Ост-фронт. Новый век русского сериала - Денис Горелов
Продюсеры Джанибекян и Дусмухаметов, признаться, ходят по тонкому льду: хохмы про бедных дураков («Ольга», «Патриот», «Бэби-тур»; не путать с обалдуями) полны сочувствия к нелепым положительным аутсайдерам — истории же дураков богатых могут зрителя и обозлить. Для предотвращения этого, скажем, в «Моей прекрасной няне» потребовались воистину атомная энергетика артистки Заворотнюк и каторжный труд роты диалогистов. Сценаристы Иванов-седьмой и Шкаликов тему отрабатывают честно, изо всех сил утепляя паразитический класс родственными чувствами и внезапным человеческим обустройством подло выигранных дел (у телохранителей тут номер шестнадцатый: они исправно тупят). Однако осадочек остается.
В фильме тонна юмора про пуканье, шуток про геев и задорных смехов про женские локоны, застрявшие в мужской ширинке-молнии при исполнении всем известных действий, так что целевая аудитория ТНТ должна быть довольна. Разным способам получения денег с неба (недоплата за каршеринг, аферы с биткоином, страховка за самопальные увечья, рисование бесценных картин членом) посвящена еще половина серий. А поскольку обалдуйство крайне заразно, и аудитория у таких шуток всегда будет гигантской — наилучшим способом сшибания денег с неба и впредь будет производство подобных сериалов.
Аплодисменты создателям.
Объелся груш «The телки», 2022. Реж. Мария Агранович. По роману Сергея Минаева
Женские чудовища не просто отомстили мужским.
Они сделали невозможное: отняли у Сергея Минаева весь его пафос, шик-блеск, весь расслабон востребованного понтореза — оставив одно название, место в креативной цепочке (надцатый сопродюсер) и последнее утешение эффектного лузера: всех женщин на экране мой герой (читай: я сам) трахал так и эдак.
Ну, почти всех.
От «романчика с неприличным названьем» сохранились разве что имя, фамилия и отчество главного героя. Он сменил профессию, семейное положение, стиль поведения и субъектность. Теперь всем в истории и всем в постановке рулили двенадцать разгневанных фемин: шестеро эталонных красоток плюс трое добровольных помощниц, режиссерша и сценаристки Трубникова (замечена в титрах «Номинации») и Островская (причастна к написанию «Обоюдного согласия»); содействовал им Дмитрий Абезяев, мужчины иногда тоже полезны. Их стараниями вышло непредставимое: фильм с названием «Телки» не вызывает омерзения ни на третьей, ни на двадцатой, ни на сто двадцатой минуте.
Первоисточник не мог не устареть, как любая мода пятнадцатилетней давности. Нет больше повального девичьего помешательства на мохито, и одну лишь усмешку вызовет модель Nokia 8800 за штуку баксов (да и слова «баксы» давно нет). Без рекламы западных брендов сдохла глянцевая индустрия и даже сеть Walmart, где герой присматривал себе теплое местечко на старость, за неделю просела на десять процентов. Грабительский капитализм вянет без ресурса, оставляя шлейф напрасных грехов. Нет больше клубов «Крыша» и «Дягилев», и никто не узнает в «Одиозном журнале» с Пушкинской лет пять как усопшую «Афишу». Ребрендинг коснулся марок, доминант, смыслов и косяков.
Став из светского прощелыги хозяином пиар-агентства, Андрюша Миркин (Милош Бикович) не прекратил быть эталонным сукиным сыном: кидал палки направо и налево, ломал биографии медиаперсон и случайных попутчиц, сливал грязные видосы в сеть и упивался всесилием. Его в ответ подловили, обнулили, обчистили, объегорили и подвели под мокрую статью манипулятивные злые шатенки и размякшие, но обиженные блондинки.
Женская карательная солидарность, вдохновляемая продюсерами Ануровым и Шараповым (опять!), слегка пугает, но пока работает только по настоящим уродам. Признаться, и Бикович, и Алексей Агранович (олигарх Таежный), и даже Артем Ткаченко, у которого сыскарь Ревенко — не первый мент в биографии, прежде таких тварей не играли. У последнего, скажем, была пара упырей — но улик, чтоб закрыть невиновного на двадцатку, и те не фальсифицировали. Впрочем, еще Достоевский намекал, что большие деньги и стартовый период капитализма — не территория сантиментов; с положительными героями и у него было так себе.
Дамы мужчинам под стать. Все пять заявленных на титрах амазонок — Акиньшина, Аксенова, Андреева, Толстоганова, Слю — нежные крошечки только с первого обманчивого взгляда. На всех пяти — темные брючные костюмы эффективных менеджеров, а это первая примета латентного парового катка. Некоторый человеческий облик в картине заметен у тестя, отмотавшего срок за бандитизм, да у бандерши стрип-клуба из бывших эскортниц.
Оно же и для интриги пользительно. Когда подставщиком и тайным мотором изощренной мести может оказаться без исключения любой (и по этическим допускам, и по калибру исполнителей) — интерес не слабеет до самого упора. Одного периферийного персонажа даже намеренно сохранят для ложных подозрений — чтоб на него думали, а он и ни при чем.
Что до подозрительного тождества фамилий режиссера с артистом Аграновичем — то да, они сводные брат и сестра, дети оператора Михаила Аграновича. Нет, разоблачительной светской хроники не получится, все трое в профессии по праву — как и патриарх клана Леонид Агранович, автор великих судебных драм советской древности «Человек, который сомневается» и «Случай из следственной практики».
Внучка явно пошла в него.
Подарила брату козырную роль.
Перекроила эгоманьяцкий мужской сюжет в драму загнанного альфа-самца, которого восемь раз на заставочных титрах долбят вдрызг по фейсу.
Даже из романа про телок сумела сделать конфетку.
Сам до конца не верил — но факт.
Из трансформеров в трансгендеры «Ле. Ген. Да», 2021. Реж. Никита Власов
Ударение в слове «люли» — на втором слоге.
Продюсерам Федоровичу с Никишовым следует это усвоить и больше не путать честных людей.
Их фильм задумывался как сага о бойце без правил, сбитом с пьедестала ушлой комбинацией допинга и пиара в город Чехов на самое дно — руководителем клуба «Ле. Ген. Да», по
