Пишущая машинка. Рассказы - Михаил Сергеевич Максимов

Настоящие те, кто сложил несколько тысяч деревьев, из них сделал шпалы и пустил металлических животных по рельсам. У них синяя ливрея, поднос и желание угостить тебя чаем. У каждого свой капкан, а у нас чистая, глупая мечта в него угодить.

Крокодил

Агенты из «Croco» провели инструктаж. Они мне периодически будут приносить экспериментальный препарат, я должен фиксировать промежуточные результаты, а лучше всё необычное происходящее со мной. Было не очень приятно вводить первую дозу вещества, шприцов я не любил с детства. В течение часа ничего не произошло. Я ввёл повторную дозу и уснул. Мне кажется препарат плацебо, пустышка.

Я смотрел на свою ладонь. С моим новым зрением я видел каждую линию очень четко. Мне казалось, что линии – это каналы в древнем Египте, по которым двигаются маленькие рыбацкие лодки, и я сижу в одной из лодок, смотрю на свою ладонь и вижу очень четко каждую линию, будто линии – это каналы в древнем Египте, по которым двигаются маленькие рыбацкие лодки…

После третьего дня приема препарата, в ванной я обнаружил послание от брата. На стекле черным маркером было написано: За мной сегодня никто не следил. Брат умер от передозировки три года назад. Его нашли в ванной, скрюченным, иссушенныйм, как осенняя листва. Что происходит?

На стене висел детский рисунок, крокодил глотал солнце, одна из любимых сказок Микки. За окном стало темнее, и кожа крокодила завибрировала. Крокодил глотал моё солнце за окном, рисунок стал заполнять всю комнату и теперь я видел только его и угасающее в пасти солнце. В такие моменты начинаешь верить – сотворение мира случилось из гигантского крокодила. Если бы я был из племени майя, то упал бы на пол в религиозном исступлении. Но я не чувствовал своего тела, комнаты вокруг. Только тьма.

Звонила Лиза. Хочет прийти с Микки проведать меня. Вместо того, чтобы сказать «Я люблю тебя», я послал их к черту. Они куски мяса.

Я смог силой мысли превратить свой матрас на полу, в большую кровать.

Вещество, которое я себе вводил, начало давать результаты по большей части странные, а временами даже пугающие. Меня предупреждали об улучшении всех моих чувств. Я слышу голоса соседей с первого этажа, хотя сам живу на третьем. Один раз я сдвинул стену в сторону, чтобы попасть в туалет. Я никак не связываю последний факт с увеличением физической силы. Я растворил стену, сделал её полупрозрачной, она отодвинулась влево, а затем вернулась обратно. На долю секунды я напугался, но любопытство победило.

Сегодня нужно было идти на работу. Или не надо. Я где-то работаю? Я пошел в парк. Мне кажется, я могу управлять окружающей реальностью. Теперь моя работа – это делать всё что захочу. В парке было сыро и холодно. Пахло мертвой осенней листвой. Запах почему-то напомнил мне мою квартиру. Странно.

Очень хочется пить. Невыносимая сухость во рту. Побежал к крану, но ни в одном нет воды. Отключили. Иду в туалет, снимаю крышку с бачка и как животное лакаю воду и пью, пью, пью. Трясет. Чувствую себя мерзко.

Были небольшие проблемы с поставками экспериментального вещества «Croco», приходили агенты – сказали, что электромагнитные волны от бытовой техники негативно влияют на результаты испытаний, забрали всё, кроме холодильника.

Мне говорили про этот побочный эффект. Мне сегодня снился сон, а потом он перерос в реальность. Я стоял перед витриной магазины одежды и разговаривал с манекеном. Мы говорили о влиянии течения Гольфстрим на миграцию китов в каком-то океане. Бесполый манекен утверждал: разлив нефти в Мексиканском заливе в 2010 году повлиял на течение в целом, что необратимо затронуло всех морских обитателей. Недоказуемый бред. Потом я почувствовал прикосновение к плечу и услышал голос женщины. Она спрашивала всё ли со мной в порядке.

Утром брат оставил новое сообщение на стекле в ванной. Маркером было написано: камень и стекло. Чуть позже я обнаружил разбитое окно на кухне, камень лежал в куче осколков на полу. Зачем он это делает? Неужели завидует тому, во что я превращаюсь?

Не могу вспомнить последний прием пищи. Один, два дня назад. Неделя? Периодические провалы в памяти. Вроде бы приходили какие-то люди. В памяти остались только две тени, одна высокая, другая маленькая, похожая на ребенка. Тени мелькали в комнатах и исчезли. Появляются мысли прекратить принимать «Сroco». Но я всё-таки подписался под это, да и агенты не оставили мне особого выбора.

Сегодня в квартире нашел два прослушивающих жучка. Один был в виде куска засохшего хлеба, другой в виде паука. Похоже, когда я был в очередной прострации, агенты «Croco» приходили ко мне домой. Я даже не удивился, сделать это было просто. Замок на двери был сломан, хоть я и несколько раз заставлял превратиться её в новую, металлическую – силы моей пока не хватало удерживать преобразование долгое время.

Препарата осталось совсем мало. Я всегда боялся уколов (писал уже об этом?), но теперь я боюсь ситуации, когда он закончится, и Агенты не принесут его больше.

День-ночь, ночь-день, день-ночь, ночь-день. Слезы, камни. Дым. Стекло. Песок-сосок. Кто я? Человек? Бог? Дыня? Червяк в яблоке. Выползаю. Сливаюсь с полом. Ползу к балкону. Прогрызаю дырку. Кокон. Крылья. Теперь я бабочка. Лечу к цветнику, разбитому у подъезда. Там меня хватает какой-то мальчик. Чувствую жар от его ладошек. Как в бане. Ублюдок. Рвет мне правое крыло. Вижу лицо мальчика. Да это же мой Микки.

Дереализация. Слово появилось в голове откуда-то из глубины. Что-то там с отрывом от реальности связано. А потом ещё – эйдентизм. Красивое слово. Я знал его значение. Когда-то.

Мне кажется, под кожей кто-то живет. Насекомое.

Я несколько дней спал на кухне, свернувшись калачиком у батареи. Я принимал «Croco» несколько раз, тело отрывалось от пола и парило на уровне люстры, я видел мертвых мотыльков с обратной стороны плафона. Видел очень близко. Если я парю, почему они не могут воскреснуть? И они ожили, завертелись в немыслимом полете, их крылья сияли то красным, то голубым светом. Закручивались в потоке вокруг меня, шурша маленькими крыльями, тысячью маленьких крыльев. Не помню, как это закончилось, но это было прекрасно.

Причина, по которой я спал на кухне, скрывалась в спальне, на кровати. Темно-зеленая кожа, два метра длиной. Долбаный крокодил вылез из картинки на стене и будто бы целую вечность жил на моем одеяле. Очень уж органично он вписался в обстановку – зеленые шторы, полутьма, не комната, а пещера. Он вызывал ужас, и я чувствовал, если подойду к нему слишком близко, он сожрет меня и моё солнце. Потом я заставил его исчезнуть. Я и до этого пытался, но в этот раз получилось. Это заняло много сил, так что несколько часов пришлось сидеть возле стены, не двигаясь. Зато освободилась кровать.

Мне обещали катарсис, а по факту я в заднице. Снился сон. Я с ножом бросаюсь на Лизу и Микки, чтобы вырезать жуков, бегающих у них под кожей. И вроде бы хватаю Лизу за руку, режу ей запястье и вытаскиваю желтых, будто колорадских жуков. Она кричит, Микки плачет. В конце Лиза вырывается, и ударяет меня то ли чайником, то ли утюгом, и я отключаюсь. Мерзкий сон. Но проснулся я почему-то на кухонном полу, с окровавленной головой. Похоже это не…

Я несколько раз «выхлопывался» в окружающий мир. Невозможно подобрать более точного слова. Словно я был шкуркой апельсина, которую сдавили пополам. Мгновенный выброс облака влаги, каждая молекула моего тела, «выхлопывалась» через бетонные стены, уходила на улицу, сливаясь ветром, деревьями, людьми, всем миром. Всепроникающее и проходящее насквозь. Я чувствовал все и сразу. Всех и везде. Живое, неживое, всё и вся.

В голове что-то пульсировало, росло, горело. Я проглотил солнце и теперь сам превращался в солнце. Новая форма рождается, тольк после