Вендская Русь - Николай Васильевич Соколов

– Каких ты нам сегодня гостинцев принес? – спросила требовательно девочка лет пяти.

– Тебе вот медовый пряник-сердечко, а малышу лодочка, – отдал он детям гостинцы, достав из кармана овчинного полушубка. – А теперь бегите в дом, а то простудитесь.

Увидев детей, Бравид сразу пожалел, что согласился на предложение товарища. Но, на его удивление, они не стали заходить в дом вдовы, а направились в глубь заснеженного огорода с какими-то голыми деревьями, где в дальнем углу стоял еще один дом.

– Здесь нам никто не помешает, – сказал Кудря, открывая дверь в сени. – Давай за мной, только плотней закрывай двери, не выстужай дом.

Комната, в которой оказался Бравид, была жарко натоплена. Почти треть ее занимала глиняная печь, находившаяся слева от двери. В правом дальнем углу стоял стол и скамейки с горящими на них в глиняных плошках свечами. В комнате от них было светло, и юноша смог все внимательно рассмотреть. Больше всего его поразила печь с уходящей в потолок толстой трубой.

– На самом деле печь небольшая, там за ней у стены лежанка, – заметив его вопросительный взгляд, пояснил приятель. – А завтра я тебе покажу, как нам пришлось выкручиваться, чтобы дом топился по-белому, крыша ведь соломенная. Мне, конечно, было по средствам покрыть ее досками и вывести трубу наружу, но Нежана воспротивилась. Тогда, говорит, меня совсем соседи заедят от зависти. А вот и сама хозяюшка.

Купеческий сын явно обрадовался ее появлению, но когда он попытался обнять вдову, та увернулась и стала проворно собирать на стол. Даже Бравид залюбовался, как быстро и сноровисто у нее это получалось.

– Если кто захочет еще горячего, сами возьмете в печи, – осмотрев внимательно стол, все ли она на него выставила, предложила гостям Нежана. – Попозже я к вам еще загляну.

Увидев, что она собралась уходить, Кудря тоже вскочил и поспешил за ней в сени. Там ему удалось ее все же обнять и поцеловать. Удовлетворенный своим успехом, он поинтересовался, нашла ли она подружку для приятеля.

– Предварительно договорилась с Беляной, но та запросила пять кун, – сообщила раздраженно вдова. – Не понимаю, чем тебя не устроила Всемила.

– У парня, похоже, еще никого не было, а тут сразу такие размеры. Боюсь, друг испугается и сбежит, – пошутил, улыбнувшись, Кудря. – А пять кун мы осилим. Сбегай, позови ее!

– Только попозже, когда дети уснут, – неохотно пообещала Нежана. – Хотя и не люблю ее, язык как помело.

– У всех вас такой недостаток имеется. Только предупреди, чтобы она с ним поживее себя вела.

– Этому ее учить не надо. Ну ладно, побегу, а то дети там одни.

Однако сразу ей уйти Кудря не дал. Только почувствовав, что уже сам себя еле контролирует, он отпустил вдову и вернулся в дом.

Глава двенадцатая

Переправившись через замерзшее русло реки Нотеца, Селибор и его спутник оказались в землях глопян. Выяснив у местных, что князь Попель сейчас находится в Крушвице, поменяв уставших лошадей, они поспешили в столицу Куявии. Однако как ни торопились, добрались туда посланцы Радомысла только на третий день после своего отъезда из охотничьего домика.

– Передай отцу мою благодарность, – велел Попель, выслушав рассказ племянника о готовящемся нападении. – И тебе тоже огромное спасибо! А сейчас ступай поспи, а то ты едва стоишь на ногах.

– Но я должен как можно быстрее вернуться домой, – возразил Селибор. – Отец просил не задерживаться.

– В таком состоянии ты все равно далеко не уедешь, – заметил глопянский князь. – Отдохни, а вечером отправишься.

Доставленное племянником известие не стало для Попеля неожиданностью. До него уже дошли слухи о подготовке русов к войне. Однако ее начало в разгар полевых работ стало для князя неприятным сюрпризом, чреватым самыми непредсказуемыми последствиями. Особенно сейчас, когда он еще не до конца разобрался с родами куявских жупанов.

После кончины государя русов Гостомысла отец Попеля тоже числился в претендентах на власть в Русии, приходясь умершему князю племянником. Но, понимая, что его шансы на успех невелики, он решил сначала захватить соседнюю Куявию, а уже потом попытаться заполучить хотя бы часть поморских владений русов.

Ведь куявские земли только за счет доходов с солеварен и пошлин с торговцев могли приносить в княжескую казну почти две тысячи вендских гривен. Однако после увеличения платы с заезжих купцов и налогов с солеварен сумма сборов стала постоянно уменьшаться.

Поэтому в прошлом году Попель решил поправить свои финансовые дела за счет разорения независимых и кичливых куявских жупанов. Приглашенные на пир в Крушвицу, они все были отравлены, однако подавить сопротивление их родни и друзей оказалось куда сложнее, чем он предполагал.

– Да не тревожься ты так из-за этих недобитых ублюдков, – попытался успокоить брата Сбыслав, выслушав его опасения по поводу удара в спину сторонников куявских жупанов. – Они как тараканы разбежались кто к мазам, кто к прузам[108], и собраться вместе у них сразу не получится.

– А что будем делать с ополчением? – больше размышляя, чем ожидая от собеседника ответа, поинтересовался Попель. – Быстро созвать людей весной будет трудно.

– Значит, надо начинать уже сейчас, – предложил младший брат. – А если все же не успеем, я готов с дружиной выступить навстречу русам, чтобы задержать их продвижение. Можно еще попросить помощи у наших союзников ленчан, серадзян и любушан. Мы ведь им помогали.

– Ленчанский князь недавно замирился с мазами, женившись на дочери Домбора, – напомнил глопянский князь. – А тот наверняка захочет воспользоваться моментом и отобрать Плоцк. Так что лучше, чтобы о войне с русами он узнал как можно позже.

– Давай тогда обратимся к двоюродному брату твоей жены моравскому князю Ростиславу.

– Ему сейчас не до нас, но попробовать, конечно, можно. Только когда еще подойдет от него помощь. Так что ополчение надо, как ни крути, созывать. Отправляйся в Калиш, собери там кого сможешь и сразу возвращайся. А я пока отправлю гонцов к местникам[109], и мы подумаем, как нам лучше действовать.

С обращением за помощью к соседям Попель решил не торопиться. Дожидаясь приезда своих местников, он отправил лишь гонца к Ростиславу и две сотни воинов, чтобы укрепить гарнизон Плоцка. Опасность нападения мазов серьезно беспокоила глопянского князя.

Его тревогу разделяли и приехавшие вскоре в Крушвицу глопянские и куявские местники. Сомневались они и в том, что сейчас им удастся быстро собрать ополчение. Но больше всего глопянского князя взбесило их предложение отправить посольство к русам, чтобы попытаться затянуть начало войны.

– Вы думаете, Мстивой дурак! – заявил он гневно. – Да и что мы ему предложим – покориться!..

– Можно брать в ополчение по