Горькая истина - Шанора Уильямс
Нет, Джо вне подозрений. Правду узнал кто-то другой. Например, та женщина на митинге, Иден. Уж больно многозначительно эта ведьма на него смотрела.
Тут внимание Доминика привлекает какое-то движение за окном. Там кувыркается крошечный человечек. Ошарашенный Доминик трет глаза и видит, что перед ним всего лишь живущий в резиденции щенок по кличке Фред, лабрадор шоколадного окраса. Кто-то чмокает губами, подзывая его, и Фред бежит на зов.
Нет, Доминик так долго не выдержит. У него уже крыша едет. Вскочив с кресла, он хватает ключи и выбегает из кабинета.
Надо проветрить голову.
16
ДЖОЛИН
Нижний ящик письменного стола Доминика не заперт, но там пусто. Внутри ни соринки. Не понимаю, зачем было запирать ящик, в котором ничего нет? Похоже, ночью Доминик все из него вытащил.
Раздосадованная, громко захлопываю этот ящик и роюсь в остальных, но и там ничего особенного не нахожу. Бумаги, стикеры и другие канцелярские принадлежности, семечки, жвачка.
Так ничего и не обнаружив, выхожу из кабинета. Надеваю в прихожей кроссовки, беру телефон с наушниками и запираю за собой дверь. Лучше покинуть дом, пока я не натворила того, о чем потом буду жалеть.
В конце подъездной дорожки стоит полицейская машина. На водительском месте сидит женщина-офицер, стекло с ее стороны наполовину опущено. Это она приходила к нам вчера. Незамысловатая короткая стрижка. Гладкая темно-коричневая кожа блестит на солнце. Офицер Бёрнелл. Заметив меня, она машет рукой.
– Доброе утро, миссис Бейкер! – нараспев здоровается Бёрнелл.
– Доброе утро, – отвечаю я, хотя на самом деле мне совсем не хочется с ней разговаривать.
Уйти бы поскорее, но с моей стороны это было бы невежливо, а я женщина воспитанная.
– На пробежку собрались? – интересуется Бёрнелл.
– Да. Сопровождать меня не нужно. Скорее всего, потом я зайду в кафе.
– Хорошо. Вы уверены, что все в порядке?
– Абсолютно. Следите лучше за домом, раз уж так надо.
Бёрнелл кивает, гордясь данным ей поручением:
– Будет сделано.
Надев наушники, удаляюсь трусцой, так что и офицер полиции, и наш район вскоре остаются позади. Бегу по тротуару, светит солнце, мимо несутся машины, а в моем телефоне Джазмин Салливан поет о том, как она отомстила бывшему, разбив стекла его авто. Вспоминаю вчерашний эпизод с круассаном на парковке. Сколько калорий, сколько чувства вины!
Ускоряю бег, направляясь в сторону кафе «Бин бар». Это мое любимое заведение, где, кроме кофе, подают отличные смузи. А еще там пекут фирменные брауни и посыпают их сахарной пудрой… Одергиваю себя. Нашла о чем думать – о шоколадных пирожных! Круассана мне, что ли, мало?
Опускаю наушники, и теперь они висят на шее. Перевожу дух, прежде чем войти в «Бин бар». Заказываю смузи из голубики и банана и оплачиваю покупки при помощи «Эппл пэй». Дожидаясь, когда мой заказ будет готов, обвожу взглядом кафе и за столиком у окна замечаю знакомое лицо.
Это та самая женщина, которая на митинге подарила нам чай. Кажется, Иден. Она сидит за ноутбуком, что-то просматривая и не сводя глаз с экрана. Волосы собраны в два пышных темных пучка на затылке, на ней черное кимоно поверх темно-зеленого хлопкового топа, а подошвы ее ботинок облеплены засохшей грязью. Хотя я не в настроении болтать и мне по-прежнему не дают покоя мысли о том, что же именно Доминик прятал в нижнем ящике стола, пожалуй, надо поблагодарить эту женщину за чай.
– Смузи с голубикой и бананом, – громко объявляет бариста и ставит мой стакан на стойку.
Взяв смузи и соломинку, петляю между столиками. Иден поднимает глаза и при виде меня вздрагивает. Я вскидываю руку, собираясь ей помахать, но тут Иден резко захлопывает ноутбук.
– Здравствуйте, – говорю я. – Извините, что отвлекаю. Вас ведь Иден зовут?
– Да, – отвечает она.
Тон неприветливый. Все ясно: я оторвала ее от дела, сейчас я для нее досадная помеха. При этой мысли меня охватывает неприятное чувство. Для мамы я всегда была обузой; ребенок постоянно ей мешал.
С трудом сглатываю ком в горле:
– Я только хотела поздороваться и еще раз поблагодарить вас за чай, который вы нам подарили на митинге. Доминику он очень нравится.
Тут Иден смягчается, и ее поза становится более непринужденной.
– Вот как?
– Да. Я еще не успела попробовать ваш чай, но в ближайшее время – обязательно.
Иден смотрит на меня так долго и пристально, что я начинаю переминаться с ноги на ногу. Такое чувство, будто эта женщина читает мои мысли, стараясь понять, правду я говорю или нет. Когда Иден указывает на стул напротив, я испытываю облегчение.
– Пожалуйста, госпожа первая леди, присаживайтесь.
Невольно улыбнувшись, опускаюсь на сиденье. За четыре года так и не привыкла к титулу первой леди. В открытые окна льется солнечный свет. Я и без того вся разгоряченная, а теперь мне становится еще жарче. Вынимаю из упаковки соломинку, втыкаю ее в крышку на стакане смузи и делаю большой глоток, чтобы немного охладиться.
– Извините, что отвлекла вас, – повторяю я.
Иден не отрываясь смотрит мне в глаза.
– Ничего страшного. Скажу больше, если бы не вы, я бы сейчас читала уничижительный отзыв о своем чае, – отвечает Иден, и ее лицо снова становится хмурым. – Кто-то утверждает, что один из моих самых популярных напитков, медовый чай, по вкусу похож на жидкий пластик.
Ах вот оно что. Теперь понятно, из-за чего Иден раздосадована. Я рада, что причина не во мне.
– Да, приятного мало, – сочувствую я Иден. – В отзывах иногда так грубят!
– Ужас, – соглашается та и делает большой глоток кофе. – Вообще-то, приятно встретить такую важную персону в обычном кафе. Вы живете где-то поблизости?
Киваю, хотя, строго говоря, на такие вопросы отвечать нельзя. Особенно после того, как вчера кто-то ломился в дом.
– Да, в нескольких милях отсюда.
– Хорошее место. – Иден окидывает меня взглядом. – Вы с утра спортом занимались? Как будто вспотели немного.
– Да, решила выйти на пробежку, чтобы сжечь лишние калории. – С натянутым смешком ерзаю на стуле, и мне кажется, что остатки круассана в животе еще дают о себе знать.
– Ничего лишнего не замечаю. Выглядите прекрасно.
Невольно расплываюсь в улыбке. Знала бы Иден, насколько внешний облик не соответствует внутренним ощущениям. До сих пор чувствую себя толстой девчонкой, на которую не обращал внимания ни один парень. Той самой, чьи лучшие друзья – пончики, пирожные и печенье с шоколадной крошкой. Но вместо честного признания я отвечаю:
– Спасибо. Стараюсь держать себя в форме.
Повисает долгая
