Могильщик. Шёпот костей - Геннадий Алексеевич Башунов
– Легенды не горят.
– Что?
– Легенды не горят, – повторил Велион, садясь. – Рукописи, архивы, дневники, вот они – горят. Все довоенные города превратились в могильники, библиотеки и архивы недоступны. Практически недоступны, ведь есть мы. А легенды знает любой старик.
– А как же воспоминания учёных мужей? – не унимался Карпре. – Ведь что-то они должны были знать. Куда подевались люди, стоявшие у истоков войны? Где все, кто знал хоть что-то? Неужто все погибли семьдесят лет назад? Неужели никого не осталось?
– А ты-то знаешь об этом что-нибудь?
– Нет, – покачал головой прокажённый. – Я думал, что, возможно, что-нибудь знаешь ты, могильщик, побывавший в сотнях могильников.
– Если бы я что-то знал или вытащил какой-нибудь архив, в котором что-нибудь об этом говорилось, я бы давным-давно выкупил бы себе замок с кучей слуг и ходил в могильники для развлечения, а не из нужды.
– Ты думаешь, тебе бы столько заплатили? – с проснувшимся интересом спросил собеседник Велиона, поправляя повязку на руке.
– Мне столько предлагали за то, чтобы я вынес всю библиотеку из Халлуи.
Карпре рассмеялся. Халлуи, предположительно, когда-то являлся столицей одного из доимперских королевств. Этот огромный город, по размерам превосходящий даже Имп и уступающий лишь легендарной Илленсии, кишел проклятиями настолько, что даже бывалые могильщики расковали бродить только вокруг стен. Библиотеки же обычно строились в центре городов, а туда сунуться мог только самоубийца.
– Не хочешь ли ты, такой глубокоуважаемый и такой опытный могильщик, преподать пару уроков для нашей молодёжи? – сказал Карпре, отсмеявшись. – Возможно, это кому-то спасёт жизнь.
– По-моему нашей молодёжи плевать, – буркнул Велион, кивая в сторону Кермега.
– Я говорю и про могильщиков не столь опытных как ты.
– И что я им сейчас покажу?
– Не хочешь, – тяжело вздохнул прокажённый. – Или, быть может, твои познания в теории не так велики как мои?
Чёрный могильщик пожал плечами.
– Что ж, – издав второй картинный вздох, произнёс Карпре, – тогда я кое-что расскажу, и да поможет этот рассказ скоротать нам дорогу. Кермег, твою мать, возьми вон ту пустую бадью и садись сюда. Она, конечно, пахнет рыбой, но тебе, по-моему, уже просто нечем блевать.
Все могильщики, в том числе Кермег, чьё крысиное личико светилось прямо-таки травяной зеленью, и даже рыбаки собрались около Карпре.
– Чаще всего, – начал прокажённый, – в могильниках встречаются четыре вида магии: остаточные эманации боевой магии, за свой вид в кругах могильщиков именуемые змеями, проклятия, ловушки и сторожевые заклинания. Начну со змей… Кермег, ты боишься змей?
Кермег, чьё лицо немедленно исчезло в глубине бадьи, отозвался невнятным мычанием.
– А чего ж тогда тебя от одного упоминания о них начало полоскать? – насмешливо сказал Карпре. – Не волнуйся, это не настоящие змеи. Так вот, змеи – остаточные э… хм… вряд ли вы знаете, что такое эманации. В общем, это остатки боевых заклинаний, применяемых когда-то. Если эти заклинания попадут в камень или землю, их мощь рассеется. Но если они попадают на металл, особливо – благородный, то укореняются в них, становясь эдаким запутанным энергетическим комом. Снять это заклинание – проще простого, надо просто распутать комок, и заклинание разрушится. Но делать это надо аккуратно, иначе можно остаться без рук, без ног, а то и без головы. Если неосторожно порвать хотя бы одну змейку или неаккуратно на неё нажать, сила кома высвободится, причём, скорее всего, куда-то в твою сторону. Проблема змей в том, чтобы именно распутать связующие части, иначе энергия заклинания не рассеется. Делать это надо аккуратно и начинать с как можно более тёмных змей. Змеи бывают красные, оранжевые, жёлтые и белые. Белые – самые сильные. Впрочем, особо слабые змеи рассеиваются, стоит их распутать. Если же змеи светлые и слишком перепутались между собой, то браться за такую работу – самоубийство.
Проклятия уже серьёзней. Их могильщики чаще всего снять не могут, – лицо Карпре скривилось. – Многие из тех, кто пробовал, поплатился. Действие проклятий самое различное – от мгновенного иссыхания на месте, до длительного и очень болезненного гниения всего тела, длящегося долгие месяцы. Эти проклятия когда-то бросали в людей, но, видимо, не попадали. Чаще всего они сидят на благородных же металлах или на драгоценных каменьях, имеющих, по слухам, упорядоченную структуру. Проблема в том, что проклятия стараются как бы перепрыгнуть с вещицы, которую ты держишь, на тебя, даже если ты ещё не прикоснулся. Скорее всего, они делают это при приближении любого живого существа. Но есть способ уберечься от этого – просто не прикасаться к этим вещам голой кожей и прикрываться от него руками. Взял в руки, на которые надеты перчатки, замотал в тряпочку и пошёл продавать какому-нибудь придурку, чаще всего – магу, решившему, что он сможет это проклятие снять.
Про ловушки рассказать можно многое, но я скажу коротко – в них лучше не попадать. Хвала богам, их позволяют нам увидеть перчатки. Так что не стоит соваться ни в капканы, ни в петли, пусть даже в центре этого капкана лежат такие богатства, что и королям не снились. Есть ещё замечательные вещи вроде Блуждающей яйцерубки, когда энергетический пучок как сторожей пёс бродит вокруг своей цепи и пытаться напасть на тебя, стоит попасть в зону действия.
Сторожевые заклинания похожи на ловушки. Чаще всего они стоят на дверях, ими запечатываются шкатулки с драгоценностями и прочая ценная хрень. Чаще всего они снимаются ключевым словом или простенькой головоломкой, вроде печатей, на которые надо нажать в определённом порядке, или паззла, который надо собрать. Но встречаются и вещи посложнее. Их лучше не трогать. Иногда бывает так, что сторожевое заклинание снимает один могильщик, а гибнет другой. Да, Велион? В общем, ключевое слово можно угадывать до посинения. Так что мы боремся в основном со змеями.
Есть ещё, конечно, проклятые леса, животные и люди, исковерканные магией, твари, которые
