Журнальный век. Русская литературная периодика. 1917–2024 - Сергей Иванович Чупринин
При редакции, на манер Московской, стала действовать «Ленинградская трибуна», собирающая прорабов перестройки. Возникли многообещающие планы собственного книгоиздания. Мало ли!..
Однако, – в последний раз сошлемся на воспоминания Николаева, – по официальным итогам подписки на 1992 год тираж «Звезды» со 140 тысяч экземпляров упал до 62-х. Более чем в два раза! Такая же картина наблюдалась и по другим «толстым» журналам. Обвальное падение тиражей продолжалось и далее. Вздорожала бумага, полезли вверх цены на услуги по хранению, пересылке, перевозке. Над журналом нависла угроза банкротства…
И Николаев, решив, что его миссия выполнена, свой пост покинул, а коллектив «Звезды», ставшей к тому времени независимым изданием, летом 1992-го избрал соредакторами Андрея Арьева и Якова Гордина.
Сама идея соредакторства, нигде более не повторенная, на первых порах многих изумила. Тем не менее годы идут, сменяются десятилетиями, но Арьев и Гордин все так же сражаются с безденежьем и прочими угрозами, все так же держат репутацию журнала, может быть, и не самого «продвинутого» в эстетическом отношении, зато, возможно, самого интеллигентного, филологически грамотного из всех существующих. И проза, в том числе яркая, и стихи тоже, и актуальная эссеистика, разумеется, на месте, но есть отчетливое впечатление, что здесь прежде всего заботятся о наполнении журнальных книжек архивными публикациями, новонайденными историческими документами и выразительными мемуарами. Они-то и определяют сейчас необщее выражение лица журнала, только что отметившего свое столетие.
«Дружба народов»: от вчера к сегодня
Крестным отцом журнала «Дружба народов» обычно называют Горького, который еще 22 августа 1934 года в заключительной речи на Первом съезде писателей заявил, что «необходимо издавать на русском языке сборники текущей прозы и поэзии национальных республик и областей в хороших переводах».
И, конечно, Сталина – это его словами в марте 1939 года открылся первый номер пока еще альманаха:
Дружба между народами СССР – большое и серьезное завоевание. Ибо пока эта дружба существует, народы нашей страны будут свободны и непобедимы. Никто не страшен нам, ни внешние, ни внутренние враги, пока эта дружба живет и здравствует.
Предназначение и стартовые установки нового издания, таким образом, понятны.
Не очень, правда, понятно, почему с введением в строй постоянно действующей трибуны (и витрины!) многонациональной советской литературы мешкали так долго: до двадцать второго года Октябрьской революции как-никак. Попытки заглянуть на иноязычные окраины державы если и предпринимались раньше, то очень какие-то неуверенные, робкие, во всяком случае, без большевистского фанатизма и большевистской последовательности. То в 1927 году затеют альманах художественной литературы и искусства народов СССР «Советская страна» – и на третьем же номере это начинание бросят. То вознамерятся заменить его серией переводных книг в Госиздате, выпуском, как тогда выражались, «братских могил» типа «Дагестанской антологии» и «Таджикского сборника», «Узбекистана» и «Казахстана», «Антологии грузинской прозы» и «Поэзии горцев Кавказа» – но и тут без особого азарта и должной систематичности. Что говорить, если даже с одобренным на Первом съезде писателей планом издавать альманах, а еще лучше журнал «Творчество народов СССР» валандались добрых 5 лет: нет классных переводчиков, нет толковых организаторов-энтузиастов, нет, наконец, неотступного хозяйского догляда со стороны директивных органов[149].
Прошли, однако же, и эти годы, первый номер альманаха с названием «Дружба народов» на обложке увидел-таки свет, заявив своей главной темой всенародное празднование 125-летия Тараса Шевченко: его стихи в новых переводах, стихи, новеллы и статьи, ему посвященные, повесть М. Зощенко «Тарас Шевченко». Однако то ли материала, связанного с украинским классиком, на весь выпуск не хватило, то ли демонстрация национального многоцветья с самого начала входила в число задач, но тут же были представлены и другие культуры: стихами Г. Леонидзе, С. Чиковани, П. Маркиша, С. Вургуна, главами из романа С. Зорьяна, армянским, грузинским, туркменским и таджикским фольклором.
И все бы ладно, но где же набрать переводчиков, не просто владеющих языками, но еще и талантливых? И в начале 1940-го Президиум ССП принимает постановление, фактически легализующее переводы по подстрочникам:
Так как подготовка кадров, владеющих языками, <…> потребует известного (и немалого) времени, а потребность советского читателя в художественных переводах с языков народов СССР должна удовлетворяться безотлагательно, может допускаться как временная мера практика художественного перевода путем организации предварительного подстрочного перевода.
Само собой разумеется, что эта временная мера на все последующие десятилетия становится нормой, и в оглавлениях дружбинских номеров уже к 1941 году появились имена Б. Пастернака, М. Цветаевой, Н. Тихонова, С. Липкина, П. Антокольского, В. Державина.
Дела тем не менее шли ни шатко ни валко. И с периодичностью, и с тиражом, и с кандидатурой главного редактора власть никак не могла определиться. Планировались сначала шесть, потом 4 номера в год, но в 1939-м появилось всего 3 номера, первый из которых был подписан заместителем главного редактора Гослитиздата Георгием Ржановым, а еще два вышли под редакцией Петра Павленко. В мае 1941-го выходит 8-й номер альманаха. Затем на два с половиной года пауза. С октября 1943 по 1946 год ежегодно выходит по одному номеру, который фактически готовил редактор Гослитиздата Аркадий Деев, так как официально числившийся главным редактором П. Павленко в это время безвылазно лечился в Крыму.
Очередной рывок был предпринят уже при амбициозных редакторах Петре Скосыреве (1947–1949), и Викторе Гольцеве (1949–1955): альманах стал выходить 6 раз в год, тираж поднялся до 20 тысяч, в составе редколлегии появились значимые писательские имена, да и напечатанные в «Дружбе народов» романы туркмена Берды Кербабаева «Решающий шаг», адыгейца Тембота Керашева «Дорога к счастью», казаха Мухтара Ауэзова «Абай», повесть украинца Ивана Рябоклича «Золототысячник», отмеченные Сталинскими премиями в 1948–1949 годах, привлекли благосклонное внимание начальства.
Тем не менее до преобразования альманаха в регулярный журнал было пока что далече. И только в 1955-м Виктор Гольцев успел увидеть свое детище в статусе литературно-художественного и общественно-политического ежемесячника, но в конце того же года скончался, а сменивший его на этом посту Борис Лавренев, оставаясь, что ему льстило, членом редколлегии «Нового мира», своей должностью в «Дружбе народов» явно манкировал. Тираж то поднимался, то снова падал до минимального, и начинанием, себя оправдавшим, явился, вероятно, только выпуск многотомного книжного приложения «Библиотека классиков литератур народов СССР»[150].
Что же касается самого журнала, то он не то чтобы хирел, но никак не мог выбиться в высшую лигу отечественной литературной периодики. Тогда Лавренева «по состоянию здоровья» все-таки отправили в отставку, создали редакционный совет числом аж в сорок литературных генералов, а его
