Как мы умираем. Конец жизни и что мы должны о нем знать - Роланд Шульц

Это чужие судьбы, их смерть меня не касается! Словно, читая о смерти других, я возводил стену между собой и фактом, что и мне предстоит умереть, это единственное событие в будущем, которое непременно произойдет. Я задался вопросом: как можно преодолеть эту стену, хотя бы на бумаге? Если я хочу написать о смерти, нужно сделать так, чтобы было ясно: она касается всех, в том числе — и в первую очередь — каждого читателя книги. Речь должна идти о смерти, но не о смерти в целом, а о вашей смерти.

Чтобы воплотить эту идею, мне пришлось отправиться на поиски того, чего на самом деле не существует: среднестатистического умирающего, который объединяет в себе как можно больше аспектов смерти. Я начал встречаться не только с врачами, но и с медсестрами, работниками хосписов, судебными медиками, специалистами паллиативной помощи. Я снова и снова спрашивал себя, кто еще мог бы добавить к общей картине знания, чтобы, подобно мозаике, сложился образ среднестатистического умирающего. Разговаривал с пожилыми врачами, которые почти всю трудовую жизнь посвятили паллиативной помощи, и с молодыми, которые только начинают работать. Читал научные исследования и книги, написанные умирающими. Смотрел статистику, рисунки и фильмы, в которых пытались запечатлеть смерть. Беседовал со священниками, с родственниками умирающих и со смертельно больными людьми. Иногда эти разговоры были короткими, иногда долгими, порой я извлекал из них только впечатление, а порой получал множество рекомендаций о книгах, стихах и произведениях искусства по теме. Это продолжалось недолго, и я от вопросов умирания перешел к вопросам смерти и времени после нее. Познакомился с работниками ритуальных агентств, патологоанатомами и организаторами похорон. Присутствовал на похоронах на небольших приходских кладбищах и в больших монастырских склепах. Наблюдал за работой сотрудников похоронного агентства, патологоанатомов и регистраторов в отделах ЗАГСов. Посещал крематории и залы для отпеваний. Мой среднестатистический умирающий превратился в среднестатистического умершего, чей путь я пытался проследить.

Часто именно благодаря этому вымышленному персонажу врачи и работники ритуальных агентств позволяли мне беспрепятственно наблюдать за их работой: защита частной жизни, на которую имеет право каждый, распространяется и на смерть. Кроме того, есть закон, предписывающий защиту достоинства тела после ухода человека из жизни. Многие этапы, которые проходит умерший на пути к могиле, скрыты от посторонних глаз и, следовательно, для меня как журналиста. Некоторые специалисты, работающие в сфере защиты прав умерших, разговаривали со мной откровенно только потому, что я пообещал не вдаваться в подробности о конкретных людях и создать некий архетип умершего человека в Германии. В результате я анонимизировал в книге не только умерших, но и живых, чтобы избежать каких-либо ассоциаций. Это касается и собеседников, которые на самом деле разрешили ссылаться на них, указывая имена и профессию. По той же причине я изменил названия мест, встречающиеся в книге.

Кроме того, мой подход к рассказу об умирании и смерти самого читателя имеет два последствия, на которые я хотел бы обратить внимание. С одной стороны, обращение напрямую создает эффект, которым иногда обладают инструкции: возникает ощущение приобретения знания и, следовательно, контроля. В случае с данной книгой это гораздо весомее, потому что смерть — полная противоположность контролю, и знание о смерти ограничено. Все размышления об умирании и смерти имеют отношение к умственной деятельности, но сама смерть — процесс, который затрагивает еще и душу. С другой стороны, работая над книгой, я с беспокойством заметил, что эта форма повествования способствует размытию образа, особенно когда речь идет о смерти и скорби. Чтобы описать путь среднестатистического умершего, мне нужно было рассказывать о его близких, то есть о людях, которые любили его при жизни, заботились о нем, а теперь оплакивают. Это создает картину социального окружения, друзей и семьи, которая даже перед лицом смерти функционирует с легкостью, без страха и без ссор. Но в жизни не всегда так. У кого-то нет детей. У кого-то родные живут за сотни километров. Есть люди, которые живут и умирают в одиночестве. У некоторых нет никого, кто оплакал бы их. Один опытный организатор похорон рассказал мне, что по его наблюдениям за последние десятилетия выросло число так называемых тихих кремаций, когда тела сжигают и хоронят прах без прощаний и траурных церемоний. Я бы хотел, чтобы мне удалось показать этот печальный аспект смерти в наши дни. Порой мне казалось, что книга, несмотря на то, что посвящена умиранию и смерти, производит впечатление слишком теплой и доброй для обстоятельств, в которых происходят смерть и похороны некоторых людей. Я надеюсь, что эта слабость книги не слишком существенна.

И последнее, но не менее важное: моя книга — попытка создать ясное представление об умирании и смерти. Это не учебник и не научный труд, поэтому я отказался от примечаний. В тексте я не даю ссылок ни на работы, к которым обращался в процессе исследований, ни на конкретных специалистов. Однако я перед ними в долгу и испытываю огромную благодарность.

Я не смогу всех перечислить поименно, но я благодарю каждого за возможность познакомиться с их опытом и работой.

Сильнее всего я благодарен умирающим и умершим, с которыми повстречался в процессе работы над этой книгой.

Благодарности

Я в большом долгу перед людьми, которые помогали мне в работе над книгой. В первую очередь благодарю д-ра Томаса Бинзака, уже много лет занимающего должность главврача Отделения паллиативной помощи Св. Иоанна Божьего при Клинике братьев милосердия в Мюнхене. Кроме того, я хотел бы поблагодарить медсестер и врачей Ассоциации хосписов Св. Христофора и Отделения паллиативной помощи при клинике Гросхадерн в Мюнхене, в особенности профессора Клаудию Баузевайн, д-ров Хольгера Вегнера, Зеппа Райшля, Ульриха Хеллера и Михаэля Шнайдера.

Выражаю огромную благодарность руководству и всем сотрудникам ритуального агентства, которые позволили мне наблюдать за их работой. Я особенно благодарен А., выдающемуся организатору похорон, Х., работающему в ярко освещенном подвале, Н., Д. и другим работникам, которых я сопровождал на выездах. Еще я очень благодарен сотруднику другого ритуального агентства, который позволил мне принять участие в его работе. Я благодарю специалистов по осмотру тел умерших, которые объяснили в теории и позволили наблюдать на практике, как производится осмотр тела — особая благодарность доктору Б. Я в долгу перед сотрудниками Бюро регистрации смертей и врачами, которые познакомили меня с тонкостями Закона о статусе умерших, в частности О. и д-ра Г. Кроме того, благодарю работников крематория, который я посетил, в частности К., управляющего огнем.

Часть главы об умирании была впервые опубликована