Повести монгольских писателей. Том второй - Пурэвийн Хорло
— Нет, зимой надо отправлять его на покой, — возразил Балсан. — Наша жалость нам боком выйдет. Взять хоть последний случай: Довдон составлял акт на овец, павших в отаре Лонжида, так спьяну перепутал, приписал им чуму, которой только козы болеют. Вышло, что овцы подохли от козьей болезни.
Все громко рассмеялись, но Шухэрт понял, что на его голову свалилась еще одна забота — найти замену ветеринару Довдону.
Вскоре водитель притормозил у развилки дорог.
— Куда теперь?
— Как — куда? В столицу. Там нам придется побегать. И в Академию наук надо зайти, и в Министерство сельского хозяйства. В конце концов, организация в нашем объединении межаймачной эпидемиологической станции — дело правое! Пустим вперед Сэргэлэна — он кого хочешь убедит!
Сэргэлэн просиял. Наконец-то его надежды на председателя начинают оправдываться.
ПРИЧИНА ЕЩЕ ОДНОГО ПРОМАХА
До самого Улан-Батора председатель Шухэрт оставался в приподнятом настроении. Он не знал, что в городе еще раз убедится, как опасно пренебрегать такой мелочью, как вредные насекомые. Кому приятно, когда тебя то и дело тычут носом в одно и то же!
Но пока, не чуя беды, Шухэрт весело напевал свою излюбленную песенку про аратов под аккомпанемент рокота автомобильного мотора.
При въезде в город председатель распорядился везти всех на ночлег к его родственникам в новый район Улан-Батора — Толгойт.
Семья младшего брата Шухэрта, который работал заместителем директора в одном небольшом учреждении, недавно справила новоселье в просторной четырехкомнатной квартире с большой лоджией. Семья Очира была маленькая — он, жена и уже взрослая дочь. Хозяева встретили гостей очень приветливо, и через несколько минут все сидели за праздничным столом. Веселье было в разгаре, когда Шухэрт обратил внимание на то, что Цанжид, его племянница, недавно поступившая работать на камвольную фабрику, сидит как в воду опущенная.
— Что с тобой, девочка? — спросил он.
— Да на фабрике у нее неприятности, — ответил за дочь отец.
— Ты бы поела чего-нибудь, дочка, — вступила в разговор мать. — Хватит тебе убиваться из-за этой поганой шерсти!
— Что случилось? — встревожился Шухэрт.
— Да вот пошла дочь на фабрику по ревсомольской путевке, и ее сразу приняли в ударную молодежную бригаду, — пояснил Очир, — а она с работой не справляется. Как и все ее одноклассники, Цанжид работает на чесальной машине, но та постоянно выходит из строя, хотя вины девушки в этом нет.
— Кто же тогда виноват? — спросил Шухэрт. — Мастер? По-моему, за машину прежде всего отвечает тот, кто на ней работает. Может, все же ты, Цанжид, виновата?
Цанжид встрепенулась — ей давно хотелось вставить слово.
— Я тут ни при чем! Виноваты скотоводы!
«Опять нами, худонцами, кто-то недоволен», — подумал про себя Шухэрт.
— Что ж, рассказывай, в чем дело.
— Машина ломается из-за того, что в шерсти много грязи.
— Разве вата фабрика получает немытую шерсть?
— Нет, шерсть мы получаем мытую, но, видно, она так загрязнена, что шерстомойка с такой работой не справляется. Ведь скотоводы часто метят овец масляной краской, смазывают шерсть тарбаганьим жиром, такую шерсть не отмоешь, и ни одна машина ее не расчешет, только зубья все переломаются. И вот ведь как бывает — одни аймаки поставляют чистую шерсть, рыхлую, как вата, с такой работать одно удовольствие, а другие — хоть плачь — свалявшуюся, в краске и жире. Недавно на ревсомольском собрании было принято решение призвать скотоводов тех аймаков бороться за культуру животноводства.
«И у нас в объединении есть такие нерадивые чабаны и скотоводы. Старик Лонжид, Ланту, по прозвищу Спекулянт, те всегда метят овец масляной краской. Получается: на одном полюсе сработано плохо, на другом — откликнется тем же», — подумал Шухэрт, а вслух сказал:
— Ты права, племянница. В твоей беде есть доля и нашей вины. Похоже, мы приехали в столицу, чтобы узнать об этом от таких, как ты, пострадавших.
— Что посеешь, то и пожнешь, — не выдержал Сэргэлэн. Шухэрт сердито покосился на ученого, но в душе у него не было обиды — слишком уж многое пришлось ему осознать в течение одной непродолжительной поездки. Поэтому он лишь вздохнул. На минуту в комнате стало тихо, только в углу чуть слышно играл радиоприемник — доносились звуки протяжной народной песни.
ДИСКУССИЯ КОНЧИЛАСЬ, НАЧАЛАСЬ РАБОТА
В Дархан из объединения «Искра» выехала одна машина с тремя пассажирами, а вернулось две. В них приехали пять человек и оборудование для эпидемиологической станции по борьбе с вредными насекомыми для обслуживания пяти западных аймаков. В помощь Сэргэлэну было направлено два специалиста.
Возвращение председателя стало событием в жизни скотоводов. Они допекали Шухэрта расспросами:
— Что ты привез? Подарки от шефов?
— Шефы действительно не поскупились. Но подарки — собственность товарища Сэргэлэна. — Шухэрт улыбался, поэтому старушка Аажий заахала — неужто Сэргэлэн будет ставить себе юрту, неужто женился? Старик Чунаг оказался догадливее:
— Сынок, наверняка ты привез какие-нибудь мази против насекомых?
— А вот и нет! Для них припасено кое-что посильнее притираний. Следующей весной не придется вам клещей на мокрый войлок ловить. У нас в объединении будет организована межаймачная станция.
— Электростанция, ты хочешь сказать? — уточнил старик.
— Да нет, — вставил свое слово Шухэрт. — Станция по борьбе с насекомыми.
— Наше объединение — не верблюд с блохами, — обиделся Чунаг.
Давно ли сам Шухэрт думал так же! Но сейчас он поморщился — необходимость избавить скот от кровососов была для него теперь настолько очевидной и бесспорной, что ему было непонятно, как это могут недооценивать Другие.
— Ничего зазорного в этом для объединения нет. На нашей территории будет действовать штаб по спасению зараженного клещом скота. Скот тайно губит целая армия паразитов, и мы отныне объявляем этой армии самую жестокую борьбу. — Шухэрт только собрался было ввернуть еще несколько таких же образных сравнений, заметив, какое впечатление на слушателей произвели его слова о тайной подрывной работе, и тем самым продемонстрировать свое ораторское дарование, но тут его зоркий глаз выловил появившегося на улице Гэрэлта. — Эй, Гэрэлт, поди-ка сюда!
Едва ответив на приветствие секретаря ревсомольской ячейки, председатель поспешил дать ему поручение — сегодня же собрать на центральной усадьбе ревсомольцев. И пусть прихватят с собой еды на пару дней. Для них будет проведен двухдневный семинар по основам научного ведения животноводческого хозяйства. Затем молодежь разъедется по бригадам и поведет разъяснительную работу среди аратов о необходимости непримиримой борьбы против вредоносных насекомых.
Председатель думал, что Гэрэлт удивится. Вряд ли он успел позабыть, как неохотно председатель согласился, чтобы ревсомольцы помогли Сэргэлэну, когда тот объявил кампанию по «истреблению четырех». Но Гэрэлт деловито спросил:
— Кто будет вести семинар?
— Да вот они! — Председатель указал на Сэргэлэна и его новых помощников. — Ветеринар и зоотехник тоже выступят
