Развод. Ты всё испортил! - Аника Зарян

- Ваша честь, у меня еще есть основания требовать определения места проживания детей со мной. Несмотря на то, что мы с Ксенией еще официально не разведены, она позволяет себе порочить честь моей семьи и моей фамилии, разгуливая с мужчинами по общественным местам, о чем у меня есть свидетели.

- Это клевета, ваша честь! – возмущаюсь, подпрыгнув так, что стул подо мной чуть не свалился. Едва сдерживаюсь, чтобы не сорваться с места и не вгрызться в его бесстыжие глаза. Мне это стоит больших усилий, но я понимаю, что мне нельзя выставлять себя перед судом неуравновешенной истеричкой. Кажется, получается так себе... – Он сам опорочил честь и своей семьи, и своей фамилии, когда спал со своей помощницей. В общественных местах! Наш офис! Парковка перед отелем, где я их застала. Об этом знали все! А теперь он пытается опорочить меня несуществующими обвинениями!

- Истица, вам еще будет дано слово. – безразлично останавливает меня судья. – Займите свое место. И последнее, ваше часть. – Карен откидывает голову, будто набираясь решимости сделать очередное заявление. – У Ксении Викторовны нет в собственности жилого помещения, в котором она может проживать.

До меня не сразу доходит смысл его слов. Как это, нет в собственности? У меня есть право на половину нашего нового дома.

- Постойте, – прерывает его судья. – В материалах дела со стороны истца есть перечень имущества, подлежащего разделу. И там первым и вторым пунктом указаны двухэтажный дом площадью 350 кв.м и участок 20 соток по адресу N... Я так понимаю, что именно в нем вы и проживали, а в настоящее время продолжает жить истица с детьми?

- Это дом моей мамы, ваша честь. Вот свидетельство о праве собственности, прошу приобщить их к материалам дела.

Карен выходит из-за стола, подходит к судье, передает ему документы и возвращается на свое место. И перед тем, как сесть, успевает отправить мне торжествующий взгляд.

Глава 10.2

Дом мамы?..

Да как же это возможно, Господи?

- Ваша честь, – встает с места Анатолий Вадимович, пока судья проверяет новые факты. – Мы заявляем о притворной сделке! Ответчик тайком вынес из дома документы о собственности и переоформил дом на свою маму в ущерб интересам моей доверительницы и их несовершеннолетних детей!

- Истица, встаньте. – обращается ко мне судья, – у меня в руках документы, подтверждающие право собственности матери ответчика на недвижимость. На каком основании вы вписывали его в список общего имущества?

- Ваша честь, я не понимаю, какую игру ведет Карен. Он подарил мне этот дом на юбилей свадьбы два года назад. 5 июля 2021 года! Сделал он это при свидетелях! Я не смогла найти дома документы. И я согласна с моим адвокатом, Карен выкрал их и переоформил без моего ведома дом на свою мать! У него есть ключи от дома, он приходил к детям...

- И как же он это сделал без вашего ведома? Вы подписывали на его имя доверенность?

Качаю головой:

- Я ничего ему не выписывала.

- Вы сказали, он подарил вам его два года назад? И вы все два года не видели эти документы?

Начинаю рыться в памяти.

На самой сделке я не присутствовала.

Дом по соседству долго стоял недостроенный. И мы долго к нему присматривались. А Карен тайно вёл переговоры о покупке. Торговался, сбивал стоимость... Как мне потом сказал, он хотел сделать мне сюрприз. И сделал, вручив ключи перед всеми гостями. Эффектно, как ему всегда нравилось. Что же касается документов... Я напрягаюсь, чтобы вспомнить, видела ли я их прежде? Вчитывалась ли? Нет. Карен сказал, что положит их в сейф с остальными. Я ему поверила на слово. Наивно? Глупо?.. Нет. Он мой муж. Я ему, как себе верила. Разве могло быть иначе?

- Не могу вспомнить, ваша честь. – отвечаю откровенно. – Они должны были храниться в сейфе с другими важными документами, но я их там не нашла. А до этого у меня и необходимости не было искать их...

- Ксения Викторовна, в предоставленных ответчиком документах стоит дата сделки от 25 июня 2021 года. И тут указан один собственник. Григорян Лариса Николаевна. Поэтому я не могу удовлетворить заявление вашего адвоката. Здесь однозначно нет признаков притворной сделки.

А через десять дней он вручал мне ключи на глазах у всех. А его семья улыбалась и поздравляла меня, в очередной раз играя в игру «прикроем задницу сына».

- Какое же ты ничтожество... – цежу сквозь зубы.

Судья еще что-то говорит, но я уже не вслушиваюсь, предоставив это моему адвокату. Вместо этого в очередной раз уверяюсь, кем я была для него... Для них все эти годы.

Тихая, безропотная, влюбленная дура, с которой можно было не считаться. Да, я могла не приходить сегодня. Но я рада, что увидела это лично. Чтобы у меня не было соблазна даже мысли допустить, что в нем осталось хоть что-то от порядочности.

- Ваша честь, – голос Карена врывается в бурлящий поток моих мыслей. – Прошу рассмотреть мое исковое заявление в приоритетном порядке. И вынести справедливое решение с учетом вновь открывшихся обстоятельств.

- Я думала, ты уже пробил дно, Карен, – выплевываю с отвращением, – а оказывается... Скажи, ты никогда не воспринимал меня всерьез?

- Не говори ерунды, ты со мной жила, как у Христа за пазухой! Ни проблем не знала, ни забот! Но нет, моей жене захотелось адреналина.

- Я ненавижу тебя, Карен.

- Заканчивай этот цирк. – задерживает взгляд на моих руках. Недоуменно морщится, не обнаружив на безымянном пальце обручального кольца. Ухмыляется. – Я готов всё забыть. Но и у моего терпения есть предел.

- Тишина в зале суда! – громкий стук молотка. И следом равнодушно: – Браво, господин адвокат. Это было зрелищно.

Глава 11.

Карен выходит из здания суда. Неспешно идет к своей машине. Остановившись перед ней, что-то пишет в телефоне и, удовлетворенно кивнув, нажимает на кнопочку отключения сигнализации.

Он не видит меня. Я и не говорила ему, что приду. Но я не могла иначе. На мои звонки он не