Крепость на Ловати - Валентин Павлович Краснопевцев
В городе уже шла мобилизация военнообязанных. Одновременно в военкомат стали поступать индивидуальные и коллективные заявления великолучан с просьбой направить их в Красную Армию добровольцами. Так, тридцать сандружинниц, возглавляемых Галей Метляевой, требовали направить их на фронт. Их заявление было напечатано 29 июня в «Великолукской правде». «Все мы преданы своему Отечеству, — писали девушки, — и горим желанием оказать помощь нашей доблестной Красной Армии». Но в просьбе Гале и ее подругам было отказано: много дела нашлось им и на месте. В частности, Метляевой и Лобановой как наиболее опытным поручили готовить новые сандружины.
Мобилизация была проведена в сжатые сроки. Из Великолукского объединенного военкомата отправились на защиту Родины тысячи военнообязанных мужчин — жителей города и Великолукского района. Уходили на войну и медсестры, только что окончившие Великолукское медицинское училище: девчушки, недавно переставшие играть в куклы.
Приехавшие на лето в город и его окрестности дачники спешили как можно скорее вернуться в свои края. Появились беженцы из западных районов страны, стало прибывать оборудование эвакуируемых предприятий. Для того чтобы избежать заторов, понадобилось срочно ввести в действие дополнительные поезда. Небывало возросла нагрузка на железную дорогу. Через станцию Великие Луки один за другим шли на запад, туда, где развернулись кровопролитные бои с врагом, воинские эшелоны. Страна слала на фронт из своего глубокого тыла людские подкрепления, военную технику, боеприпасы. С фронта шли эшелоны с ранеными.
Уход с предприятии города кадровых тружеников почти не сказался на темпах работы. К станкам возвращались ветераны производства, места ушедших на фронт занимали их жены и сестры, сыновья-подростки. И каждый производственник считал своим почетным долгом работать за двоих, за троих. Месячную программу коллективы двух цехов Великолукского паровозовагоноремонтного завода выполнили досрочно, к 26 июня.
24 июня горком ВКП(б) и горисполком приступили к формированию истребительного отряда. Командиром его назначили инструктора горкома партии Н. М. Вараксова, комиссаром — председателя горплана Т. И. Арбузова, начальником штаба — начальника горотдела НКВД М. Ф. Русакова. Отряд был определен на казарменное положение: он размещался в здании начальной школы по улице Розы Люксембург.
Бойцы отряда несли патрульную службу, охраняли важнейшие объекты. Занимались и боевой подготовкой: изучали стрелковое оружие, проводили стрельбы, учились ползать по-пластунски и метать гранаты, готовились к борьбе с возможными парашютными десантами противника. Специальные группы дежурили на крышах домов — на случай нападения на город вражеских самолетов.
В это же время в городе был создан медико-санитарный отряд, объединивший все санитарные дружины. Возглавила его Т. Н. Павлова, исполнявшая обязанности председателя городского комитета Красного Креста. По линии МПВО были приведены в боевую готовность все газобомбоубежща, расставлены указатели их местонахождения.
Великие Луки готовились к серьезным испытаниям.
Т. Н. Павлова.
ТРЕВОЖНЫЕ ДНИ
Пламя твое мне дано и броня!
Ты ведь, как сердце,
Одна у меня.
«Отчизна»
Первый массированный воздушный налет на Великие Луки гитлеровцы произвели 2 июля. Два десятка вражеских бомбардировщиков вышли точно на заданную цель — в район железнодорожного узла. А на путях стояли в тот день скопившиеся воинские эшелоны, товарняк с заводским оборудованием и поезд, в котором находились сотни беженцев, прибывших сюда из захваченных врагом западных районов страны. Фашистские бомбы достигли цели: был разбит эшелон с боеприпасами, загорелся товарный двор станции. Одна бомба угодила в санитарный поезд. Пламя пожара бушевало и на вокзале, и на паровозовагоноремонтном заводе. Рвались снаряды в горевших вагонах, стонали и звали на помощь раненые.
Спасали людей и грузы железнодорожники, бойцы истребительного отряда, работники милиции. На помощь прибыли вызванные по тревоге сандружинницы во главе с Т. II. Павловой. Большое мужество проявили в создавшихся условиях бригады маневровых паровозов Козинцева и Прокофьева.
Пожар грозил перекинуться на цистерны с горючим. К. А. Прокофьев вместе со своим помощником П. Н. Артемьевым вывели эшелон с горючим в безопасное место, стали расталкивать вагоны горевшего поезда и отводить их к Сеньковскому переезду. В то же время другая бригада перевозила из опасного места вагоны с ранеными и пассажирами.
Самоотверженно трудились в жуткие часы Т. Павлова, Н. Спиридонова, Б. Лобанова, Г. Метляева, И. Алексеенкова и многие другие сандружинницы. Девушки выносили раненых из санитарного поезда и бойцов, пострадавших при взрывах.
Борис Полевой рассказал об этом подвиге на страницах калининской областной газеты «Пролетарская правда» 8 августа 1941 года в статье «Ценою жизни»:
«…Обычные советские люди, партийные и беспартийные железнодорожники и дружинники из рабочих отрядов, жены машинистов и юные девушки из рокковских кружков, ежеминутно рискуя жизнью, под огнем взрывов, под осколками рвущихся снарядов делали свое дело, спасая советское добро».
Уверенно действовала и служба МПВО. Расположенные на крышах высоких зданий пулеметы вели сосредоточенный огонь по фашистским стервятникам. И вот удача: один из бомбардировщиков, накренясь, отвалил от общего строя и, оставляя за собой шлейф черного дыма, стал уходить в сторону станции Чернозем. Следом на автомашине туда помчались работники милиции и бойцы истребительного отряда. Подбитый самолет упал неподалеку от деревни Дерганово. Экипаж — два летчика — был захвачен в плен.
А вскоре — новая тревога. В межрайотдел НКГБ позвонили из Купуйского сельсовета. Оказывается, одновременно с бомбардировкой железнодорожного узла враг выбросил парашютистов. Поселок Купуй — в двенадцати километрах от города. Туда была спешно направлена вторая группа милиционеров и бойцов истребительного отряда. С помощью местных жителей они оцепили предполагаемый район выброски, организовали прочесывание и довольно скоро обнаружили лазутчиков. Завязалась перестрелка. Двух диверсантов убили, третьего взяли в плен.
В схватке с врагом отличились работники милиции Василий Рыбиновский и Кузьма Жуков. Во время прочесывания местности отыскали и «хозяйство» диверсантов: спущенные на грузовых парашютах два контейнера, в которых находились взрывчатка, ампулы с ядом, листовки на русском языке.
Первые пленные фашисты… Весть об этом мгновенно облетела весь город. У здания межрайотдела НКГБ, куда их привезли, столпились желающие посмотреть на гитлеровцев. Однако прежде чем приступить к допросу, пришлось послать за командиром санитарного отряда Тамарой Павловой, Дело в том, что при падении самолета у одного из летчиков была повреждена рука, а другой поранил голову. Городские поликлиники к тому времени уже не работали, своего врача в отделе не было.
Никто из пленных не знал ни слова по-русски, допрашивали их через переводчика. Держались фашисты подчеркнуто надменно: ни один даже не заикнулся о пощаде; ни оправданий, ни растерянности или страха. «Уверены в скорой победе», — отметил Емельянов.
Вызывающая самоуверенность пленных принесла неожиданный результат: они сообщили без утайки
