Венская партия - Иван Иванович Любенко

— Благодарю вас. Это как раз то, что нужно.

Прозектор, едва открыл рот, чтобы что-то сказать, как в дверях показался инспектор.

— Я слышал ваш разговор, — сказал он. — И совершенно согласен с тем, что вскрытие необходимо. Да и без него ясно, что Карела Новака убили. Свои десять гульденов вы, господин Ардашев, получите. Но дело не в деньгах, а в том, что старика прикончили после встречи с вами. Убийца видел вас и Новака в «Ориентале». И могу предположить, что он догадался, что вам нужно было от Новака. Скажите же теперь откровенно: о чём вы с ним говорили? Ваша честность и откровенность поможет нам отыскать злоумышленника.

— Господин инспектор, когда сегодня утром вы появились передо мной во время завтрака и сообщили о суициде моего вчерашнего знакомца, я подумал, что против меня готовится провокация и попросил вас показать мне труп. Моя просьба была выполнена. Я удостоверился в том, что вчерашний случайный сосед по столику в кафе мёртв. А из вашего диалога с доктором я понял, что покойный имел некие политические пристрастия, которые на сегодняшний день в Австрии, мягко говоря, не приветствуются. Соответственно, мне стало ясно, что вы подозревали меня как русского дипломата в связях с оппозиционно настроенным подданным вашего государства. Смею вас заверить, что мною не было сказано ни одного слова против уважаемого императора Франца Иосифа. Старик с жаром рассказывал мне, что он близок к какому-то открытию, связанному с вызовом дождя посредством электрических разрядов, посылаемых в скопление туч, и теперь люди всего мира перестанут страдать от голода и засухи. Это всё, что я могу вам сказать. А насчёт десяти гульденов забудьте. Вы мне ничего не должны.

— Слыхал я про это его глупое изобретение, — махнул рукой инспектор. — Выходит, он и вам все уши прожужжал своей чепухой. Что ж, приношу свои извинения, что заставил вас отвлечься от культурной программы. Надолго ли вы к нам приехали отдохнуть?

— Нет, собираюсь завтра утром отправиться в Фиуме на пароходе.

— А почему же не поездом? По суше шестьдесят три километра поезд проедет через час с четвертью, а двести три километра по морю пароход преодолеет часов за восемь. Или по заданию русского Генерального штаба вам надлежит изучить побережье потенциального противника? — лукаво усмехнувшись, спросил полицейский.

— Поверьте, господин Грубер, берега Адриатики описаны и нанесены на топографические карты русских военных моряков как минимум лет двести-триста назад. Однако я покинул бы это мрачное скопище трупов как можно скорее и продолжил бы общаться с вами на свежем воздухе.

— И то верно, — согласился полицейский и, повернувшись к прозектору, велел: — Вскрытие делайте немедленно. Через час-два вам привезут постановление следователя о его проведении. А я отпишу рапорт о необходимости возбуждения уголовного дела по убийству господина Карела Новака. Старик хоть и доставлял нашей службе немало беспокойств, но подобной участи не заслужил.

Ардашев тепло попрощался с прозектором и последовал за полицейским. Миновав территорию городской больницы, Клим снова сел в ландо, и его довезли до гостиницы. Прощаясь, инспектор пристально посмотрел в глаза русскому дипломату и провещал:

— Покойный учитель был вдовцом. Жил один, поэтому убийца проник к нему в дом незамеченным. Но на рабочем столе этого учёного мы не нашли ни одной исписанной тетради, дневника или просто бумаг с текстом. Только пачка чистых листов. Но если на столе стоит чернильница и лежат перья на подставке, значит, должны быть и какие-то заметки, черновики, ведь так? А тут — ничего. Сдаётся мне, что злоумышленник не сразу задушил старика, а мучил его, подвесив к люстре. После чего душегуб, затянув петлю, прикончил несчастного. Не найдя каких-то определённых записей, он собрал все испещрённые почерком учителя бумаги и скрылся. Как вы думаете, что он искал?

— Теряюсь в догадках.

— Ладно, — вздохнул австриец, — прощайте. И всё-таки жаль, что вы о многом умолчали.

— Честь имею, инспектор, — бросил на прощание Ардашев и скрылся за гостиничной дверью.

Не прошло и получаса, как Клим вернулся в русское консульство. Понедельник — первый рабочий день недели — заставил служащих потеть за столами и канцелярскими конторками, тем более что завтра — в день святых апостолов Петра и Павла — снова можно будет отдыхать, потому что этот православный праздник считался в России неприсутственным днём.

Ардашев поведал консулу всё, что узнал о приезде Шидловского в Триест, за исключением встречи второго секретаря посольства с Карелом Новаком. Не обошёл вниманием он и беседу с инспектором Хельмутом Грубером, сообщив об убийстве изобретателя и поездке в морг. О техническом проекте по установке гироскопа на торпеду Клим не проронил ни слова.

— Похоже, тайная полиция не имеет отношения к смерти учёного, — попивая кофе, вымолвил Ленивцев; его нафиксатуаренные усы задвигались, и он добавил: — Одно непонятно, почему Шидловский не заглянул к нам, когда приехал в Триест. Ведь среди русских дипломатов существует правило: если ты оказался в иностранном городе, где есть российское консульство или посольство, ты обязан нанести визит коллегам. А последние должны проявить гостеприимство к собрату по министерству. Но второй секретарь по какой-то причине этого не сделал.

— Возможно, он не хотел компрометировать даму, с которой он здесь отдыхал? Ведь наверняка его бы спросили, с какой целью он прибыл в Триест.

— Я тоже так думаю. Но о чём он говорил с Новаком? И кто из них был инициатором встречи?

Ардашев, опустив глаза, молчал.

— Послушайте, Клим Пантелеевич, мне кажется, что вы мне что-то недоговариваете.

— Борис Михайлович, как я уже говорил вам вчера, у меня есть определённые догадки — гипотезы. Сегодня их стало ещё больше. Теперь они в некоторой степени противоречат друг другу. И я не могу вам сказать ничего определённого.

Консул недовольно покачал головой, отодвинул в сторону пустую чашку кофе и проговорил:

— Не мне одному известно, что в недрах нашего министерства был создан Осведомительный отдел, который в этом году расформировали. Возглавлял его Павел Константинович Клосен-Смит. Он-то и уведомил меня телеграммой о вашем приезде. Скажите, вы занимаетесь разведочной деятельностью? Если это так, то я не буду задавать вам лишних вопросов.

— Цель моей миссии — поиск второго секретаря посольства. Я должен отыскать его живого или мёртвого. Да, я послан статским советником Клосен-Смитом, но лишь с одним, уже озвученным вам поручением. — Клим внимательно посмотрел на собеседника и добавил: — Но с убийством учёного и вовлечением в дело инспектора тайной полиции кое-что изменилось. И я обязан брать это в расчёт. А посему я