На закате - Хван Согён
— Я не буду больше поступать. Отец велел мне устраиваться на работу.
— Так вот почему ты приехала сюда? — уточнил я тоном наставника, усвоенным во время работы домашним учителем. Она вдруг искусственно рассмеялась:
— Ты считаешь меня ребенком? Я всего на год тебя младше!
— Я просто волнуюсь за тебя…
Она попросила купить ей пива. И провести с ней этот день, а если откажусь, она вообще не знает, как будет жить дальше. Казалось, она что-то задумала. Мне стало тревожно. Меня раздирали противоположные чувства. Я порвал с домом, но Суна, которая оставалась там, казалось, могла в любой момент снова затянуть меня обратно, и это пугало. Она по-прежнему привлекала меня, но я был уже другим, поэтому старался увеличить расстояние между нами и встречаться как можно реже, прикрываясь работой. Я словно жил уже в другом мире и мне было неприятно напоминание о прежнем. И если совсем честно: домогательства Пня и возмездие Чемёна, которому я был свидетелем, будто осквернили мои чувства. Мне не хотелось больше участвовать в нелепых разборках ребятни из трущоб.
Но как возбуждало то, что она сама нашла меня, сама пришла. С тех самых пор, что мы встречались в нашем районе, я был одержим желанием переспать с ней. Я мастурбировал, представляя себе ее тело. Эгоист, я повел ее в пивную. Задолго до начала комендантского часа мы пришли в мотель. В ту ночь я был неловок, но страстен.
На следующий день на залитой ярким солнцем улице Суна нарочито бодрым голосом пожелала мне удачи в армии. Нас окружала толпа людей, дороги были переполнены машинами и автобусами, как всегда в час пик. Но почему-то все вокруг казалось чужим и незнакомым. Я сморщился и закрыл лицо ладонью, как козырьком, будто меня слепило солнце. Наскоро пробормотал:
— Буду дома — зайду.
Пролетело еще несколько лет. Отслужив в армии, я ехал проведать родителей и у входа на рынок вдруг наткнулся на Суну. Точнее, спускаясь с лестницы надземного перехода, я заметил знакомое лицо — она шла от автобусной остановки. Приезжая домой на побывку во время службы, я никогда не спрашивал о ней. Не замечая меня, она миновала лестницу и пошла дальше по дороге. Поколебавшись немного, я позвал:
— Суна!
Позвал негромко, и, если бы она не услышала, наверное, не стал бы окликать снова. Но она, хоть и была уже на приличном расстоянии, вдруг остановилась и быстро обернулась:
— Господи, Мину!
Мы одновременно огляделись по сторонам. Чайной уже не было, а на ее месте появилась закусочная с популярными в то время блюдами в западном стиле. В таких обычно были отделенные ширмами места для каждого столика, украшенные ветвями или виноградными лозами из пластика. На Суне был простой костюм, легкий макияж, она была все так же прекрасна.
— Когда ты вернулся?
— Около месяца назад.
— А университет?
— Собираюсь восстанавливаться. А ты откуда идешь?
— С работы.
— Ты вроде говорила, будешь где-то в провинции работать?
— Да нет, небольшая компания в Сеуле.
— Что там делаешь?
— Да в бухгалтерии то-сё, всякие поручения…
— Все равно здорово. Сейчас с работой сложно.
— Да ничего сложного. Там директор — папин знакомый.
— Хорошо иметь поддержку.
Меня то и дело приветствовали ребята, с которыми мы вместе росли. Я как бы невзначай спросил:
— Ты замуж-то не вышла?
Она без запинки ответила:
— Ну вот, ты университет окончишь и тогда…
Потом прыснула со смеху и добавила:
— Да не пугайся ты так сильно!
Говорить больше было не о чем. Мы смущенно посидели в кафе. Суна вскоре встала и тихо сказала, что она на минуточку. Я не спеша выкурил сигарету, ожидая ее возвращения из дамской комнаты. Прошло минут двадцать. Я встал и в растерянности пошел к кассе, озираясь то в сторону туалета, то в сторону выхода.
— Ваша спутница уже расплатилась перед уходом, — сказал мне официант.
Восстановившись в университете, я изредка и ненадолго приезжал домой, все время проводя в лавке на рынке, — и так до самого выпуска. Перед окончанием учебы я прошел собеседование с директором компании «Хёнсан констракшн» и устроился на работу. Получив рекомендацию от своего ведущего профессора, я смог сразу же приступить к практической деятельности. В то время дел было так много, что я работал дни и ночи, а спал урывками на диване в офисе. Трудились мы в одной команде с Ли Ёнбином и другими стажерами. Тогда же я ухитрился сдать экзамены на государственную стипендию для обучения за границей. В тот год разворачивались события в Кванджу[5], и ситуация в стране и мире была нестабильной. Из-за чрезвычайного положения на улицах повсюду стояли танки, а у зданий телекомпаний, государственных учреждений и университетов дежурил вооруженный спецназ в полном обмундировании. По городу ползли слухи о множестве раненых и убитых в Кванджу.
Я ни разу не был в Кванджу, но, зная, о чем шепчутся старшие коллеги, наслушавшись сплетен, не мог успокаивать себя тем, что не имею отношения к этому городу. Все догадывались, почему год назад убили президента, так же как и могли себе представить уровень амбиций новой правящей верхушки. Однако для нас в конечном итоге самым важным становилось то, успешны ли проекты, соответствующие направлению, которое задает правительство. Даже теряя немного в прибыли, мы росли, ориентируясь на пожелания правящей силы. Оглядываясь назад, мы чувствовали угрызения совести, но всегда знали, что это быстро пройдет. Да и сейчас очень хорошо это знаем. Приехав впоследствии в Америку и увидев снимки и документальные видео о происходящем в Корее в то время, я осознал, в какой апатии находился тогда, и это было для меня серьезным ударом.
После демобилизации я вернулся в дом генерала. Работал там до тех пор, пока не нашел постоянное место по профессии. Теперь мне поручили заниматься английским с младшей дочкой генерала, которая оканчивала начальные классы. Моя комната на втором этаже ждала меня в неприкосновенности. Генерал и его супруга вели себя так, будто я был их старшим ребенком. Ведь их родной сын, который рос один и всегда тосковал, что у него нет брата, ходил по пятам и смотрел мне в рот. А я был щедр на советы, даром что со своей жизнью разобраться толком не мог.
Когда я начал работать в строительной компании и собрался на учебу за границу, супруга генерала начала намекать мне, мол, есть у соседской семьи несколько дочерей, а младшая-то и красавица, и умница, скоро окончит школу и тоже собирается учиться за рубежом. В конце концов
