Экономика Российской империи, которая стала фундаментом экономики СССР - Виктория Рустамовна Янтурина
Часть 3
Экономический провал Временного правительства
Глава 14
Структура власти после свержения царизма: общая характеристика
В предыдущих главах мы довольно подробно рассмотрели общее положение, а также развитие/спад основных отраслей экономики за период; оценили состояние финансов и выявили главные факторы, доведшие экономику Российской империи периода ПМВ до катастрофы.
Однако наше повествование о том, в каком ужасном состоянии оказалась страна к моменту прихода к власти большевиков, не будет полным, если не затронуть еще один вопрос. Он касается пусть и короткого, но довольно важного периода, когда страна находилась под властью Временного правительства (ВП). В этой главе мы осветим экономическую и финансовую политику Временного правительства за период со 2 (15) марта по 26 октября (8 ноября) 1917 г.
К началу 1917 г. кризис приобретает черты всеобщей разрухи: железнодорожный транспорт оказался не в состоянии обеспечить перевозку минимума продовольственных грузов, топлива и сырья; сами железные дороги страдали от нехватки топлива, металла и подвижного состава; многие станции были забиты перегруженными вагонами, а на ряде участков было прервано движение; из-за недостатка угля и нефти начали закрываться заводы, многие предприятия работали не на полную мощность; напряженное положение создавалось с продовольственным снабжением армии и промышленных центров; запасы хлеба, имеющиеся в распоряжении государственных органов, упали до критического минимума; финансы страны не справлялись с военными расходами.
Русская буржуазия в сложившемся положении обвиняла царизм, а выход видела в привлечении всех «живых сил» страны, установлении полного контакта «между властью и обществом», под которым она подразумевала раздел власти с этим самым царизмом. Теперь буржуазии и вышеуказанному составу Временного правительства представилась возможность доказать, что, в отличие от бездарной царской власти, они способны предотвратить катастрофу.
Отметим пару общеизвестных, но оттого не менее важных фактов.
После свержения царизма, в ходе февральских событий, борьбу за право считаться источником власти начали Временный комитет Государственной думы и Петроградский совет. Их сосуществование можно охарактеризовать как «двоевластие» (хотя справедливость такого термина оспаривается рядом историков; предлагаемые альтернативные трактовки: «многовластие», «безвластие») – разделение власти между соперничающими политическими силами в рамках одной государственной системы (причем они могут одновременно сотрудничать и осуществлять этот раздел).
Временное правительство сформировалось на заседании Временного комитета Думы при участии ЦК Конституционно-демократической партии, Бюро Прогрессивного блока, а также, что важно, представителей Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Последний, несмотря на собственный сугубо левый состав, на деле работал в связке с Временным правительством, то идя на более широкое сотрудничество, то несколько более уходя в оппозиционность. Это также связано с составом Исполкома Петроградского совета: изначально из 15 человек в нем было лишь два большевика, ко 2 (15) марта в связи с увеличением численности он был представлен уже 36 членами, 7 из которых являлись большевиками[235].
Так или иначе в основном состав Исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов был представлен меньшевиками и эсерами: и эсеро-меньшевистское руководство, конечно, не имело намерения создавать в лице Советов альтернативную структуру власти. Советы были лишь способом поддержать новое правительство снизу, а потому они координировали с ним свою деятельность.
Первый состав Временного правительства был сугубо буржуазный. Он был сформирован из представителей правой буржуазии и крупных помещиков. Основную роль играли, конечно, кадеты, которые стали после Февральской революции правящей партией, задающей политическую линию.
В состав вошло 11 министров[236]:
• председатель – князь, кадет, бывший член 1-й Государственной думы Г.Е. Львов;
• министр иностранных дел – кадет, член Государственной думы П.Н. Милюков;
• министр юстиции – эсер (с марта 1917 г.), член Государственной думы, товарищ председателя Исполкома Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов А.Ф. Керенский;
• министр путей сообщения – кадет, товарищ председателя Государственной думы Н.В. Некрасов;
• министр торговли и промышленности – прогрессист, член Государственной думы А.И. Коновалов;
• министр просвещения – кадет, бывший член Госсовета, бывший ректор Московского университета А.А. Мануйлов;
• военный и морской (временно) министр – октябрист, член Госсовета А.И. Гучков;
• министр земледелия – кадет, член Государственной думы А.И. Шингарев;
• министр финансов – капиталист М.И. Терещенко;
• обер-прокурор Святейшего синода – центрист (октябрист?), член Государственной думы В.Н. Львов;
• государственный контролер – октябрист, член Государственной думы И.В. Годнев.
Министр иностранных дел, кадет Милюков отзывался о составе ВП следующим образом: «Во главе первого революционного правительства, согласно состоявшемуся еще до переворота уговору, было поставлено лицо, выдвинутое на этот пост своим положением в российском земстве: кн. Г.Е. Львов, мало известный лично большинству членов Временного комитета. П.Н. Милюков и А.И. Гучков, в соответствии с их прежней деятельностью в Государственной думе, были выдвинуты на посты министров иностранных дел и военного (а также морского, для которого в эту минуту не нашлось подходящего кандидата). Два портфеля, министерства юстиции и труда, были намечены для представителей социалистических партий. Но из них лишь А.Ф. Керенский дал 2 марта свое согласие на первый пост. Н.В. Некрасов и М.И. Терещенко, два министра, которым суждено было потом играть особую роль в революционных комитетах, как по их непосредственной личной близости с А.Ф. Керенским, так и по их особой близости к конспиративным кружкам, готовившим революцию, получили министерства путей сообщения и финансов. А.И. Коновалов и А.А. Мануйлов получили посты, соответствующие социальному положению первого и профессиональным занятиям второго – министерство торговли и министерство народного просвещения. Наконец, участие правых фракций Прогрессивного блока в правительстве было обеспечено введением И.В. Годнева и В.Н. Львова, думские выступления которых сделали их бесспорными кандидатами на посты государственного контролера и обер-прокурора синода»[237].
Ленин узнал о победе буржуазно-демократической революции в России 2 (15) марта, а уже 4 (17) марта послал в Христианию (Осло) набросок тезисов для большевиков, отъезжающих в Россию. В тезисах ВП оценивалось как правительство буржуазии и помещиков, вырвавшее власть из рук пролетариата, а меньшевики и эсеры характеризовались как мелкобуржуазные политики, идущие на поводу у буржуазии и помещиков. «Полное недоверие, никакой поддержки новому правительству; Керенского особенно подозреваем», – телеграфировал Ленин через Стокгольм в Петроград 6 (19) марта[238].
Соглашение от 2 марта между ВП и Петроградским советом по сути закрепило их место в качестве органов новой власти. Это не было партнерством: скорее это было прямое соглашение между ними о том, что советская власть,
