Шкатулка с секретом - Елена Комарова
Марк пожал плечами.
— Все же, я не жалею, — сказал Джарвис, вскинув голову. — Почти ни о чем. Ну, вот глаз не удалось сохранить, это неприятно. А вы дрались на дуэли когда-нибудь?
— Чего не было, того не было, — усмехнулся Марк.
— А в прошлом году что было? — воскликнул Джарвис, хлопая себя по лбу. — Настоящая магическая дуэль, равные по силе соперники, один на один…
— Вряд ли равные, уж вам ли этого не знать, — Марк поморщился. Год назад ему пришлось встретиться лицом к лицу с бывшим товарищем по Университету, и встреча, далекая от дружеских посиделок, для одного закончилась могилой, для другого — больничной койкой. Вспоминать об этом Марк не любил, хотя многие пытались его разговорить.
— Идемте, Довилас, провожу вас до Академии. Нам все равно по пути, — сказал Джарвис. — Ну, — заметил он, когда они перешли на другую сторону улицы, — что вы думаете по поводу медальонов?
— Прошу прощения, о чем вы? — Иногда отследить логические переходы между темами в разговоре с Джарвисом было довольно трудно. В основном потому, что старый маг перескакивал с одного предмета на другой без всякой видимой связи, а играть в логические выводы и угадывать мысли собеседника во время обычной прогулки Марку было лень.
— Про медальоны Юлии и Карела я говорю! Разумеется, Ференц мне все рассказал, хотя его сестра не желала распространяться и даже от меня пыталась скрыть. Что вы об этом скажете?
— Ничего, — ответил Марк. — Ничего хорошего.
— Юлия думает, что мальчик жив. Я, изучив чары, пока не пришел к однозначным выводам. А ваше мнение?
— Чары на медальонах свидетельствуют о любительском подходе, опираться на них — безумие. Поэтому, никаких выводов я тоже сделать не могу, пусть полиция…
— Никто не собирается отнимать у полиции её хлеб! — сердито сказал Джарвис, наподдавая мыском ботинка чей-то окурок. Тот описал пологую дугу и приземлился на проезжей части. — Просто полиция вряд ли рассмотрит нужное, да и смотреть у них некому. — Он замолчал и быстро глянул на Марка, словно проверяя, не услышал ли тот больше, чем надо. Но его спутник, похоже, ничего не заметил.
У дверей Академии наук они остановились.
— До встречи, Довилас, — Джарвис коснулся двумя пальцами полей шляпы в знак прощания и размашисто зашагал в сторону Монетной площади.
На полдороге он свернул на боковую улицу, на кончиках его пальцев блеснули и тотчас погасли искорки — и пусть соглядатаи, если таковые были, удивляются, куда делся этот пожилой господин.
…Торговля фруктами сегодня шла вяло, хотя в Южном всё обычно раскупали бойко: здешние обитатели не особо любили походы на главный рынок города, где хоть выбор и побогаче, и поторговаться можно, но уж очень далеко туда добираться. Торговцы, решившие разбить на Таможенной улице собственный маленький базар, не прогадали: их товар охотно раскупали, возможно, переплачивая грош-другой, зато экономя во времени. Все к обоюдной выгоде.
— Почем? — напротив лотка с крупными персиками возник невысокий пожилой господин. Летний легкий костюм, соломенная шляпа с шелковым кантом, лицо пересекает старый шрам и одного глаза нет. Продавец назвал цену, покупатель в ответ закатил глаза, всплеснул руками и назвал свою — раза в три меньше.
В Аркадии торговались с большим удовольствием, а пожилой господин, судя по всему, не просто посвятил много времени изучению этого искусства, но достиг в нем подлинных высот.
В итоге, выторговав почти половину от изначальной цены, он сложил покупку в свернутый из белой бумаги кулек и откланялся. Торговец проводил того взглядом, подумав, что личность господина ему смутно знакома, и уже через несколько секунд о нем забыл. Карл Джарвис был в этом абсолютно уверен — его чары сбоев не давали.
Во время прошлого посещения Таможенной улицы маг ограничился осмотром и полной проверкой окружающего фона, ведомый лишь смутными ощущениями. Однако, после беседы со старшим племянником и внимательного изучения оставшегося после происшествия артефакта задача прояснилась.
Магия всегда была в их семействе, правда, таланта, равного его собственному, пока что не явилось. Карл Джарвис был сильнейшим в Аркадии и одним из лучших во всей Вендоре. Даром обладали и его отец, и дед, кое-что перепало сестре. Потом Эльза Джарвис вышла замуж за ольтенца по имени Пьер Малло и уехала с ним в Ранкону, а Карл остался в родном городе, продолжая регулярно доводить до нервных срывов лучших сыщиков города, уже почти отчаявшихся отправить за решетку неуловимого взломщика. Несколько задержаний за мелочи вроде кабацких потасовок погоды не делали, из участка он неизменно выходил, сияя широкой улыбкой. Если бы не глупая дуэль, предоставившая полиции повод если не посадить Джарвиса за решетку (тем более, что и жертв-то в ней не было), то хотя бы выслать вон из страны, все могло бы сложиться иначе.
Карл остановился в паре шагов от места происшествия. Заградительную ленту уже сняли, агентов отозвали, лишь обгоревшие остовы торчали посреди двора. Маг опустился на одно колено, коснулся земли, растер между пальцами щепотку дорожной пыли.… На улице было пустынно, занятия пожилого господина не привлекали внимания. Огонь — самая мощная из природных стихий, если чему и под силу стереть следы магии, то лишь ему одному. Но даже после пожара кое-что можно уловить… Джарвис встал, сдвинул шляпу на затылок, оперся о трость обеими руками и сосредоточился.
Окажись здесь другой маг, способный проникнуть в творимое заклятье, наверняка, присвистнул бы ошарашено и поспешил убраться подальше. Уж больно мощно и одновременно тонко колдовал неказистый на вид пожилой господин — на такие уровни забираются лишь специалисты из Безопасности, что значит, нечего здесь делать посторонним. Еще подобное умеют лучшие взломщики, что еще сильнее намекает: чем дальше окажется прохожий наблюдатель — тем полезнее для его здоровья.
Джарвис вытянул вперед левую руку, нащупывая что-то в воздухе, медленно, осторожно.…
Есть! Между пальцев мага блеснула тончайшая серебристая нить, извиваясь как живая змейка в попытке вырваться. Спасибо, что не кусалась. Он крепко сжал пальцы, мимоходом подумав, что, наверное, останутся ожоги, и поморщился — отдача, несмотря на уже машинальное перенаправление боли, все равно оказалась достаточно чувствительной.
Под сосредоточенным взглядом серебристая указующая нить постепенно проявлялась, начиная от пепелища, где свивалась петлями, и дальше — в другую сторону. Карл неторопливо пошел, придерживая её пальцами, через двор, напрямик через пустырь, и миновал несколько кварталов, пока нить не оборвалась.
Он
