Цветочная сеть - Лиза Си

— Добрый день, дядюшка. — Хулань специально добавила вежливое обращение, заговаривая с незнакомцем.

— Мы ничего плохого не сделали, — промямлил старик.

Хулань увидела, что он дрожит. Она сердито обратилась к охраннику:

— Почему вы держите этого человека здесь? Почему не завели его внутрь и не напоили чаем?

Офицер полиции смущенно забормотал:

— Мы думали…

— Вы думали неправильно, — перебила его Хулань и сосредоточила внимание на дедушке и внучке, стоявших перед ней. Она постаралась наклониться так, чтобы личико девочки оказалось на уровне глаз: — Как тебя зовут?

— Мэймэй, — ответила малышка, стуча зубами от холода.

— А кто это с тобой?

— Дедушка Ван.

Лю Хулань снова выпрямилась:

— Дедушка Ван, ни хао ма[4]? Как поживаете?

— Нам сказали, что мы задержаны и нас отправят в тюрьму, а еще…

Хулань метнула гневный взгляд на полицейского, и тот потупился.

— Простите, пожалуйста, моих коллег за излишнее рвение. Наверняка они были с вами слишком грубы.

— Мы не сделали ничего плохого, — повторил старик.

— Конечно нет. Пожалуйста, расскажите мне, что случилось.

Когда старик закончил свою историю, Лю Хулань сказала:

— Вы молодец, дедушка Ван. А теперь предлагаю вам отвести внучку домой.

Выражение облегчения в глазах старика показало, насколько он был напуган.

— Сесе, сесе[5], — снова и снова благодарил он Хулань. Наконец Ван взял внучку за руку, и они медленно заскользили прочь.

Инспектор повернулась к полицейскому.

— Вы! Идите туда, где держат остальных посетителей катка. Я хочу, чтобы их выпустили немедленно!

— Но…

— Ясно, что они не имеют ни малейшего отношения к делу. И еще кое-что: вы пойдете к своему начальнику и повинитесь в том, что тут устроили. А когда закончите, попросите, чтобы вас никогда больше не назначали на те дела, которые веду я.

— Инспектор, я…

— Пошевеливайтесь!

Хулань смотрела, как он понуро бредет прочь, и сожалела о необходимости проявлять внешнюю резкость. Но ей надо было защитить свое положение и сохранить статус в министерстве. Мао сказал, что женщины держат половину неба, однако самые влиятельные должности на местах в Китае все равно занимают мужчины.

Когда Хулань двинулась к берегу, в поле ее зрения снова показалась белая пара. Обоим за пятьдесят. На женщине норковая шуба и шляпка из такого же меха. Дама выглядела ужасно бледной, и даже издали Хулань видела, что та плачет. А мужчина, как и писали о нем газеты, был чрезвычайно привлекателен. Лицо, даже в разгар пекинской зимы, казалось загорелым. Грубоватая красота вызывала ассоциации с прериями и сухими ветрами его родного штата, где он сначала владел ранчо, а потом стал сенатором.

— Доброе утро, господин посол, миссис Уотсон. Я инспектор Лю Хулань, — сказала она на английском почти без акцента и пожала обоим руки.

— Это наш сын? Билли? — спросила женщина.

— Мы еще не проводили опознание, но думаю, что это он.

— Я хочу его увидеть, — заявил Билл Уотсон.

— Разумеется, — кивнула Хулань. — Но сначала я вынуждена задать пару вопросов.

— Мы уже были у вас в конторе, — процедил посол. — Рассказали все, что знали. Наш сын пропал десять дней назад, но вы ничего не предприняли.

Лю Хулань пропустила замечание мимо ушей и посмотрела в глаза Элизабет Уотсон:

— Миссис Уотсон, вам принести что-нибудь? Может быть, подождете внутри?

Женщина снова разрыдалась, а ее муж зашагал к краю озера. Хулань несколько минут сжимала руки Элизабет Уотсон в своих и наблюдала, как американка постепенно усилием воли напускает на себя деланое спокойствие. Наконец, снова вернувшись к роли жены политика, Элизабет Уотсон произнесла:

— Я понимаю, вам нужно исполнять свои обязанности. Все хорошо, дорогая. Я справлюсь.

Хулань поднялась и направилась к послу. Миссис Уотсон последовала за ней.

Они молча стояли бок о бок на льду и смотрели туда, где нашли тело. Не глядя на посла, Хулань первая нарушила молчание:

— Прежде чем опознать тело, я должна кое-что выяснить.

— Вряд ли я смогу сообщить новые сведения, но попробуйте.

— Ваш сын пил?

Посол позволил себе короткий смешок:

— Инспектор, Биллу было чуть за двадцать. Вы сами-то как считаете? Разумеется, он выпивал.

— Прошу прощения, сэр, но думаю, вы понимаете, о чем я. У него были проблемы с алкоголем?

— Нет.

— Он когда-нибудь употреблял наркотики?

— Никогда! Категорически нет!

— Вы уверены?

— Давайте я перефразирую, инспектор. Президент США ни за что не назначил бы меня послом, если бы у кого-то из моих родных были проблемы с наркотиками.

«Хорошо, — подумала Хулань. — Разозлись. Разозлись и выложи мне всю правду».

— Он был подавлен?

— Что вы имеете в виду?

— Я хочу знать, был ли он здесь счастлив. Часто члены сообщества экспатриантов, особенно супруги и дети тех, кого отправили за границу, чувствуют себя одинокими и впадают в депрессию.

— Моя жена и сын любят Китай, — заявил посол, повысив голос. — А теперь я хотел бы посмотреть, Билли это или нет.

— Я вас отведу, но прежде попробую объяснить, что произойдет дальше. Здешние обычаи могут отличаться от того, к чему вы привыкли в Америке.

— У меня никогда не умирали сыновья, ни здесь, ни в Америке, инспектор.

— Билл, — тихонько взмолилась мисс Уотсон.

— Простите. Продолжайте.

— Мы заберем тело в Министерство общественной безопасности.

— Я категорически против. Мы с супругой и так слишком много пережили. Мы хотим увезти сына домой и похоронить. И это нужно сделать как можно быстрее.

— Я понимаю ваше желание, но остаются некоторые непонятные моменты, касающиеся смерти вашего сына.

— Нет никаких «непонятных моментов». Очевидно же, что произошел несчастный случай.

— Как вы можете знать наверняка, сэр? Почему… — Тут она замялась. — Почему вы так уверены, что там именно ваш сын?

— Я и говорю: если