История улиц Москвы. От Неглинной до Басманной - Никита Денисович Здоровенин
Так же, как вы сейчас подписываетесь на стриминговые сервисы или на проекты по реставрации старинных вывесок, в XVIII веке богатые россияне подписывались на строительство Императорского воспитательного дома.
Именно этому заведению сильно-сильно не понравилась идея облагораживания набережной. Ведь ему она частично принадлежала – у него там стоял забор да еще бани. После 20 лет препирательств точку в этой истории поставила Екатерина II – она издала указ, бани снесли, а набережную облагородили. Сделали мощение, облицевали гранитом и устроили несколько изящных пологих спусков к реке. Это было важно. Сейчас мы на реку в основном просто любуемся, а тогда ее активно использовали. В ней стирали, мыли, из нее же набирали воду водовозы и развозили потом по всему городу.
А в первую неделю Великого поста, то есть это начало февраля – начало марта, когда Москва-река еще была замерзшей, во всю длину Москворецкой набережной разворачивался известный на весь город Грибной рынок. Покупали на нем что угодно, годящееся для приготовления постных блюд, но в основном, конечно, грибы. Скупали их килограммами и пудами, еще и достаточно дешево. Продавали обычно сами крестьяне, которые эти грибы насобирали летом. При самой минимальной зарплате около трех рублей в месяц все равно можно было неплохо затариться. Килограмм сушеных белых грибов обошелся бы копеек в 35. Ну и что, что дешево! Торговались все равно беспощадно. Помимо грибов на Грибном рынке можно было купить капусту, сушеные фрукты, варенье, соленья, мед – причем в таком необъятном количестве, что некоторые умудрялись запасаться на целый год вперед.
Москвичи по-особенному относились к посту. Да, в Москве закрывались театры и всяческие увеселительные заведения. Да, читались и слушались проповеди о посте. Но ели в городе все равно очень и очень хорошо.
Нередким были, пусть что постные, обеды из 15 блюд. На столах можно было найти пшено с медом, сайки, мармелад, чай на (!) миндальном молоке, щи, бесконечные грибы во всех вариациях (даже грибная икра была!), десятки вариантов и так и сяк приготовленной редьки, винегрет, картофельные котлетки, маленькие поджаренные пирожки «ушки» (их кидали в суп) и особый фруктовый сахар. Почти все ингредиенты для этого можно было купить на Грибном рынке. А поскольку река тогда была еще затянута льдом, москвичи говорили: «Пойдем на лед», подразумевая: «На Грибной рынок». Но на льду Москвы-реки и Яузы происходили и другие интересные события.
Здесь устраивались бои. Дрались один на один, стенка на стенку или (самый эффектный вариант) в формате «сцеплялка-свалка». Это когда все дрались против всех и каждый сам за себя. Где бои, там – и ставки на спорт. Купцы готовили своих бойцов (или отдельных, или целые стенки), а потом ставили на них деньги.
Подготовка бойцов происходила страннейшим способом. За день до боя их водили в баню «разминать силу». Потом поили водкой. Утром боец просыпался с жутким похмельем, ему давали выпить – но есть не давали. Он очень сильно раздражался, это и была цель – чтобы боец «остервенел». Потом часа за два до боя ему снова давали водки и еще немножко закусить. Готово! Считалось, так боец будет в своей пиковой форме. Потом дрались, причем зачастую жестоко. Если бой был один на один – пока кто-нибудь не падал. Тех, кто получил какие-то ранения, увозили лечить на тайную квартиру (все-таки забава была нелегальной). Такие бои устраивали обычно на праздники и, конечно, на Масленицу – после которой начинались Грибной рынок и Великий пост.
Между Китай-городом и Бульварным кольцом
Белый город
Следующий после Китай-города слой Москвы – Белый город. Как крем на эклере, он покрывал своей белокаменной стеной все более глубокие с исторической точки зрения районы. От Белого города тоже остался кусочек стены, на площади, которую москвичи называют «Яма», а на самом деле она – Хохловская.
История Белого города – это история в основном купеческая, ресторанная, трактирная, магазинная, гостиничная. Это – история бизнеса. Ведь Москва – удивительный город, в котором наслоились и сплелись в крепкий клубок истории власти и купечества.
Москва этот симбиоз никогда не теряла. Даже когда столица фактически оказалась в Петербурге, Москва тянула к себе, заставляла возвращаться императоров каждый раз на коронацию и проезжать торжественно через Белый город. История Белого города – это история сохранения традиций и погони за трендами, стремительно взлетающего купечества и падшей на самое дно хитровских ночлежек бедноты. Это – история превращения Москвы из маленького старинного города в прообраз будущего мегаполиса: со своими взлетами и падениями, плохими и хорошими районами, старожилами и приезжими. В растущей паутинке улочек этого района уже вполне можно потеряться – верный признак большого города.
Лубянка
В ЭТОЙ ГЛАВЕ:
• Пехаль киндриков куравь, пехаль киндриков лузнись – смуряком отемнеешь.
• Микоян едет в Америку и возвращается, фонтанируя идеями направо и налево.
• Ребенок получает бесплатное мороженое за то, что ему удалили миндалины.
Название «Лубянка» – не москвич, а гость города, оставшийся у нас жить. Название приехало в Москву вместе с новгородцами, из Великого Новгорода и его района Лубяницы. Есть неподтвержденное мнение, что под конец XV века Иван Великий присоединил Новгород к московскому княжеству. Чтобы новгородцы вдруг не взбунтовались, часть жителей переселили сюда. Так они оказались на холмике, который раньше называли Неглинный верх. Москва – ведь это много невысоких холмиков. Этот считается самым высоким в центре. Как раз со времен Ивана III, когда сюда переселяли новгородцев, Москва пыталась доказать всем и себе самой, что она – Третий Рим. Не только в плане религиозной преемственности сгинувшей Византии, но и в геологическом смысле.
В Москве все время пытались найти 7 римских холмов. И даже находили, правда, разные люди находили разные 7 холмов – их в городе все же много больше. И вот один из них стал благодаря новгородцам Лубянкой – в принципе, что-то вроде «Русского холма» в Сан-Франциско.
Традиция торговли на этом месте уходит корнями в глубь времен. Когда Москва стала отстраиваться после наполеоновского пожара, князь Долгоруков построил здесь целый квартальчик двухэтажных зданий в стиле ампир, покорившем в
