Сотворение Бога. Краткая история монотеизма - Юлия Леонидовна Латынина
Кроме того, автор этой версии не любит чудес вообще. В его версии Торы нет ни вещих снов, ни говорящих животных. Поэтому чуда утопления фараона – тем более с помощью жезла, принадлежащего Моисею, – в ней вообще нет. В ней даже нет впечатляющей победы над фараоном! В ней просто говорится, что, когда фараон погнался за евреями, ангел Божий повредил колеса их колесниц.
Иначе говоря, перед нами версия самого скучного и самого теологически корректного из наших рассказчиков – Жреца.
Несложно также заметить, что вариант Элохиста является первичным. Именно он является логичной концовкой сюжета. Фараон увидел волшебный сон о том, что его убьет родившийся среди евреев мальчик, и в результате действий, предпринятых фараоном, сон исполнился. Моисей таки убил фараона. Фараон хотел утопить маленького Моисея в тростниках. Но это Моисей утопил фараона в Красном море.
Рассказ Яхвиста является полемикой с Элохистом.
Рассказ Жреца является полемикой с ними обоими.
Перепела и манна
Итак, с точки зрения Элохиста, Моисей был великий волшебник. Он совершал своим посохом чудеса. Он утопил им фараона в Красном море, высек им воду из скалы, и с помощью этого же посоха он чудесным образом победил амалекитян. Кроме того, Моисей во время перехода через пустыню накормил голодающий народ. Сначала Яхве послал евреям с небес манну, а потом, когда евреям надоело есть манну и они захотели мяса, он послал им огромную стаю перепелов, которых евреи ловили голыми руками и ели.
Правда, с перепелами дело кончилось хуже: не успели евреи съесть перепелов, – еще мясо их было на их зубах – как на них напал страшный мор, и множество народу перемерло (Чис. 11:33).
Мы можем удивиться, почему это Моисей решил проблему продовольствия народа таким странным способом.
Большинство волшебников, когда продовольствует народ, обычно делает это с помощью скатерти-самобранки или другого подручного предмета. Восемьдесят ашкелонских ведьм, повешенных в I в. до н. э. Симеоном бен Шетахом, решили бы проблему продовольствия сынов Израиля без всякой манны: они умели сделать так, чтобы стол мгновенно заставлялся дорогими блюдами.
Иисус Христос в пустыне накормил народ пятью хлебами и двумя рыбками, а пророк Елисей просто сделал так, чтобы масло, которое черпали из кувшина приютившей его вдовы, никогда не кончалось.
Не совсем понятно, почему Яхве не разрешил проблему продовольственного снабжения идущей через пустыню толпы так же просто и изящно, как он это сделал в случае Елисея. Зачем было прибегать к какой-то странной субстанции, вкус которой, согласно многочисленным жалобам пользователей, оставлял желать лучшего (Чис. 11:6; 21:5), не говоря уже о ядовитых перепелах? Зачем всемогущий Яхве кормил израильтян в пустыне комбикормом?
Ответ в данном случае заключается в том, что и перепела, и манна – это истории весьма реалистичные, в отличие от скатерти-самобранки.
Перепел – птица жирная и единственная летающая среди куриных. В обычной жизни перепел летает мало и предпочитает убегать от опасности по земле, а если вспархивает, – то ненадолго, и снова садится на землю. Тем не менее гигантские стаи этих плохо летающих птиц действительно совершают огромные перелеты с Ближнего Востока в Европу через Синай. Летать перепелу тяжело, и во время перелета стая, севшая вслед за вожаками, оказывается совершенно измучена. Палестинцы до сих пор в секторе Газа ловят измученных перепелов сотнями во время миграции; эти птицы могут быть больны, и, что еще проще, их мясо может быть ядовитым для человека. Дело в том, что перепел без вреда для себя способен есть (и накапливать в мясе) ядовитые для человека семена: пикульника, болиголова, ядовитого веха.
Точно так же немудрено, что оголодавшие люди в пустыне тянули в рот любые крошки, которые казались питательными и на которые они бы в Египте – стране дынь, лука и инжира – и не посмотрели бы. В пустыне водится масса всякой съедобной пыли: тут вам и медвяная падь, выделяемая различными видами тли, и лишайник lecanora esculenta, комочки которого легко перекатываются ветром, и, главное, смола, которую выделяют при нападении тли заросли тамариска, еще недавно покрывавшего синайскую пустыню.
Эта смола, падающая на землю маленькими каплями, напоминающими зернышки кориандра, являлась существенной добавкой к рациону бедуинов еще в XX в. Они собирали смолу как можно раньше утром, чтобы опередить конкурирующих с ними муравьев; на солнце смола таяла, имела желтый цвет и вкусом и консистенцией напоминала несколько мед, – в точности как это описывает Исх. 16.
Рассказы про манну и перепелов, если приглядеться, нечаянно и совершенно против воли авторов, рисует нам вполне настоящую картину передвижения большой группы народа по пустыне. И это вовсе не радужная картина. Наоборот – это картина перехода абсолютно измученных, не до конца приспособленных к жизни в пустыне людей, которые не имеют ни еды, ни питья и готовы есть все, что полезет в рот, – от выделений на листьях растений до больных перепелов.
Мы легко можем представить себе, как стая уставших птиц, более не способных к перелету, а возможно и больных, столкнулась с группой измученных и голодных людей, которые принялись их ловить и, давясь, жрать. И – «еще мясо было в их зубах, непрожеванное», как эти люди стали падать от паралича, задыхаться, у них заболели животы, их рвало, некоторые умирали. Перед нами не легенда, призванная воспеть могущество Божие.
Перед нами – пропаганда, призванная объяснить известную и запавшую в память народа историю, – как так получилось, что мясо, которое, казалось, упало с воздуха и было послано Яхве, – послужило причиной многочисленных смертей?
Глава 3
Аарон и Золотой Телец
Итак, Исход не есть единый текст. В своем нынешнем виде он состоит из трех разных текстов, авторы которых преследовали разные теологические и политические цели, и самый ранний из этих текстов – Элохист. Это тот текст, который стоит изучать первым, как для того, чтобы представить себе самый ранний облик легенды о Моисее, в том виде, в каком она бытовала в царстве Израиль, так и для того, чтобы именно из него извлечь наиболее аутентичные детали, могущие иметь отношение к действительности.
Следуя по этому пути, мы закончили с фараоном и подошли к следующей части нашей истории: о том, как Моисей говорил на горе с богом.
В нынешней книге Исход эта история занимает множество глав, бесконечно повторяется, противоречит друг другу, и в целом растекается в безобразное, бесформенное повествование,
