать, что… Даже повторять не хочу. Что ее мальчик не мог сделать ничего такого, что бы можно было с ним так. А как так? Варя ведь не хотела ему вред причинить… Она просто защищалась, как могла. Я ее не оправдываю. Плохо, что так получилось. Но если бы он не делал того, что привело к ее агрессии… Стала бы она его трогать? Конечно, нет. Благодаря ему Варя из милой доброй девочки за каких-то полгода превратилась в колючего ежа. Ей все время приходилось защищать себя. И граница этой защиты просто стерлась. В какой-то момент я прервала все эти крики и сказала, что если Колина мать пойдет писать заявление, то я тоже напишу во все инстанции. Про то, что происходило. Как травили мою дочь. Как реагировала на это администрация школы. К счастью, если можно так сказать, он, издеваясь над Варей, стал задевать и других детей в классе. Меня поддержали две другие мамы, чьим детям доставалось от Коли. Я не звала их, они сами пришли в тот день к директору вслед за мной. Если бы не это… Не знаю, стал бы меня кто-то слушать… Директор школы предпочла замять это дело. Варю не стали привлекать к ответственности, но мне предложили перевести ее в другую школу.
– А вы?
– Согласилась, конечно. Какой у меня был выбор? Оставлять ее здесь я не стала бы ни за что. Я и так очень виновата перед ней. И в том, что пришлось переехать, и в том, что забрала ее из прежней школы, куда теперь вернулись, и в том, что случилось… Надо было сразу бить тревогу, писать куда только можно и нельзя, когда это только началось. А я все думала, что надо по-хорошему, спокойно разобраться. Только вот… Не всегда люди понимают по-хорошему. Или понимают это только в свою сторону. С ними – да, надо только так, а с другими… Для каждой матери свой ребенок самый умный, красивый и замечательно воспитанный… Еще бы! Кто занимается этим воспитанием? Разве распишется кто-то в своей несостоятельности как родителя?
– Варя сама решила заниматься спортом?
– Да. После того, как она успокоилась, пришла в себя, мы долго говорили. Она просила, чтобы мы с мамой перестали ее так опекать. Чтобы дали ей возможность проявить себя. Сказала, что поняла – не всегда надо быть «хорошей девочкой». Что она имела в виду, я так и не поняла. И я теперь боюсь. Боюсь, что я ее упустила, чего-то недодала правильного. Варя сказала, что, если не может заниматься девчачьими танцами или гимнастикой, потому что там точно над ней будут смеяться, значит, будет заниматься тем, что подходит для мальчиков. Но, на самом деле, она хочет научиться себя контролировать. Мне кажется, вся эта история очень сильно на нее повлияла. Она винит себя.
– В чем? Что не сдержалась?
– Нет. Хотя не знаю… Но, скорее, в том, что не смогла контролировать свою силу. Все время твердила, что у нее не получилось.
– Это хорошо.
– Что? – Наталья недоуменно глянула на Игоря.
– Хорошо, что она понимает – контроль нужен. И еще хорошо, что стремится к тому, чтобы получилось. Она очень старается. Я вижу. Не было еще у меня в группе ребенка, который бы не закапризничал хоть раз. А она делает все, что скажу. Но уверенности ей не хватает, да… Знаете, Наталья, я тут подумал… Что, если Варя поучаствует в соревнованиях? Это хороший стимул. Конечно, она еще мало что умеет, но пробовать когда-то все равно придется. Я, правда, против всегда был, чтобы девочки выходили от нашего клуба. Но Варя, мне кажется, особый случай. И в клубе из соседнего района есть девочка ее возраста. Пусть попробует.
– Ну не знаю… Вам виднее, конечно, но что если…
– У нее не получится? – Игорь усмехнулся, глядя, как Наталья кивнула. – Теперь я понимаю, откуда у нее такая неуверенность в себе. Наталья, вам надо поверить в свою девочку. И она вас очень удивит, вот увидите.
Варя удивила всех, не только Наталью. Глядя, как Варвара стоит на пьедестале и сжимает в руках свой первый кубок, Наталья плакала
