Напарник обмену и возврату не подлежит - Лена Тулинова

– Обычно на побережье рано женятся и обзаводятся семьёй, – осторожно сказала Ферра, чтобы подтвердить мелькнувшую догадку, – но ваш сын, похоже, не из таких? Который ему сейчас год?

– Что вы, моему Марсио всего тридцать! – сказала Дженна.

Так, тут была какая-то путаница с годами, возрастами и вообще со всей этой историей…

– Кама ди Маджио, – мягко спросила Ферра, – а какой сейчас год?

– Да какой-какой? Пятьдесят второй! – всплеснув руками, сказала пожилая женщина. – Разве вы не знаете?

– Простите, кама ди Маджио, я должна на минутку выйти, – чувствуя, что у неё начинают болеть голова и одновременно все пальцы рук, сказала Ферра.

И не просто вышла, а вытолкала заодно и Луиджи.

– Слушай, свяжись-ка с полицией города Понто-Виэста, срочно, – сказала она. – Позвони или телеграфируй, но только пусть дадут точный ответ как можно скорее.

– Какой ответ?

– Когда пропала семья Дженны ди Маджио, – нетерпеливо произнесла Ферра. – Ты же слышал, она думает, что сейчас пятьдесят второй год. Выходит, тридцать лет сейчас могло бы быть уже не сыну, а её внуку! Марсио ди Маджио с женой и сыном пропал двадцать один год назад, Луиджи. Поэтому позвони, друг мой детектив. Уточни, пожалуйста, дату и обстоятельства дела. Бедняжка просто не осознаёт, что ходит в полицию не три дня, а двадцать лет…

– И что нам с нею делать? Если в родном городе её не отправили в лечебницу, то, быть может, это сможем сделать мы? – нахмурился Луиджи.

– Потом подумаем, – Эрманика развернула Луиджи по направлению к одной из дверей. – А пока просто пойди и позвони из соседнего отдела, чтобы зря не тревожить пожилого человека. Я очень жду.

Она вернулась в комнату и увидела Чезаре, который поил каму ди Маджио чаем.

– Расскажите о вашей пропавшей семье, Дженна, – попросила Ферра. – Что было в тот день, когда они пропали? Быть может, они странно вели себя? Может, у них были какие-то враги? Кем ваш сын работал?

– Марсио был служащим таможни, – ответила пожилая дама. – Но особых врагов у него не могло быть! Грузы досматривал не он, Марсио служил кладовщиком.

– Какие-то вещи мог забрать из конфиската? – спросил Чезаре.

– Что вы, молодой человек, это ведь грозило тюремным сроком, – с упрёком сказала Дженна, но Ферра лишь слегка усмехнулась.

Кто не тащил конфискат с таможни при первой же возможности?

– Нет, ничего ценного он в дом не приносил, – сказала кама ди Маджио, заметив эту усмешку. – Жалованья ему хватало на себя и на семью. Впрочем, Джули тоже не сидела без дела, она давала уроки музыки на дому.

Ферра прикрыла глаза, пытаясь представить эту картину: уютный маленький дом на побережье Срединного моря, сына, идущего с работы, сынишку, бегущего ему навстречу. Из дома льётся фортепианная музыка… А на пороге стоит кама Дженна ди Маджио, ещё не старая женщина с усталым добрым лицом. И смотрит на внука с любовью, а вокруг тихий тёплый вечер, пахнущий чем-то вкусным, домашним.

«Что на ужин?» – спрашивает Марсио.

«Спагетти с острым соусом», – говорит Дженна.

Музыка прерывается, из окна выглядывает миловидное лицо, окружённое кудрявыми каштановыми волосами. Блестящие тёмные глаза озарены светом любви.

– Кама Ферра, – тихо окликнул Гатто.

– Что, стажёр?

– Кама ди Маджио спрашивает, можно ли ей уйти.

– Напишите заявление, – вырвалось у Ферры. – Напишите подробно, какого числа, при каких обстоятельствах вы обнаружили, что домочадцы исчезли. И оставьте мне свой телефон и адрес.

– Я пока буду в гостинице, – просительно сказала Дженна. – Я хочу знать, как скоро…

– Боюсь, что скоро не получится, – ответила Эрманика. – Но как хотите. Какая гостиница?

– «Лучана», – сказала пожилая дама.

Видимо, на что-то лучшее у неё не хватило денег. Ферра слегка качнула головой.

– Хорошо. Но адрес в Понто-Виэста на всякий случай оставьте тоже.

Луиджи вошёл как раз в тот момент, когда Дженна ди Маджио закончила писать заявление. Едва заметно кивнул, и сердце Эрманики дрогнуло. У бедняжки матери время остановилось давным-давно, двадцать лет назад, и всё это время она жила теми двумя-тремя днями, которые прошли между исчезновением её семьи и отказом полиции их искать.

А может, полиция и не отказала?

Дженна ушла, и Луиджи подсел к столу Ферры.

– Тебе не стоило брать заявление! У бедной камы, к сожалению, не всё в порядке с головой, – сказал он, активно жестикулируя. – С её семьёй стало всё ясно ещё тогда, в пятьдесят втором, на третий день поисков тела Марсио, его жены и сына нашли в воде за доками, с цепями на ногах.

«Когда мы станем тёмною водою,

Сердца в последний раз станцуют вместе».

– Спасибо, Луиджи, – ответила Ферра. – Но у меня предчувствие. Хорошее предчувствие.

– Хорошее? – удивился коллега.

– Мне кажется, мы сумеем втолковать ей, что случилось. Её мучает недосказанность и неизвестность, она как-то застряла в моменте перед тем, как тела нашли. Думаю, теперь мы сможем её успокоить. И каме ди Маджио останется лишь принять уход семьи.

– Это её не убьёт? – спросил Чезаре Гатто.

– Как знать, – ответила Ферра.

– Ну что ты плачешь? Как девочка, – сказал Луиджи. – Ты ведь даже не знаешь эту старуху, кто она тебе?

– А убийца найден? – спросила Эрманика, осторожно промакивая перчаткой маг-ортеза глаза, которые и правда оказались влажными.

– По их сведениям, это был кто-то из мелких рядовых из банды Бенни Канова, – ответил Луиджи. – В то время дон Альтеридже хотел сделать капо Канова хозяином Понто-Виэсты, но чуть позже Бенвенуто вернулся сюда, в Ситтарину. Парня, который якобы убил мирное семейство – я говорю «якобы», потому что очевидно, что его назначили отбывать срок за всю команду – арестовали, он во всём сознался. Говорю тебе, дело давным-давно закрыто, и только бедная госпожа ди Маджио до сих пор живёт в своём мире, в котором её семья ещё числится в пропавших, а не в погибших.

– Очень интересно, – сказала Ферра.

– Почему? – не понял Чезаре.

– Просто. Очень интересно.

***

Бесконечные бумажные дела проглотили весь день, как гурман устрицу. Ферра была поглощена ими, но краем сознания всё время соприкасалась с той историей о семействе