Миры Эры. Книга Третья. Трудный Хлеб - Алексей Олегович Белов-Скарятин
"О, всё в порядке, всё в порядке, поступайте, как знаете", – воскликнула она, опять гостеприимно улыбаясь и услужливо выходя за дверь.
Удручённо опустившись на край кровати, я огляделась. Из розетки на стене уныло свисала лампочка, выполнявшая роль бра, в комнате стоял неприятный, тошнотворный запах газа, а виктрола, видневшаяся в окне соседнего дома, внезапно заиграла первые аккорды песни "Да, у нас нет бананов"55, да так громко, что можно было подумать, будто она стоит в моей комнате.
"Не только бананов, но и вообще ничего у нас нет сегодня, решительно ничего", – подумала я, захлопывая окно, опуская штору и начиная раздеваться. И всё время, пока я мылась и наряжалась в свежую одежду, виктрола продолжала свою сводящую с ума банановую песню, пока мне не захотелось, прыгнув в соседское окно, повалить её и разбить вдребезги.
Закончив сборы, я сбежала вниз, и мистер Браун снова любезно отвёз меня в "Белла Виста". Когда я появилась, ужин был в самом разгаре, а потому миссис Пэнс не преминула громогласно провозгласить: "Так, так, миссис Дюкенни, ты опоздала, но больше так не делай! Мэриголд-Роуз не может позволить себе ждать каждого по отдельности. Ужин в шесть, и в шесть ты обязана здесь быть. Это понятно?"
"Да, миссис Пэнс", – кротко ответила я, занимая своё место между мистером Холлом и мистером Дьюти, тогда как Мэриголд-Роуз с презрительным видом принесла мне тарелку супа.
"Не стоит так поступать, – встревоженно прошептал мистер Дьюти, – она всегда злится, когда кто-нибудь опаздывает. Ужасно злится", – добавил он, торжественно покачав головой. Затем ко мне повернулся мистер Холл.
"Где ты была, девочка? – спросил он с упрёком. – Я снова чуть не подавился своими зубами, а всё потому, что тебя не было рядом, чтобы напомнить". Однако потом, увидев, как мне жаль, он смягчился и рассказал длинную историю о своей молодости.
Покончив с ужином, я отправилась к Хипперам, застав их обоих сидящими в библиотеке и пьющими кофе.
"Здравствуйте, Мадам, – сказал мистер Хиппер, вставая при моём появлении и пожимая мне руку. – Как ваши дела? Не видел вас после того, как вы прибыли. Была ли ваша поездка приятной? Вчера я собирался встретить вас в Метрополе, но банально опоздал на поезд. Надеюсь, вы комфортно переночевали?"
"С ней всё в порядке, Хайрам", – перебила его миссис Хиппер, прежде чем я успела вымолвить хоть словечко. Она с тревогой наблюдала за нами и, судя по всему, была очень раздосадована сердечным отношением ко мне своего супруга.
"Я думаю, Мадам, – продолжила она с нервно подёргивающимся лицом и красными пятнами, появившимися на обеих щеках, – что вы мне больше этим вечером не понадобитесь. Вы можете идти к себе прямо сейчас и соблаговолите быть здесь вовремя завтра утром, ровно в восемь часов. Спокойной ночи".
"Спокойной ночи", – ответила я, собираясь уходить, но мистер Хиппер с упрямым выражением на лице протянул руку, останавливая меня.
"Одну минуту, – безапелляционно произнёс он, – я желаю, чтобы мне тоже давали уроки французского. Полчаса каждое утро, начиная с девяти, меня вполне устроят. А как насчёт вас?"
"Что ж, меня это тоже устроит, если только у миссис Хиппер нет на мой счёт иных планов", – вопросительно глядя на неё, ответила я. Запунцовев ещё сильнее, та пробормотала: "Хорошо, в девять так в девять", – и махнула мне тыльной стороной ладони, словно говоря: "А теперь ступайте, ступайте!"
"Я никак не могу взять в толк, Белла, почему ты не выделила ей спальню в нашем доме?" – услышала я его слова, проходя через холл и направляясь к выходу, но её ответ так и не достиг моих ушей.
Я медленно шла по улице к дому миссис Уоппл с неприятным чувством, будто прожила в этом городе всю свою жизнь.
"А ведь прошёл только первый день, – думала я. – Как же мне выносить этот ужас целый год? Триста шестьдесят пять дней, подобных этому, – и что со мной будет?"
Подойдя к дому, который должен был стать моим на год вперёд, я услышала, как соседская виктрола опять заиграла на полную громкость, и с ужасом поняла, что это всё та же банановая песня. В отчаянии я посмотрела на окно, откуда с такой мощью лились опостылевшие звуки, и мгновенно решила, что нет никакого смысла подниматься к себе, где, как я знала, грохот будет только усиливаться, как в оркестровой раковине на открытой эстраде.
"Пойду-ка я лучше прогуляюсь", – подумала я и двинулась дальше по улице.
"Ты, ты, ты! – завопил несчастный мальчик, махая мне руками с крыльца, когда я проходила мимо. – Ты, ты …" Очевидно, он был страшно расстроен из-за того, что я не свернула к входной двери, и, вероятно, решил, что я забыла, где живу, изо всех сил стараясь показать мне, что это тот самый дом.
"Всё хорошо, я скоро вернусь, я всего лишь собираюсь пройтись", – крикнула я ему, и он вмиг успокоился, хотя продолжал, вытягивая шею, следить за мной встревоженным взглядом. Я пока не знала, кто он такой, но предположила, что, должно быть, сын миссис Уоппл. Очевидно, он жил в этом доме, а она ведь упоминала в нашей беседе о своих детях.
"Очень надеюсь, что они не все так же необычны", – сочувственно вздохнула я, продолжая идти дальше.
Широкая улица под названием Джексон-авеню, будучи обсаженной высокими тенистыми деревьями и с приятными на вид домами, расположенными на порядочном отдалении от дороги, была довольно привлекательной. Между тротуаром и постройками раскинулись симпатичные маленькие лужайки, а за ними я могла различить сады с множеством цветов. Горячий воздух начинал потихоньку остывать; поднялся ветерок, и листья мягко-мягко зашелестели над головой. Всё дальше и дальше я шла мимо этих жилищ с зажжёнными лампами и поднятыми шторами на окнах, так что я могла прекрасно видеть их интерьеры. Было забавно заглядывать внутрь и отмечать более-менее единообразное убранство всех жилых комнат. Камин, большое кресло со столиком и лампой рядом с ним и мужчиной в нём, читающим газету, домашнее пианино, виктрола, радио, диван-кровать, большой стол с лампой посередине и ещё одно кресло, в котором женщина читала или шила. Почти везде звучала музыка – либо дамы играли на пианино и пели джаз, либо виктролы или радио орали на всю катушку. Четыре раза, заслышав песню про бананы, я быстро пробегала мимо. Но я нигде не видела детей и решила, что все они в кроватях, поскольку время от времени из затемнённых окон верхних этажей доносились детские визги, и тогда женщины, вскочив со своих кресел,
