Развод. Ты всё испортил! - Аника Зарян

Лариса внимательно следила за реакцией невестки. Та удивленно взяла в руки папку. Достала документы, быстро прошлась по ним взглядом. Прищурившись, поджала губы.

- Зачем это теперь? – прошептала та.

- Ты не бездомная, ай бала. Как такое можно? Женщина не должна быть так беззащитна... Ты должна жить в своем доме.

Невестка не сказала ничего. И Ларисе показалось, что молчание длится уже целую вечность.

- Я не знаю, что сказать... – наконец произнесла невестка, покачала головой и подняла на неё такой мягкий взгляд, которым давно не смотрела. Но Лариса, как не пыталась, не смогла понять, что за этим взглядом прячется. Радость? Грусть? Благодарность? Укоризна?

- Карен знает? – спросила Ксюша, отложив бумаги в сторону.

- Нет. Никто не знает. – Лариса поджала губы, чтобы скрыть волнение. Она никогда не делала что-то без ведома мужа. Без его одобрения. И когда муж и сын узнают, может случиться страшный скандал. Боялась, да. Но устала бояться тоже. – И это не их дело. Что хотят, пусть потом говорят, я своё дело уже сделала. Дом на кого он записал, на меня? Значит, он мой. Что хочу с ним, то и делаю. Теперь я дарю его вам. Тебе и моим внукам в равных долях.

- Я не смогу там жить.

- Не хочешь, не живи, дочка. Твое право. Но, Ксюша джан. Я не знаю, почему мой сын использовал это в суде таким грязным способом, но ты должна знать. Он дом на меня из-за налогов записал. Чтобы налог большой не платить, а не чтобы от тебя скрыть... Он тогда говорил, что так дешевле… Что это просто бумажная формальность. А в суде вдруг заявил, что ты вообще не имеешь прав на имущество. Я… Не могла и представить, что он так подставит тебя. И я была уверена, что ты это знала. Я даже подумать не могла, что он тебе ни о чем не говорил...

- Не говорил...

- Дурак потому что. – Лариса встала, неуверенным шагом обошла Ксюшу. Подошла к открытому окну. На глаза навернулись слёзы. – Ничего. Смог заработать на дом для мамы, сможет еще раз... Обязательно сможет. А ты... Надеюсь, ты сможешь когда-нибудь его за это простить.

За окном раздался смех. Детский, звонкий. Самый любимый. Лариса вздрогнула и быстро вытерла глаза. Она словно ожила – её внуки бежали по тропинке, ведущей к подъезду, размахивая ранцами.

- Тати! – закричала Вика, заметив её в окне. Гера улыбнулся и тоже ускорил шаг.

Лариса замерла, боясь спугнуть это хрупкое счастье. В прихожую они влетели одновременно, обдав запахом весенних листьев и школьного обеда.

- Тати, мы скучали! – Вика тут же повисла на шее. Гера подошел ближе и уткнулся носом ей в живот.

Лариса опустилась ниже и прижала внуков к груди.

- Ну что, татины счастья? – Она разжала объятья и еще раз потянулась к сумке. На этот раз за контейнером с пахлавой. – Готовы испортить аппетит перед ужином?

Дети завизжали от восторга. Краем глаза Лариса заметила, как Ксюша, стараясь сделать это незаметно, смахнула со щеки слезу. А потом повернулась к ней и улыбнулась по-настоящему. Не губами – глазами. Впервые с декабря. И прошептала:

- Спасибо.

«Наверное, – где-то на уровне подсознания подумала Лариса, – в суде это бы произвело эффект ядерного взрыва». Она представила и глаза мужа, когда он узнает об это. Но для неё самой это не имело решительно никакого значения. Лариса улыбнулась и удовлетворенно отметила, что валерианка наконец подействовала. Сердце начало биться ровно и спокойно, будто нашло свой потерянный ритм.

Глава 31

- И как тебе живется в статусе свободной женщины? – косится Света. Она не может повернуть голову полностью в мою сторону – Мари, топ-стилист BESTиЯ, взяла её в плен и не дает пошевелиться.

- Официально – только через месяц. – Ой!

Случайно дергаю рукой, и кисточка попадает мимо ногтя. Волнуюсь.

Сегодня с раннего утра салон Иры с лучшими мастерами полностью в нашем распоряжении. Потому что после полудня – торжественное открытие нашего центра.

Администратор Вера, с прошлого моего визита поправившаяся на несколько ощутимых килограмм, носится между нами: то чаю долить, то кофе, то вазу с печеньками и конфетами обновить.

- Вера, да сядь ты уже, – бросает Ира через плечо – она видит в зеркало всё, что происходит у неё за спиной. – Тебе в декрет со дня на день, а ты ланью скачешь.

- Мне ходить полезно, – отмахивается та, но всё же тяжело опускается на стул за стойкой.

Весело.

Действительно весело, несмотря на то, что мы все очень взволнованы. Хотя по Ире этого не скажешь. Она спокойна, как танк. Как будто ничто не может пошатнуть её невозмутимость. Наверное, она самая сильная из нас пятерых.

Смотрю на неё с восхищением и думаю о том, как ловко судьба нас свела снова, спустя годы. И как много произошло с тех пор.

Как я изменилась.

- Скажи, у вас уже что-то было? – как будто извиняясь, врывается в мои мысли Катя.

- Кать, ну что за детский сад? – тут же правит её Оля в своей привычной манере шуток на грани. – Спрашивай нормально: вы уже целовались? Или может, не только целовались? Скажи, ты уже видела его голым?

- Пошлячка ты, Богданова! – хихикает Света.

- Нет, ну я в таких условиях не могу работать, Ирина Владимировна! – внезапно выкрикивает Мари, откладывая ножницы. – Светлана, вы можете сидеть ровно?

Света резко поворачивается к зеркалу и выпрямляет спину. Ира удивленно разглядывает в зеркало свою сотрудницу, от которой, видимо, не ожидала такой реакции. Воцаряется неловкая тишина.

- Нет, Оля, голым я его не видела.

Девочки замолкают.

На этот раз тишина длится дольше. Каждая из нас, видимо, задумалась о чем-то своём.

Я тоже молчу.

Смотрю, как мастер Наташа формирует прозрачным гелем ровную пластину ногтя. Послушно убираю по очереди пальцы под лампу. Движения доведены до автоматизма под контролем специалиста. Мне нравится сидеть вот так, в компании подруг, говорить одновременно обо всём и ни о чем. Нравится, какой я становлюсь вместе с ними. Слой за слоем с меня спадает броня, которую я нарастила,