Шкатулка с секретом - Елена Комарова
Он отпил вина, предоставляя брату и сестре обменяться взглядами. «Ты ему доверяешь?» — «Нет, но…». Примерно так, скорее всего, звучал бы по-вендорски их молчаливый диалог.
— Решительно не понимаю, — произнес Ференц, — почему это важно. Сестра сказала, вы считаете, что Карела убили. Если так, вы намекаете, что мотив он привез с собой из… как это называется… Майердола?
— Почему вы думаете, что это было убийством? — спросила Юлия.
— На самом деле, я сказал, что предполагаю худшее, — запротестовал Андрэ, — а не что полностью в этом уверен. Однако, поместье Майердол пользуется особой известностью. В своё время туда многие пытались пробраться, чтобы разграбить. Барон был очень богат и помимо коллекции магических вещей там хватало и гораздо более банальных, но не менее ценных вещей, чтобы обеспечить удачливого охотника до конца жизни. Вот только, как ни пытаюсь, не могу припомнить ни одной такой истории богатства, зато отлично помню рассказы о проклятье Майердола. У этого поместья целиком заслуженная дурная репутация и немалый список жертв. И тем не менее, смельчаков хватает, каждый верит, что уж его-то минует злая судьба. — Он сделал паузу, незаметно наблюдая за реакцией Ференца и Юлии — они оба были явно заинтересованы. — Кроме того, ценности можно найти не только в Майердоле, у нас здесь процветают археологические раскопки…не всегда с официальной лицензией. А законные, бывает, не досчитываются обнаруженных реликвий. История наших земель, знаете ли, очень богата. Во всех смыслах.
— Карел! — застонал Ференц, осознав, куда клонит репортер.
— Ваш брат — один из лучших в Аркадии искателей древних реликвий, — подтвердил Андрэ. — Но ему хватало здравого смысла держаться подальше от Майердола. Пока он туда все же не поехал, еще не знаю, зачем. А по возвращении погиб.
— По-вашему, это проклятье поместья? — спросила Юлия.
— Проклятия воплощаются по-разному, — пожал плечами репортер. — Полиция не нашла на месте пожара ни одной сколько-нибудь ценной вещи, магической или обычной. Стало быть, её либо не было вообще, то есть господин Джарвис вернулся ни с чем, либо была, и её кто-то унес.
— А вы полагаете, что она была? — быстро спросил Ференц.
— Полагаю, — согласился тот. — И для начала хочу узнать, что именно. Тогда проще будет искать дальше.
— А мы должны будем довериться вашим гипотезам?
— Можете составить мне компанию в изысканиях, — разрешил Андрэ. — Завтра я как раз иду в главную библиотеку, хочу покопаться в истории коллекции барона Майера-Троффе.
— Нет уж, благодарю, у меня другие планы, — отрезал маг.
— А я, пожалуй, присоединюсь к вам, господин Бенар, — подала голос Юлия. Ференц изумленно посмотрел на сестру, открыл, было, рот, но Юлия элегантно проигнорировала его попытки возразить. — Вы подозреваете, что кто-то мог посетить Карла незадолго до его гибели? Убийца?
— Свидетели ничего не видели, ничего не знают, а если знают — ни за что не пойдут в полицию, — ответил Андрэ, глядя ей в глаза.
— Почему? — спросила она.
— Из чувства самосохранения, — Андрэ одним глотком допил вино и поставил пустой бокал на стол. — Сейчас гибель вашего брата считается несчастным случаем, и это дело закроют на днях. Возможно, уже завтра. Но даже если возникнет подозрение, что это убийство, и даже если успеют открыть новое дело — всё равно закроют, как только прозвучит имя человека, на кого работал господин Джарвис.
— Этот мир погубит коррупция, — пробурчал Ференц. — Так кто здесь правит бал?
— Аркадию поделили между собой трое, разной степени наглости. Ваш брат работал на самого молодого из них. И, пожалуй, самого опасного. Его зовут Пауль Герент.
Глава 5
Новая набережная — Академия наук — Таможенная улица
— Вон там, — сказал Джарвис, указывая тросточкой на трехэтажный новенький дом с колоннами из белого мрамора и пологой крышей. — Это случилось там. — Он прислонился к каменному парапету и сдвинул шляпу на затылок. — Конечно, дома тогда здесь не было, сплошной пустырь. Репей рос. И собаки жили. Бездомные. Стая, штук двадцать, не меньше. Аркадия вообще собачий город, тут всегда этих тварей было много.
Марк посмотрел в указанном направлении. Сквозь кипарисы и мраморные колонны будто проступили очертания того города, который помнил Джарвис. Как в дымке, появился пустырь, правда, воображение Марка придало ему очертания пустыря на окраине Крякенберри, куда он сам мальчишкой бегал играть с приятелями.
— А барышню ту звали Матильдой. И она очень не любила, когда её звали Тилли, но мне нравилось смотреть, как она сердится, и я все время её так и называл. «Тилли, как дела? Новая прическа, Тилли, тебе очень идет», а она надует губы и не смотрит на тебя…
Они стояли на Новой набережной, куда сразу после завтрака Джарвис потащил Марка, отмахнувшись от его вежливого отказа. «Будете сидеть в своей Академии — настоящей Аркадии так и не увидите», — сказал он, и Марк, едва успев подхватить трость, оказался на улице.
Недалеко малым ходом прошла прогулочная яхта, волна с шумом плеснула на каменный берег.
— Дуэль по всем правилам, секунданты, сабли, никакой магии, — сказал Джарвис, отворачиваясь от дома с колоннами и пристально вглядываясь в синюю даль, заполненную облачным пухом и чайками. — А Тилли даже не догадывалась, что из-за нее. — Он замолчал на секунду и спросил уже совсем другим тоном: — Был я когда-то молодым романтичным дураком, а теперь —
