Кто? «Генсек вождя» Александр Поскребышев - Алексей Александрович Бархатов
– В Кремле, Алексей, везде уши, – продолжил Жданов. – Ты заметил, что даже Хозяин ни одного совещания по атомному проекту, например, там не провел? Только на даче. Где надежный и непоколебимый Власик гарантирует абсолютную секретность. Если таковая вообще бывает… Помню, еще до войны, в конце 1938 года, Хозяин негодовал, когда его разговор с Хрущевым по ВЧ подслушал скоренько сбежавший потом «ежовец» Успенский, возглавлявший НКВД на Украине. «Как это так? – кричал. – Меня уверяли, что ВЧ слушать нельзя!» Долго не мог успокоиться… Так что «кто хранит уста свои, тот бережет душу свою; а кто широко раскрывает свой рот, тому беда».
– Это Хозяин так сказал? – решился уточнить Кузнецов.
– Нет, Алексей, – рассмеялся Жданов, – это задолго до него, но тоже мудрый человек по имени Соломон написал… Надо вот брать пример с Поскребышева. Маленький, незаметный. Я его оценил, еще когда вместе в редакционной комиссии работали над текстами Конституции и «Кратким курсом». Очень толковый, начитанный, аккуратный. Зависит от него, поверь, очень многое. Он все знает и обо всем молчит. По телефону говорит лишь короткие фразы. Его так и зовут «великим молчальником». А вот Маленкова как раз молва определила «телефонщиком». Ходит, засунув руки за пояс, будто самое дорогое бережет. Ладонь из-под ремня вытягивает, чтобы поздороваться. Встреч с людьми избегает, все старается решать по телефону. Зато Хозяину нравится, как он достает записную книжицу и все слова товарища Сталина аккуратным почерком в ней фиксирует.
– Да я уже и сам все понял, Андрей Александрович, – боясь напоминаний о своих промахах, кратко ответил Кузнецов и залпом выпил налитое вино. Жданов не без зависти проводил глазами бокал своего более молодого собеседника и продолжил:
– Вот я сегодня еще и марш играл бетховеновский, заметил? Марш-то веселый, турецкий. Только он из оперы. А опера-то называется не очень весело – «На афинских развалинах»… А ведь тоже мощное государство было. Так вот, нам с тобой, Алексей, этих развалов допустить никак нельзя. Но действовать при этом надо аккуратно, последовательно и решительно. Мы, как спартанцы, должны отсеивать всех негодных. А нужных, способных идти вперед, настроенных на победу вводить в строй. Ты ведь наверняка помнишь ту речь Хозяина еще до войны, в тридцать пятом? Да что я? Как «Отче наш» обязан помнить: «Мы должны прежде всего научиться ценить людей, ценить кадры, ценить каждого работника, способного принести пользу нашему общему делу. Надо, наконец, понять, что из всех ценных капиталов, имеющихся в мире, самым ценным и самым решающим капиталом являются люди, кадры. Надо понять, что при наших нынешних условиях “кадры решают все”». «При наших нынешних условиях»… Улавливаешь? А великие слова всегда злободневны.
А.А. Жданов и его супруга З.С. Жданова. 1946.
[РГАСПИ. Ф. 77. Оп.1.Д. 1008. Л. 179]
– Что вы конкретно имеете в виду, Андрей Александрович? Что прямо сейчас надо делать? – с готовностью поднял голову Кузнецов. И впервые за вечер обратил внимание на то, как эти военные и послевоенные годы изменили лицо вечно бодрого и жизнерадостного Жданова, на тщательно выбритые, но уже отяжелевшие и одутловатые щеки, заметно поредевшую шевелюру, сизые мешки под усталыми глазами, чуть обвисшие, но еще хорохорившиеся усики, почти исчезнувшую симпатичную ямочку на подбородке…
Впрочем, это впечатление вполне могли усугублять и поздний вечер после напряженного дня, и скудное освещение садовой беседки, и тот же бокал вина. Но, тем не менее, Алексею Александровичу, не раз видевшему своего шефа в состоянии жестокой борьбы с сердечным недугом, стало как-то не по себе – а вдруг?.. За блокаду ведь у него было подряд два инфаркта.
В Ленинграде он постепенно научился высовываться из-за надежной спины Жданова. Надо, надо учиться и здесь! Земляки тоже должны привыкать к тому, что и кроме Андрея Александровича есть к кому обратиться в Кремле.
А Жданов неторопливо и спокойно продолжал беседу:
– Для начала, думаю, надо не откладывая подготовить проект постановления об учреждении «суда чести» и в самом аппарате ЦК партии, и в Совмине. Почему суды только в министерствах и ведомствах? Везде люди, везде человеки… Хозяину это должно понравиться, а мы сможем почистить наши ряды. Избавиться от того же Александрова и его шайки в Агитпропе. Мне уже докладывали, что сей философ, сей доморощенный Диоген вовсе не в бочке, как знаменитый грек, обитает. Он тару эту для скупки материальных ценностей использует, гонорары незаконно завышенные получает. И подручные его тоже раза в четыре, а то и поболее, чем просто оклад, имеют.
– Есть документы? – насторожился Кузнецов.
– Да, конечно, все есть. Мне докладывали, например, про такого Олещука, бывшего руководителя Союза безбожников. Союз-то закрыли, так он тут пристроился, получает за свои атеистические лекции раз в пять больше оклада, а вот партвзносы с них платить как-то забывает. Разберись, Алексей. Пока они нас опять не подставили… А то ведь наглые какие! – не успокаивался Жданов. – Просидели, понимаешь, всю войну в тылу, погрелись за партийный счет. Почитай прямо со студенческой скамьи, жизни не нюхнув, галстучки понадевали и заделались, кто академиком, кто профессором. Через слово у них Маркс, Энгельс, Ленин… Овладеть марксистско-ленинской теорией вовсе не значит заучить формулы и выводы и цепляться за каждую букву этих формул и выводов. Нужно знать отличия между буквой и сущностью! Все эти молокососы, Александровы, Кружковы, Федосеевы, Ильичевы… Они, видишь ли, не на Украинском, не на Белорусском и не на Ленинградском фронте, а на идеологическом окопались, уютных загородных двухэтажных блиндажей понастроили и монополизировали все вокруг… Мне докладывали, что в войну занимались скупкой картин и других ценностей, превратили свои квартиры в маленькие такие «эрмитажики». Мол, деньги могут обесцениться, а картины нет. И в искусстве-то ни черта не понимают. По сути, они и есть – мелкая буржуазия. Вот Салтыков-Щедрин, которого Хозяин частенько цитирует, о таких и писал, что, мол, есть легионы сорванцов, у которых на языке «государство», а в мыслях – пирог с казенной начинкою. Ты видел, что Александров предложил в плане первоочередных задач на ближайшие годы? Увеличить производство всевозможной фарфоровой и хрустальной посуды, мебели из ценных сортов дерева и так далее. И это на полном серьезе! Они судят о нуждах страны по своим сусекам! Казалось бы, вот до войны всех таких повывели, ан уже новое суконное племя народилось! Им ведь вовсе нет дела ни до народа, ни до коммунизма. И вот сидят они в ЦК и программу партии сочиняют. А Хозяин наш, ты знаешь, стяжателей ой как не любит. Хоть маршал, хоть
