Златая цепь на дубе том - Акунин Борис Чхартишвили Григорий Шалвович
Изменение произошло, когда во главе государства наконец оказалась правительница пускай не петровской энергии, но зато гораздо большего здравомыслия, главное же — чей ум был устремлен не на мелкое, как у Анны или Елизаветы, а на грандиозное. Екатерина II хотела быть великой, и ее амбиции совпали с вектором, на который была нацелена евразийская империя.
Следует лишь оговориться, что применительно к империи величие не означает счастья и благополучия жителей. Исторически Россия всегда была довольно странной великой державой, в которой обогащение государства вполне могло сопровождаться обнищанием населения, а громкие военные победы не сопровождались материальными выгодами.
Начну, однако, с викторий, ибо главной функцией военной империи является захват новых территорий, и с этой задачей великая царица справилась еще успешней, чем великий царь.
Петру удалось осуществить свои планы лишь на северном, шведском направлении. С другим, не менее важным, турецким, он не совладал, а за традиционное для московского царства западное, то есть польское даже и не брался.
Екатерина же триумфально осуществила экспансию и на юг, и на запад.
Турецких войн было две. В ходе первой (1768–1774) Россия получила выход к Черному морю, право пользоваться Босфорским проливом и плацдармы для контроля над Крымским ханством (которое через несколько лет без сопротивления оккупировала). Вторая война произошла в 1787–1791 гг. и прибавила империи территорию между Днестром и Бугом. (Эти победы стали возможны благодаря военной реформе, проведенной Потемкиным).
Одновременно пришлось воевать и с Швецией (1788–1790), но держава была достаточно сильна, чтобы вести сражения на двух фронтах, и окончательно избавила северного соседа от реваншистских иллюзий.
Главное приобретение, однако, досталось Петербургу сравнительно легко. Речь Посполитая, уже больше ста лет находившаяся в упадке, ослабела до такой степени, что сильные соседи — Россия, Австрия и Пруссия — решили поделить страну между собой.
Раздел был осуществлен в два этапа. В 1772 году у Польши отобрали половину земель, причем России достались Беларусь и часть польской Прибалтики, а в 1793–1795 году, подавив вооруженное сопротивление поляков, державы закончили дележ добычи. Теперь Петербург получил правобережную Украину, Литву, Черную Русь и Курляндию. В результате польского завоевания Россия стала самой населенной страной континента. По ревизии 1762-63 годов в стране обитало около 19 миллионов человек; перепись 1796 года показывает цифру почти вдвое большую — около 36 миллионов.
Так что с имперской точки зрения царствование Екатерины выглядит блестяще. Внутри, однако, дела обстояли менее радужно.
В начале своего царствования молодая императрица, впитавшая высокие идеи Века Просвещения, вынашивала грандиозные планы. «Я хочу, чтобы страна и подданные были богаты, — вот принцип, от которого я отправляюсь. Власть без народного доверия ничего не значит для того, кто хочет быть любимым и славным; этого легко достигнуть… Я хочу, чтоб повиновались законам, а не рабов; хочу общей цели сделать людей счастливыми, а не каприза, не странностей, не жестокости», — писала она. В намерения Екатерины входило учреждение парламентаризма, создание «третьего сословия», отмена крепостного права. «Россия есть европейская держава, — писала усердная читательница Вольтера и Монтескье. — Петр I, вводя нравы и обычаи европейские в европейском народе, нашел тогда такие удобности, каких он и сам не ожидал». И хотела сделать Россию европейской державой не только по одежде, но и по сути.
Укрепившись на престоле, на что понадобилось несколько лет, Екатерина составила программу монументальных преобразований, так называемый «Наказ». Эту программу должны были обсудить и практически доработать депутаты Уложенной Комиссии, избранные от сословий. В 1767 году они собрались в Москве — и жестоко разочаровали прожектершу. Российское общество было не готово к либерализации. Собственно, и общества в политическом смысле еще не существовало. Депутаты отстаивали главным образом местные и сословные интересы, об отмене крепостного права никто и не помышлял. Поглядев на цвет нации, Екатерина навязывать ей свободы поостереглась. Разразившееся вскоре пугачевское восстание окончательно укрепило царицу в мысли, что ослаблять самодержавие нельзя.
И всё же менять формат государства было необходимо. Управлять по-старому, по-петровски, указами из столицы на каждый случай жизни во второй половине восемнадцатого века уже совсем не получалось. Всё, что находилось вдали от обиталища верховной власти — собственно, вся страна — оставалось без надлежащего присмотра и контроля. Напастись чиновников на столь огромное пространство, да и командовать всеми сторонами жизни из Петербурга было невозможно.
И Екатерина произвела над государством операцию, которая существенно его изменила. Она поделилась властью с опорным сословием — дворянством. Поделилась не верховной властью (ее государыня держала крепко), а местной. Указ об освобождении дворян от служебной кабалы, подписанный еще Петром III, но проведенный в жизнь Екатериной, в корне изменил самоощущение и положение российских дворян. Большинство из них теперь не служили, а оставались в своих поместьях, распоряжались крестьянами и отчасти подменяли недостаточную чиновничью инфраструктуру. Кроме того дворяне сами выбирали местных администраторов (капитан-исправников) вплоть до уездного уровня, а на губернском уровне имели представителей своих интересов в виде выборных предводителей дворянства. Те, кто решил служить государству, могли рассчитывать на неплохое жалование и — при успехах — на щедрые награды. Если проводить аналогию с предпринимательством, российское государство превратилось в акционерное общество, где контрольный пакет принадлежал основному владельцу, но появилось множество миноритариев, лично заинтересованных в процветании общего бизнеса. Самодержавная империя Петра превратилась в самодержавно-дворянскую. И сразу начала работать эффективнее — что и привело к уже упомянутым громким победам.
Для того чтобы дворянство окрепло и верно служило престолу, пришлось пожертвовать интересами основной части населения — крестьянства. При Екатерине процесс превращения крепостных в бесправных рабов был доведен до конца. Теперь крепостной не мог даже пожаловаться на своего господина, не мог добровольно променять кабалу на солдатчину, помещик же получил право по собственному усмотрению, без суда, отправлять тех, кто его прогневил, на каторгу. Продажа «душ» на «вывод», то есть без земли, даже с разделением семей, с этого времени становится обычным делом. Фактически люди превратились в живой скот. Кроме того Екатерина щедро дарила отличившимся дворянам удельных и государственных крестьян. Так 800 тысяч ранее лично свободных землепашцев превратились в частную собственность. Хуже всего было положение заводских рабочих, приписанных к своим предприятиям на тех же крепостных условиях.
Платой за привилегированность и возросшее благосостояние дворянства было растущее озлобление угнетенного класса, вылившееся в кровавое Пугачевское восстание (1773–1775), которое было подавлено с огромным трудом и с колоссальными жертвами.
В последний период царствования бывшая носительница либеральных идей, испугавшись французской революции, превратилась в лютую гонительницу любого вольнодумства. Царица учредила Тайную Экспедицию, которая усердно выискивала «французскую заразу» и находила ее даже там, где ничего подобного не было. К 1790 м годам относятся первые политические гонения против интеллигенции — нового, пока еще очень малочисленного сословия образованных людей, склонных к свободомыслию. Предпосылки для формирования социальной прослойки, которая в будущем доставит монархии столько хлопот и в конце концов станет ее гробовщиком, создала сама Екатерина своим манифестом о дворянской вольности. Свободный человек в несвободном обществе — потенциальный возмутитель спокойствия. Из той самой среды, которой надлежало стать опорой трона, выйдут сначала фрондёры, а затем заговорщики и революционеры.
