Системный Барон #2 - Вячеслав Белогорский
— Бабуль, — Степан кивнул на пустое место, — а малая-то где? Травку у неё прикупить надо.
Бабка с лицом цвета печёного яблока смерила нас колючим взглядом.
— А Алёнушка-то наша уже три дня как не появляется, — буркнула она, откладывая носки.
В груди неприятно заныло.
— Может, приболела? — спросил я, делая шаг вперёд.
— Как же, — старуха махнула рукой, — она такие травки собирает, что ни одна хворь не возьмёт.
Мы уже разворачивались к экипажу, когда она нас остановила:
— Погодите! Её тетка в больнице. Говорят, к ней пришли двое и спрашивали про Алёнку нашу. После их визита Глаша в больничку-то и попала.
— Когда? — спросил я.
— Да вот три дня как, — развела торговка руками.
— Где дом деда Никиты? — спросил я, чувствуя неладное.
Бабка испуганно отшатнулась, но Степан положил ей на прилавок серебряную монету.
— Говори, бабка. Девочке может грозить опасность.
— Да на Мещанской он! — выпалила она, хватая монету. — Восьмой дом, с зелёными ставенками!
Мы уже не слушали. Через мгновение экипаж с визгом развернулся и понёсся в сторону Мещанской улицы. Степан мчался так, будто за нами гналась сама смерть. И вот наконец перед нами предстал дом номер восемь. Ставенки на окнах действительно были зелёными, но облупившимися. Дверь в дом приоткрыта.
Войдя внутрь, мы замерли. В маленькой горнице был полный разгром. Перевёрнутая мебель, разбитая посуда, обрывки книг и бумаг на полу. Дед Никита сидел за столом, обхватив голову руками.
Старик не шевелился и не замечал нашего присутствия.
— Никита Игнатьевич? — осторожно позвал я, делая шаг вперёд.
Он медленно поднял голову. В глазах стояла такая бездонная тоска, что у меня сжалось сердце.
— Забрали… — прошептал он, и голос дребезжал. — Алёнку мою забрали…
Степан начал медленно обходить комнату, изучая беспорядок.
— Кто забрал, старик? — спросил я, присаживаясь на корточки рядом с ним. — Опиши их.
— Не знаю… — Никита затряс головой, и слёзы потекли по морщинистым щекам. — Говорили, чтобы я забыл про свою внучку.
Он внезапно схватил меня за руку.
— Спаси её… — дед смотрел на меня умоляюще. — Она совсем маленькая. Только и умеет, что травки собирать.
Глава 5
Дед Никита, дрожащей рукой ухватив мой рукав, попытался подняться.
— Что же теперь делать?
— Никита Игнатьевич, слушай меня внимательно, — я мягко усадил его обратно на стул. — Мы её найдём. Но ты должен остаться здесь.
— Как это остаться⁈ — голос старика сорвался. — Это же моя внучка! Я пойду с вами! Куда угодно!
— Нет, — твёрдо повторил я. — Если Алёнка вырвется или сможет передать весточку, то куда придут?
Старик непонимающе хлопал глазами.
— Сюда, — успокаивающе сказал я. — Вот ты тут и будешь ждать. Если вдруг внучка появится, хватай её и сразу ко мне в поместье езжайте. Договорились?
— Нет! Не договорились! Я хочу…
— Никита Игнатьевич, так не пойдёт, — я перебил его, глядя прямо в глаза. — Если ты пойдёшь с нами, а она вернётся в пустой дом, это будет хуже. Доверься мне. Сиди тут, жди.
Это было грубо, но не брать же его с собой. Старик сейчас как взрывоподобная смесь из горя и ярости. В поисках будет только мешать. А если дойдёт до стычки, то он тут же станет мишенью номер один. Лучше пусть сидит и ждёт новостей, чем путается под ногами.
Пока я говорил, Степан, хорошо разбиравшийся в травах, нашёл среди заготовок Алёнки, перевязанных красной ниткой, успокаивающий сбор. Без лишних слов он заварил его в жестяном чайнике.
Дед Никита, подавленный и наконец понявший всю безвыходность своего положения, сделал пару глотков. Дыхание постепенно выровнялось, плечи опали. Наконец он молча кивнул.
Мой взгляд упал на платок с незамысловатыми вышитыми цветками. Он смятым валялся на полу.
— Это Алёнкин?
Старик лишь кивнул и отвернулся от него.
— Можно я возьму?
— Бери, — прошептал он. — Найдите её, барин.
— Найду, — тихо заверил я и вышел на улицу.
Степан тут же догнал меня.
— Что будем делать?
Я задумался. В голове вертелся единственный вариант. Окороков. Но к нему просто так не пойдёшь, нужна зацепка.
— Сначала нужен след, Степан. Окороков пока подождёт.
— Так платок вы для следа взяли? — уловил мои мысли старик.
А ведь и правда, из многочисленных детективных сериалов я знал, что ищейки берут след по запаху даже спустя несколько дней. Запах человека, особенно испугавшегося, это мощный маркер, но не вечный.
— Слушайте, барон… — Степан задумчиво посмотрел на меня. — А ведь ваш пёс Гай, он же болотный вывертень, магическое существо. Такие могут не только чуять след, но и идти по магическому отпечатку, по ауре страха.
Я посмотрел на слугу, и кусочки пазла сложились в голове.
— А почему бы и нет? — сказал я. — Заодно заедем в форпост, всё же позвоню Окорокову. Может, у него к этому моменту уже будут какие-то заметки по пропавшим детям. Или новые ниточки по Самарскому. Его помощь всё равно понадобится. Два дела одним выстрелом.
Вернувшись в форпост, мы сразу направились к казарме.
Саня, как только узнал для чего нам Гай, тут же начал напрашиваться на дело.
— Александр Николаевич, вам нельзя, — тут же отрезал Степан. — Вашу ментальную ауру сразу определит любой мало-мальски обученный стражник. Не будем подвергать вас лишнему риску.
Виконт скривился как ребёнок, у которого отняли игрушку, но спорить не стал.
Забрав пса, мы тут же вернулись в поместье, я связался с Окороковым. Но тот ничего нового не сказал, он только недавно запросил все дела пропавших детей. Что же касается ресторана «Сапфир», то Алексей Николаевич сказал, что с завтрашнего дня там будет установлена круглосуточная слежка.
В принципе на что-то подобное я и рассчитывал.
Когда грузили Гая в машину, у меня закралась мысль, что пёсель был до этого чуток поменьше.
— Так понятное ж дело, — развёл руками Степан, — он и сейчас ещё щенок.
Ничего себе щенок! Размером с большого ньюфаундленда.
Прежде чем отправиться, достал платок и поднёс его к носу Гая. Пёс обнюхал ткань с явным
