Сто мелодий из бутылки - Сания Шавалиева
Ася подняла таз, огляделась кругом с мыслями собрать остатки. Ничего целого. Кругом полномасштабная трагедия. Захотелось заплакать. Заплакала. И да! Сработал закон подлости. Именно в этот момент во двор зашли все: родители, дядя Гена с женой тётей Лялей, вся бригада и ещё куча незнакомых людей. Ася с тазом в руках стояла посреди виноградной катастрофы и ревела уже в голос.
– По голове, да? – увидела мать растёкшееся зелёное пятно на платке Аси. Схватив дочь за грудки, принялась с пристрастием допрашивать: – Больно, да?
– Не… – качала Ася головой.
Мать сдёрнула платок, вслед за ним сползла сухая лепёшка.
– Энкой (мама)! – запричитала мать, оглядываясь по сторонам. – Энкеам, бу нарсэ (мама, что это)?
– Белена, – ответила Гульчачак и попросила убрать виноград со двора. – Мне совсем некогда, надо гостей кормить, ещё бригаде всю ночь работать.
Ася уже собралась накричать на мать, что бросили, уехали, оставили одну среди чужих-своих, и вдруг приметила, что мать странно разговаривает, шепелявит, словно натолкала в рот тряпки. Она-то подозревала, что родители радуются Узбекистану, тайно едят спелые арбузы. И вдруг – на тебе. «Были у стоматолога – по наводке дяди Гены, у лучшего, – объяснила мать. – К нему из Ташкента записываются, на полгода вперёд. Пломбы импортные, коронки – из червонцев царского монетного двора».
Ворота отворялись и отворялись, пропуская новых гостей. Копились родные из Акташа, Самарканда, Бузулука. Собирались и встречались братья, сёстры – семейными парами с детьми и без. Семейство было огромное, громкое и дружное. Все подчинялось некой монархической иерархии: Каттана – Зайнап Султан, дядя Гена – великий визирь, премьер-министр. Даже случайному гостю было понятно, что эта система основана не на пустом и случайном выборе, а на совершенно понятном, осознанном решении всего семейного клана. Так что каждому новому человеку, который планировал породниться с семьёй, в первую очередь приходилось постараться завоевать любовь Каттаны и дяди Гены – но зато, попав в этот понятный мир любви, благополучия и уюта, каждый обретал поддержку, человеческое счастье и устойчивую жизненную платформу, с которой можно было беспрепятственно стартовать на различные позиции общественного строя.
Взрослые угощались за длинными столами в тени винограда, дети шумели на веранде дома. Подсчитали: у Каттаны пятеро детей, оставшихся из семи. Внуков – тридцать шесть, из них двенадцать принадлежали дяде Гене от шести жён, Гульчачак была первой женой (единственной бездетной), тётя Ляля – шестой, у неё было двое детей. Правнуков насчитали пятьдесят два (рождение ещё двоих ожидалось со дня на день).
Глава 6
Капля нефти
Июль, 2008
Ася думала, что сможет быстро уснуть, как это случалось в особо тяжёлые дни её челночества, когда она засыпала на одном боку и на этом же боку и просыпалась. Как себя положила, так и подняла, как болванку на заводе. Она проваливалась в сон мгновенно, отключалась ещё на подлёте головы к подушке, словно мозг вытаскивал вилку из розетки и вырубал электричество. Было в этом что-то жутковатое. Способность в комфортной обстановке моментально менять сознание на подсознание пугала, особенно когда она была сама за рулём. От ровной дороги, однообразных райских картинок за окном она соскальзывала в сон легко и плавно, а на самом деле скатывалась в кювет. Поэтому в последнее время отказывалась садиться за руль.
Она уже почти уснула, когда услышала голос Юрия, доносившийся словно издалека.
– …вот засранец.
– А?
– Видишь этого на сером «Ниссане»?
– Ага.
– Ну, я тебе покажу…
Машину резко дёрнуло, и Асю окончательно разбудил глухой грохот. Она вскинула голову, пытаясь понять, что это было: то ли в них врезались, то ли они с дороги вылетели. Потом увидела рядом дядю Гену. Свернувшись лягушкой, он шарил руками по полу машины. Поднял бутылку, предъявил. Ася поняла, что её разбудил грохот упавшей бутылки с водой.
Голова Юрия была крепко вжата в подголовник. Кровь от лица отхлынула, и он стал похож на бюст мафиози, крашенный серебристой краской. Одной рукой держал руль, второй – «сникерс» в обёртке. Гнал, ел, ухмылялся, запивал энергетиком из жестяной банки.
– Тише можно? – попросила Ася.
– Не говори под руку, – нервно ответил Юрий, словно отмахнулся от назойливого комара.
Ася посмотрела на дядю Гену, ожидая поддержки. Тот уже крепко спал, обняв бутылку с водой.
Это сон, попыталась успокоить саму себя, и ей не страшно – и поняла, что всё-таки не сон. Экстремалы не успокаиваются, это физиологически невозможно. Вероятно, природа, создавая таких людей, проводила испытания, превращая их мозг в комок мятой салфетки, чтобы впитывать им излишек адреналина. Хорошая задумка, но надо было позаботиться и об обратном процессе. А может, на каком-то этапе произойдёт сбой и процесс обратного преобразования бумаги в мозг и вовсе не запустится?
Ася посмотрела в упор на отражение Юрия в зеркале.
– Мне надо по нужде.
Видимо, чтобы не наговорить гадостей противной пассажирке, Юрий пихнул в рот половину шоколадки, остановился у обочины. Ася отворила дверь и опустила ноги на землю. Пыльные камешки, щедро рассыпанные у дороги, вдавливались в пятки острыми вершинами. Ася спустилась по насыпи к высокой траве. Ромашки ласкали колени. Да, желание прогуляться по лесу было сильным, но голос Юрия остановил.
– Поаккуратнее там. С клещами.
Замерла на месте. Притаилась за ближайшим кустом. Теперь к страху прибавилось ощущение ползущих по всему телу насекомых. Чёрт! Резко вскочила, поняла, что ужалилась. Но чем? Крапивой, чертополохом? Крапива в ответ грустно улыбнулась бледными нитями цветов, чертополох мило уставился мохнатыми сиреневыми глазами. Это похоже на детскую игру: ты отворачиваешься, кто-то сзади бьёт тебя по локтю, и твоя задача – угадать, кто это был.
Оборачиваешься, вглядываешься в лица детей, а там милое радушие, ангельское благочестие.
Юрий медленно курил тонкую папироску. Когда она вернулась, оглянулся через плечо, в чёрных очках отразился матово-серый круг солнца. Но нечего было и думать о том, чтобы пробиться сквозь стекла, заглянуть в глаза и вызвать сочувствие. С таким же успехом можно было обратиться к водительскому креслу,
