Последний день Страны Камыша - Patrik
Впрочем, такого поворота событий кое как удалось избежать. Препятствовать отходу массовки воины Курая и не думали, полностью переключив внимание на более серьёзных противников. Битва перестала походить на одностороннюю резню, из кровавой общей свалки стремительно превращаясь в россыпь отдельных самурайских поединков.
* * *
Генгецу, дождавшись пока последний солдат Страны Зла покинет корабль, созвал свою команду шиноби и в их компании вновь сошёл на берег. Однако, задерживаться на одном месте не стал. Посмотреть за штурмом укреплённой высоты в исполнении стрелков с тэппо было конечно интересно, но следовало поторопиться и прибрать к рукам наиболее ценные и интересные трофеи, пока до них не добрались недобитые пираты и наёмники, которых в таком случае придётся вылавливать по кустам и болотам.
Самурайские мечи из чакропроводящей стали и некоторые комплекты доспехов были вполне достойны попасть в арсеналы Киригакуре. А отдельные экземпляры, вроде того громового копья, могли бы даже претендовать на статус сокровища.
Впрочем, истинным сокровищем Хозуки считал вовсе не железки, а тот политический капитал, который он мог получить, привязав к себе одну перспективную девчонку. Потому, чтобы его бездарно не потерять по недосмотру, нужно было поспешить и всё проконтролировать.
— Сначала туда, — небрежно махнул он рукой на запад, откуда доносились отголоски битвы самураев, и отряд шиноби тут же подчинился его жесту, сорвавшись с места и сразу перейдя на бег.
Прибыли они как раз к тому моменту, когда даймё Страны Краба, проклиная пронзённого мечами в спину павшего стража острова, без видимых причин развалился надвое словно трухлявый пень, повторив судьбу своих вассалов.
Но не очередной мертвец, пусть и высокородный, привлёк внимание команды убийц, а старик с искрящим копьём, что в одиночку сражался с дюжиной самураев Страны Краба, поддержку которым оказывали остатки пиратского отребья и десяток ронинов наёмников. Ну как поддержку… создавали массовку и путались под ногами.
— Опять ты поторопился… Соичиро-кун, — нахмурив седые брови, печально изрёк Ясу, коротким отрывком молитвы провожая павшего боевого товарища: — да будет путь твой лёгок, да не омрачат его земные скорби…
— Умикани-доно пал! — перебил его возглас от одного из крабовых самураев, что, наконец, заметил бесславную гибель своего даймё.
— Отомстим за господина! Умикани банзай! — подхватили остальные, с удвоенным рвением бросившись в атаку на единственного стража острова, что остался на берегу прикрывать отход соратников.
Отборные бойцы были слишком преданы павшему хозяину, чтобы так просто принять его смерть. И пусть выместить постигшее их горе на убийце они не могли, так как тот уже был мёртв, но могли отыграться на пока ещё живых. Хотя, кто на ком в действительности отыграется было ещё не ясно.
Перекрещивающиеся серпы чакры, отсекающие все пути отступления, обрушились на фигуру вооружённого копьём старца. Каково же было разочарование авторов столь скоординированной комбинации, когда, казалось, загнанная в угол жертва, с лёгкостью вырвалась из ловушки, даже не став уклоняться. Орудуя обладающим особыми свойствами яри, старик попросту смахнул наиболее опасные атаки в сторону и сам перешёл в наступление.
Резкий рывок вперёд мгновенно продолжился глубоким пронзающим выпадом — Ретсу Каминари! — танцующие на ярко сияющем наконечнике жгуты электрических разрядов сплелись между собой и, породив громовой хлопок, вырвались вперёд прожигающим всё на своём пути потоком перегретой плазмы.
Ослепляющая вспышка молнии попросту снесла одного из самураев, моментально расплавив его меч и броню. Попытка защититься с помощью чакры не принесла желаемого результата — дымящееся тело с обугленной дырой в груди отлетело на десяток метров, снеся по пути несколько расхрабрившихся недобитков из числа наёмников.
— Вы лицемерные сосунки слишком много на себя берёте! — разразился гневной тирадой расправивший плечи старец, — мстить они надоумились… Я вам так нынче отомщу — три жизни присесть не сможете! — продолжил он натиск закручивая копьё над головой: — Сенденфусен! — и в тот же миг с серповидного наконечника яри сорвался целый веер электрических разрядов.
Ослеплённые и оглушённые первой вспышкой, его противники не успели ничего предпринять когда их всех скопом накрыла площадная техника. Разряды оказались далеко не столь сильны как предыдущая молния и не могли прожигать тела насквозь, но зато их было много и они отлично притягивались к мечам и доспехам, вызывая судороги и парализуя цели. Полтора десятка бойцов, из тех кто не мог, или не успел защититься чакрой, рухнули там же где и стояли, трясясь и корчась под воздействием гуляющего по нервам тока.
— Биджев старик! Сдохни! — накинулся на патриарха Аизава подкравшийся сзади ронин-оборванец, каким то чудом не попавший под раздачу.
Тяжело дышащий и покрывшийся испариной дед успел среагировать лишь в последний момент, дёрнувшись в сторону и едва избегая смерти от ржавого грязного клинка. Вспоров хаори и проскрежетав по броне меч врага так и не достиг ни одного уязвимого места. А вот ответный взмах копья оказался куда более результативным — удар тяжёлым древком сбил наёмника с ног переломав несколько рёбер.
— Чего ж вы все такие самоуверенные… — проворчал Ясу себе в усы, добивая попытавшегося откатиться ронина, — думаете я буду тут с вами шутки шутить!?
Пользуясь тем, что многие из вражеских бойцов всё ещё не пришли в себя после электрического шока, а те кто сумел его избежать разорвали дистанцию, опасаясь повторения столь эффективного приёма, старик воздел к небу искрящее копьё. Посчитав, что выиграл достаточно времени, он готовил свою сильнейшую технику.
Выносливость и запасы чакры были почти на исходе, и восстанавливались далеко не так быстро как когда то в молодости, потому затягивать бой было не в его интересах. Имеющегося как раз должно было хватить на финальный приём. И чем больше врагов он успеет с гарантией прикончить здесь — тем легче будет остальным защитникам справиться с оставшимися.
Сильнейшая известная ему техника громового копья была в этом деле отличным подспорьем. А то, что в процессе его скорее всего ждёт смерть… Ну, он и сам её давно ждёт, а такой шанс уйти на своих условиях в сиянии славы, на зависть многим героям былых эпох, выпадает не часто.
— Ретсу Каминари но Катакама Яри… — разнёсся над полем боя рокочущий голос старца, походящий на громовые раскаты. Вознесённое над головой копьё с раскалившимся до бела наконечником испустило вертикально вверх стремительный разряд, пронзивший низкие клубящиеся тучи, спровоцировав в их толще угрожающее бурление и вспышки. Копьё же, провернувшись в сухой старческой руке, вонзилось в землю, за чем последовало одно единственное слово: — Райтенмон! — и Райдзин отворил грозовые врата, обрушив на нечестивцев ливень
