Такси за линию фронта - Станислав Кочетков
И — бинго! — после последнего поворота втопить педальку газа где-то на две трети, вдавить и отпустить, чтоб монстр разогнался в горку и буквально вспрыгнул на двухметровой высоты эстакаду. И остановиться на самом ее на краю. Заглушить двигатель, открыть двери. И сверху видно все — далеко-далеко. Хоть в море, хоть в любую сторону суши, прогретой заходящим солнцем насквозь, сверкающей, как море, как драгоценность, как мечта ювелира — плоской, просторной, как богатый праздничный стол, как ладонь Бога!
И все, выйдя наружу, офигели. От воздуха, от солнца, от вида, от простора. И молчат потрясенно — да, это то, чего я хотел. Думаю, Митрич тоже.
Сверху видно все, но и все слышно. Сразу Донецком пахнуло: частая-частая стрельба, стрелковка. Снизу справа, за забором — давно заброшенная часть маслосырзавода, одни фундаменты от бывших цехов. Сейчас — мусорка, свалка, но свалка умная, с сортировкой. И между квадратами отсортированного мусора — движ со стрельбой. Даже разволновался, наблюдая.
Юлит, мелькает, сверкает между кучами мусора блестящая темно-шоколадная «Победа» — кабриолет. А вокруг нее вьется с десяток авто, каждый на прямой «Победу» сделает, как гепард черепаху. Но у «Победы» — клиренс, и у «Победы» двигатель низкооборотистый, и водитель у «Победы» опытный да умелый: прыгает кабриолет с места то в одну сторону через фундамент, то в другую прямо по кучам мусора. Два УАЗика вслед за «Победой» тоже рвут, но двигатель другой, потому тупят, не сразу и не вдруг успевают, а куча легковушек все время по кругу, все время «Победу» стремятся загнать. И преследователи по раритету не стреляют, зато с нее…
Вот, высунулся откуда-то из кучи прессованной бумаги один, по одежде вроде как бомж, в руках «Форт» укропский с явно увеличенным магазином, патронов на двадцать. Чуть ли не очередью по УАЗику, лобовое стекло пробил. Тот тормознул, из открытых окон заднего ряда два АКСУ-«укорота» по стрелку короткими очередями. А бомж в кучи бумаги нырнул, вдруг выскочил, петляя, как заяц, за «Победой» и на бегу через борт, через багажник, через откинутую крышу внутрь перевалился. И как только он оказался рядом с «Победой», тут же стрельба прекратилась.
Но пока бомж в кабриолет запрыгивал, с другой стороны из «Победы» вывалился по одежде вроде как рыбак. И, не приподымаясь, почти что на четырех нырнул вбок, в другую кучу мусора. Там какой-то металлолом, и оттуда с двух рук по полицейской «Приоре»: колесо разорвало, задние боковые двери насквозь, внутри заорали, через разбитое стекло еще одна «ксюха» врезала по груде металлолома. Грохот, звон, дребезг, рикошеты… А этот «рыбак» уже сбоку, и вслед «Победе» на полусогнутых — бегом. И все это приближается к горе с эстакадой, к нам: тут высокая стенка и тупик, сюда «Победу» загоняют. А мы стоим и сверху на все это смотрим. И ни у кого никакого ствола нет, хотя сверху — лучшая позиция для стрелка. Аж обидно.
Тут водила «Победы» голову поднял и нас увидел. И, видно, понял, куда и зачем его загоняют. Я даже глаза его увидел — дикие, затравленные, злобные. Прямо как у тех правоссученных, которые меня тогда уродовали. Бросил водила руль, вдруг два ствола в руках, с обеих рук в нас по пуле! Только Керим, местный, присел, испугался, мы же, донецкие, и так понимаем: с такого расстояния да на такую высоту из короткоствола — только ворон пугать да патроны тратить.
И такое зло меня взяло! Может, ты водила — ас, может, ты вообще где-то в чем-то бог, но меня да на такое фуфло, как стрельба из пистолета вверх метров на пятьдесят-семьдесят, ловить… Это уже даже обидно будет! Не прощу!
— А ну, — кричу, — орлы! Покажем этим пижонам, как настоящие шоферы умеют в загонялки играть? Только держитесь за воздух зубами!
И в кабину буса. И трое пассажиров за мной — в салон. А я завожу и одним глазом на «Победу» кошу. Нет, водитель — ас! Полицейский разворот на месте, и прямо навстречу двум УАЗикам — молодец, хоть и очень рисково! Я-то по-другому хотел, я хотел показать пассажирам тот же маршрут, только на задней передаче. Теперь придется разворачиваться. Гадство, тут ведь и места нету. Хотя, если сразу после эстакады… Да на полном приводе… Ну, не так красиво, как полицейский разворот на заднем, но если попробовать…
И, съезжая с эстакады, чуть-чуть подвернул руль. Так, чтобы бусик не съехал, а соскочил в сторону. Тут же резко руль до упора, полный газ назад — и другой ногой несильно тормоз, чтобы передние колеса сорвать в дрифт. И как только под девяносто градусов к первоначальному курсу — не отпуская тормоза, руль резко на возврат и в обратку. Первую передачу — и резко вперед. И тут же по тормозам до упора. И, спрямив руль — задний ход, на эстакаду.
Уф-ф, получилось! Да, на легковушке, даже на L-200 давалось и быстрее, и много легче, чем на многотонном монстре, но ведь смог! Сердце колотится, из горла выпрыгивает, руки дрожат. В глазах момент, когда передние колеса, дрифтуя, скользили над пропастью. В горле пересохло, но ведь получилось же! Сумел развернуть буса на пятачке диаметром не больше длины монстра!
Кошусь на зеркальце в салон. Рафик смотрит круглыми глазами, обеими руками большие пальцы показывает. Керим, хоть и муслим, мелко крестится и читает молитву. Один Митрич просто вцепился двумя руками в поручни, распер себя на сиденье: или ничего не понял, или, наоборот, понял все, но боится помешать, сидит с невозмутимостью гипсового будды. Такого же серо-белого цвета.
И, заглушая адреналин, отправляя его в другую сторону — взгляд в окно, на кабриолет. Он как раз между двумя УАЗиками проскакивает. Куда пойдет? Налево, на запад? Вряд ли, там минимум три легковушки и солнце глаза слепит. Прямо, на север? Там две легковушки, может и проскочить. Там центральный выезд, но туда же и подмога погоне подъехать может. Направо, на восток? Там длинный петляющий проезд вдоль полумесяца складских и кучи недоразрушенных фундаментов. А в конце въезды в склады уже вниз, просели боксы. Мне нормальный съезд в другую сторону, но в
