Крепость на Ловати - Валентин Павлович Краснопевцев
В течение трех суток бездействовала железнодорожная станция. И это в невиданно напряженное время начала войны! Люди тушили пожары, засыпали воронки, восстанавливали разбитые пути, собирали снаряды и неразорвавшиеся авиабомбы (их насчитали двенадцать), оказывали помощь раненым и получившим ожоги.
В начале июля в городе прошло совещание партийно-хозяйственного актива. В его работе участвовали представители 22-й армии. Обрисовав положение на фронте, командующий армией генерал-лейтенант Ф. А. Ершаков и член военного совета Д. С. Леонов обратились к великолучанам с просьбой оказать помощь в строительстве оборонительных сооружений. Этот призыв получил живейший отклик. Первый секретарь горкома партии М. П. Ермолович и председатель горисполкома Г. М. Лебедев совместно с командиром саперной части разметили на местности оборонительные рубежи. Затем тысячи горожан вышли на работы. В короткое время в трех-пяти километрах западнее и юго-западнее Великих Лук была создана линия обороны — окопы, ходы сообщения, дзоты, противотанковые рвы.
Фронт неумолимо приближался, обстановка в городе становилась все тревожнее. Требовалось создать более крупное боевое формирование для возможной обороны города.
5 июля в Великих Луках начал комплектоваться первый в Калининской области отряд народного ополчения. В него записывались коммунисты, комсомольцы и беспартийные, рабочие и служащие, учащиеся старших классов школ города. Через несколько дней в отряде было уже около 1200 человек.
Постановлением бюро горкома ВКП(б) командиром отряда народного ополчения был назначен бригадный комиссар запаса Ф. Н. Муромцев, комиссаром — первый секретарь горкома партии М. П. Ермолович, начальником штаба — И. И. Дроздов, работник МПВО капитан запаса.
Ф. Н. Муромцев.
16 июля истребительный отряд, отряд народного ополчения, служба МПВО и формирования РОККа были сведены в батальон народного ополчения. Командирами и комиссарами двух рот, на которые был разделен батальон, стали соответственно Н. И. Савин с Я. И. Лобицким. Наладили обучение ополченцев. Было получено и вооружение — 100 винтовок с ограниченным количеством патронов к ним.
Эвакуация предприятий и учреждений города началась в первые дни июля и шла поэтапно. Эту сложную и ответственную работу возглавил председатель исполкома городского Совета Г. М. Лебедев. Несколько позже началась эвакуация и жителей города. Большим семьям предоставляли специальный транспорт. Работники милиции посетили (в некоторых случаях не по одному разу) каждый дом и каждую квартиру, чтобы убедиться в том, что жильцы успели выехать.
16 июля были отправлены в тыл воспитанники детских садов, а в ночь на 17-е — больные городской больницы и оборудование. Ответственная за эвакуацию детей Т. Н. Павлова записала в своем дневнике: «17 июля. На душе тяжело. Сегодня отправляем последний эшелон с детьми. (Все это время мои дети и сын командира сандружины Лобановой были с нами.)»
В середине июля покидала Великие Луки Елена Васильевна Русакова вместе с матерью Агриппиной Акимовной, двухлетним Валериком и годовалой Инной. Сначала на старенькой полуторке, а от станции Торопец — поездом. Дальнейший путь семьи Русаковых лежал в дорогой для Елены Васильевны город Калинин, где она впервые когда-то встретилась с Михаилом.
Казалось, было это давным-давно. Она была еще слушательницей подготовительных курсов при Калининском пединституте, а его уже уважительно называли Михаилом Федоровичем. Русаков, сам студент, пришел к ним читать лекции по истории партии. Молодой лектор конспектов не признавал, говорил уверенно и толково. Все знали, что Русаков — член комитета комсомола и председатель месткома института, отличник учебы и хороший физкультурник, не раз занимавший первые места в легкоатлетических соревнованиях.
Обычно его лекции слушали внимательно, соблюдали тишину. Но почему-то именно Лена Широкова частенько нарушала порядок, переговаривалась с соседями или бросала с места реплики. Это, разумеется, не ускользнуло от молодого педагога, и он, спрашивая по пройденной теме, основательно проверял ее знания. Отвечала Лена всегда уверенно: материал знала хорошо.
Однажды в студенческой столовой Русаков подошел к их столу и объявил:
— Вы, вы и вы. Завтра на лыжи к десяти часам утра. На Волгу.
Лена отнекивалась:
— Нет, не смогу. Я плохо катаюсь.
— Боитесь упасть? — спросил Русаков. — Я подниму. А иначе в институт не примем. Защищать честь института должны и приготовишки.
Эти его слова, произнесенные серьезным тоном, Лена приняла за чистую монету. Думала: может, и в самом деле не примут. Идти надо, но что надеть? Весь гардероб ее состоял тогда из черной простенькой юбки, голубой фланелевой кофточки, куртки да ботинок на резиновой подошве.
Получив на складе лыжи с ботинками, она вышла на тренировку в кофточке, обвязав шею шарфом. Пришла одной из первых. Сразу оказался рядом Русаков…
Шло время. Русаков, получив диплом с отличием, уехал в Рамешковскую среднюю школу. Работал там завучем. Лена приехала к нему в Рамешки, окончив четвертый курс. Стала преподавать в шестых классах Интересно шла у них жизнь в Рамешках. Двери комнаты Русаковых не закрывались — приходили соседи-учителя, молодые, энергичные, остроумные. Приходили запросто: кто книжку интересную взять, а кто и в компании время провести. И всегда бывало весело…
На каком-то разъезде, когда поезд стал замедлять ход, вагон вдруг резко дернулся. Что-то задребезжало на верхней полке. Проснулась и заплакала маленькая Инночка. Елена Васильевна взяла ее на руки и стала ходить вдоль вагона, укачивая девочку.
…Михаил только год отработал в школе. Ему вторично предложили перейти в райотдел НКВД. Первый раз — еще в 1938 году, когда в органы внутренних дел набирали молодые кадры. Но он тогда отказался: «Надо получить диплом». Теперь же согласился сразу.
Будучи заместителем начальника райотдела НКВД, он не прекращал читать лекции по истории партии и о международном положении. Нести людям знания считал своим долгом.
Вскоре его перевели на работу в областное управление. Переехал в Калинин, получил квартиру на улице Бебеля. Жили теперь вместе с приехавшей из Кимр матерью Лены — Агриппиной Акимовной.
…Поезд шел в тыл, все дальше от Великих Лук — города, который Лена успела полюбить. Она продолжала вспоминать события и эпизоды, для кого-то, может быть, малоинтересные, а для нее значительные, повлиявшие на всю последующую жизнь.
ДЕД
