Жаркое лето сорок первого - Рыжий
Немецкая осколочная противопехотная граната Stielhandgranate, также именуемая М-24 или «колотушка», была достаточно удобной для бросков на расстояние метров в тридцать. Опытный боец может её метнуть на все полсотни метров (наверное?). И вот сейчас, один такой гад готовил гранату. И судя по взгляду, кидать он собирался её туда, где оказывали помощь раненому старшему лейтенанту. Артёму, то есть!
-Вот сука! – Прошипел я, увидев, что немец открутил колпачок и уже готовится дергать за вывалившийся шнурок…
Глава 22
Чем хорош пистолет-пулемёт? Так это тем, что в отличии от винтовки, он может послать в сторону цели не одну, а сразу несколько пуль. В некоторых случаях можно даже и не целиться! Вот и я сейчас не стал целиться – времени на это нет. А вот пара коротких очередей может заставить немца отказаться от задумки бросить гранату в ту сторону, где сейчас беспомощно лежит Артём.
Коротким движением готовлю автомат к бою, направляю в сторону противника и тяну на спуск. МР-40 уже привычно дёрнулся в руках и… Сделал один выстрел, после чего раздался сухой щелчок.
Одиночный выстрел немца, конечно, не достал, но отшатнуться заставил. Вот только гранату он всё равно бросил!
Краем глаза замечаю, что она падает в нескольких метрах (а может и дальше), за спиной военфельдшера Одинцовой. У неё есть пара секунд, чтобы спастись.
-Граната! – Что есть силы кричу я и краем глаза замечаю, что вместо того, чтобы спрятаться самой, военфельдшер склоняется над раненым Артёмом.
«Бах!» - Раздается хлопок от взорвавшейся гранаты. Немного дыма. Комья земли летят в разные стороны. Короткий, но смертоносный свист осколков.
Времени смотреть, что там происходит у меня не было. Я даже про автомат забыл! Всё пытался нажать на спуск и слушал сухие щелчки осечки.
А вот немец ничего не забыл. Он приподнялся с земли и уже направлял в мою сторону карабин. Обычный такой, маузеровский, который часто потом обозначать будут тремя символами – 98к.
Кажется, я даже вижу злобную ухмылку немецкого солдата. Вот только поделать ничего не могу – только и жму на спусковой крючок, как дурак!
Помощь пришла откуда не ждали – у меня из-за спины раздался вначале один, а затем и второй одиночный выстрел. Стреляли из «трёхлинеек».
Первым же выстрелом неизвестный красноармеец поразил немца.
Повернув голову, замечаю покрытого грязью и пылью бойца Ионова. Он молча кивает мне, передергивая затвор своей винтовки, и, идёт в сторону немца. К телу убитого гитлеровца стягивается ещё несколько бойцов с оружием на изготовку. А я, не обращая внимание на боль в ноге, бегу туда, где лежал Артём.
Мой крик-предупреждение о гранате заставил несколько человек упасть на землю. И теперь красноармейцы поднимались с земли и отряхивали своё оружие. Не шевелился лишь один человек.
В несколько шагов я подскочил к Артёму и склонившейся над ним военфельдшеру Одинцовой.
Как-то так получилось, сначала мне показалось, что осколки достигли своей цели, и, Владлена Игоревна до конца исполнила свой медицинский долг – защитила, спасла раненого от смерти ценой своей жизни… Сидела она так… Не шевелясь…
Но, к счастью, я ошибся – девушка была в норме. При моём приближении слегка вздрогнула и продолжила работать над Артёмом.
Я остановился в паре метрах позади. Облегчённо выдохнул – эта моя… мой «про..б» с пленным чудом не стоил нам ничего. Вот только это я так считал. А вот помощник политрука, который совсем недавно обвинял меня в мародёрстве – он считал иначе.
-Вот он! – Услышал я за спиной знакомый голос. – Арестовать его! Оружие изъять!
Повернувшись через плечо, замечаю приближающуюся ко мне троицу: помощник политрука и два бойца. Все вооружены винтовками с примкнутыми штыками, стволы которых настороженно направленны в мою сторону.
Сопротивляться я и не собирался. Со своими воевать? Нет уж! Увольте!
Один из красноармейцев повесил свою винтовку на ремень и протянул руки к моему автомату. Я нехотя снял ремень с плеча и молча отдал автомат бойцу.
-Ремни! Пистолет! Амуницию! – нервно перечислял помощник политрука.
Боец послушно начал избавлять меня от снаряжения.
Окружающие нас красноармейцы настороженно озирались в нашу сторону, но никто не проронил ни слова и уж тем более не стал влезать. Даже военфельдшер, которая на долю секунды повернула голову в нашу сторону и сразу же продолжила оказывать помощь Артёму.
Вскоре я остался в одной форме, без ремня. Но и этого помощнику политрука было мало, последовал новый приказ:
-Руки вяжи ему!
На несколько секунд случилась короткая заминка. У одного бойца руки были заняты моим снаряжением, а второй контролировал меня. Помощнику политрука (считай, целому старшине), было невместно вязать руки простому красноармейцу, пусть и даже слишком «оборзевшему». В общем, через несколько секунд второй боец додумался повесить свою винтовку на ремень через правое плечо, после чего на него вновь «напал тупняк».
А руки то, чем вязать?
Подсказал бойцу всё тот же помощник политрука, угрожающе покачивая своей винтовкой с примкнутым штыком:
-Брючный ремень его возьми!
Красноармеец как-то нехотя подошёл ко мне и несколькими движениями вытянул из петель мой брючный ремень, потом неумело начал связывать мне руки спереди.
Вообще, комичная ситуация получилась. Форменные галифе мне были на размер больше – ну что поделаешь, вот такой вот я дрищ. Хотя… когда покупал – они мне были в самый раз, это потом я слегка «схуднул». В общем, мне теперь предстояло идти и связанными руками придерживать штаны, чтобы они не сползли дальше, чем нужно.
Сюрреалистичная картина какая-то: жителя двадцать первого века, со спущенными штанами конвоируют пред светлые очи начальства. Рассказал бы кто раньше, что со мной такое произойдёт – рассмеялся бы ему в лицо. А с другой стороны – расскажи бы мне кто-нибудь про мой с Артёмом перенос во времени, я бы точно у виска покрутил пальцем – псих какой-то. Но нет. Перенос состоялся! В общем – ни от чего не зарекайся.
Импровизированный штаб расположился возле двух «тридцатьчетвёрок». У длинноствольного танка на крыле полковой комиссар расстелил тут же, совсем недавно принесенную ему трофейную карту и о чем-то хмуро рассуждал, то и дело поглядывая на лица командиров.
О случившемся чрезвычайном происшествии с побегом взятого в плен солдата противника полкового комиссара проинформировали сразу же.
