Я тебе изменил. Прости - Инна Инфинити
Я хоть и была первокурсницей юридического факультета, а перспектива общаться с правоохранительными органами меня не прельщала.
— Нет, мне надо домой.
— Тогда пойдем, я провожу тебя.
Но я продолжала стоять на месте, словно к земле приросла. Тогда незнакомец взял меня за руку и потянул за собой. Его ладонь оказалась теплой и мягкой. Наверное, я должна была бы испугаться прикосновения нового незнакомого мужчины, но мне почему-то не было страшно. Парень повёл меня за собой, и я послушно пошла, каким-то шестым чувством понимая, что ничего плохого мне с ним не грозит.
Несмотря на ощущение защищенности рядом с незнакомцем, мое сердце все равно тарахтело в ушах, а всю меня колбасило так, словно я на американских горках покаталась. Я не могла успокоиться, даже когда мы вышли на шумную оживленную улицу с массой машин, людей и круглосуточных заведений.
Неожиданно парень резко остановился.
— Да не трясись ты так. Все хорошо.
Он улыбнулся. Его улыбка откликнулась во мне. Несколько мгновений я смотрела на него, как завороженная, а потом внутри будто чеку сорвало. Я согнулась и начала рыдать.
— Эй, ты чего, — незнакомец подскочил ко мне, взял мое лицо в ладони. Меня колотило дрожью. Страх от пережитого выплескивался наружу. Там в подворотне меня сковало от ужаса, я бросилась в бой за свою сумку, находясь в состоянии аффекта и шока. А сейчас меня отпустило, и я не могла успокоиться, слезы градом текли из глаз. Я захлебывалась рыданиями.
Поняв, что успокоить словесно не получится, парень обнял меня. Вот просто взял и обнял двумя руками. Я уткнулась ему в куртку, сквозь забитый нос вдохнула приятный мужской запах и... вдруг ощутила, что я там, где надо, и с тем, с кем надо.
Это было совершенно странное и необыкновенное чувство, которое я не испытывала никогда и ни с кем прежде. Я рыдала незнакомцу в грудь, всхлипывала и точно осознавала: я в нужном месте, в нужное время и с нужным человеком. Как бы странно это ни было. Он держал меня обеими руками, и я не хотела выпутываться из объятий.
Меня привела в чувство неожиданно зазвучавшая громкая музыка. Я дернулась и отпрянула от незнакомца. Оглянулась. Оказалось, мы стоим у популярного бара, и сейчас там началось веселье. Над входной дверью висели большие колонки, и из них лилась та же музыка, что играла в заведении.
— Потанцуем? — прозвучало насмешливо над ухом.
Я подняла ошарашенный заплаканный взгляд на незнакомца. Адреналин снова забегал по венам. Но уже адреналин другого рода. Он был вызван столь близким присутствием этого парня. Незнакомец опустил руки мне на талию. Я механически положила одну ладонь ему на плечо. Положить вторую я не могла, потому что сжимала в ней сумочку с перерезанным ремешком.
И мы начали двигаться под музыку из колонок бара. В двенадцать ночи. Посреди широкого тротуара, по которому, несмотря на позднее время, сновали люди. Они налетали на нас, ругались, возмущались, что мы стоим посреди пути и не даем пройти. А мы не слышали. Мы танцевали.
Это было максимально странно, учитывая, что я совсем недавно пережила нападение грабителя. Мы крутились вокруг себя и смотрели друг на друга. Тонули друг в друге. Утопали с головой. Наши взгляды переплетались, связывались, образовывая крепкую неразрывную нить. Это было что-то совершенно необыкновенное и магическое. Как будто время остановилось. Как будто весь мир перестал существовать.
А потом хлынул дождь, холодный осенний дождь, из-за которого людей на тротуаре стало заметно меньше. А мы, как два идиота, продолжали танцевать. Моя сумочка вибрировала входящими звонками от мамы. Но я не слышала их и не чувствовала вибрации телефона.
«Это навсегда», вдруг подумала я, глядя в темные глаза моего спасителя.
Глава 19. Всё разрушил
Рядом с нами становятся еще несколько танцующих пар. Давид не просто держит меня за талию, а обнимает. Он склонился лбом к моей голове и такое ощущение, что дышит мною. Меня одолевает буря чувств. Объятия Давида приятны, но я не могу полностью утонуть в них. Такое ощущение, что между нами стоит другая женщина. Вот прямо здесь и сейчас, несмотря на то, что я вплотную к телу Давида. Я пытаюсь, но не могу избавиться от ощущения, что нас не двое, а трое.
Я блуждаю глазами по залу с гостями, пока мой взгляд не натыкается на Майю и Тимура. Они разговаривают у бара. Тимур взахлеб что-то рассказывает моей дочери, а она слушает его чуть ли не с открытым ртом. Готова поспорить на что угодно: Майя расспрашивает Тимура про учебу в Америке.
— Майя заявила, что хочет поехать учиться в США, — с возмущением выпаливаю Давиду.
Муж слегка отстраняется от меня, удивленно приподнимает бровь.
— С чего вдруг такое желание?
— Понятия не имею. Откуда она только взяла это.
— Ну если хочет, пускай едет. Сильно дорогой вуз она выбрала?
Оторопело таращусь на Давида.
— Ты в своем уме? — повышаю голос. — Никакой Америки.
— А что такого? Если ребенок хочет.
Я не могу поверить, что Давид это серьезно.
— Давид, ты понимаешь, что она будет одна не просто за тысячи километров от нас, а вообще за океаном!? На другом континенте! И это всего лишь в восемнадцать лет.
Муж смеется.
— Вера, нужно уметь отпускать детей.
— Я понимаю, но у всего должны быть разумные рамки. Я готова отпустить Майю в восемнадцать лет в другую квартиру, но не в другую страну и не на другой континент.
Я осуждающе качаю головой, а Давид лишь снисходительно улыбается, глядя на меня. Тимур закончил рассказ, Майя коротко что-то сказала, и айтишник пустился в новый длинный рассказ. Да она у него прям интервью берет и с таким восторгом смотрит. Меня охватывает злость на Тимура. Сейчас он распишет, какая Америка распрекрасная и еще больше подобьет Майю на отъезд туда. Замолчал бы уже, честное слово. Зачем он вообще с ней разговаривает? Или думает подобраться ко мне, заполучив расположение моей дочери? Это не сработает.
Когда заканчивается песня, я выпутываюсь из рук Давида и направляюсь прямиком к Тимуру с Майей. Нечего вешать моей дочке лапшу на уши.
— О, Майя, вот ты где, — становлюсь рядом. — О чем разговариваете?
— Мама, Тимур так интересно рассказывает про учебу в Америке! — глаза дочки сияют щенячьим восторгом.
Как я и думала.
— Я пообещал
