Антропология и современность - Франц Боас
Изучение детского развития имело для Боаса огромную практическую ценность, и он довольно скоро убедился в социальной значимости своих исследований и исследований его учеников. Так, работа с детьми в Еврейском приюте (результаты были обобщены в 1935–2 году. С. 309–313) оказала заметное влияние на руководство сиротского дома, а исследования, которые он провел для определения физиологического возраста с помощью рентгенографических и других методов, нашли непосредственное применение в классификации школ. Также Боас принял активное участие в заказанном государством исследовании размеров и пропорций детского тела с целью создания надлежащего кроя одежды, помогая и консультируя. Большое влияние Боаса в этой области не вызывает удивления, ведь поставленные им проблемы и методология их решения привлекали как тех, кто занимался изучением детского развития с точки зрения науки, так и тех, чьи цели имели более практический характер. Однако, независимо от подхода, взгляд Боаса был устремлен в будущее, а его конечной целью было углубление фундаментальных знаний о росте человека.
3
Таксономический подход к изучению расы не представлял для Боаса большого интереса. Он говорил на другом языке, нежели те, кого волновали распространенность голубых глаз в Европе, вопрос отнесения айнов к европеоидам или монголоидам и определение процента населения, попадающего под ту или иную расовую классификацию. Боас признавал важность описания основных типов людей, обитающих на земле, но лишь в качестве предварительного этапа. По-настоящему его беспокоили более динамичные проблемы, чем эти, по существу, статичные вопросы классификации, в тех процессах, посредством которых человеческие группы приобрели и закрепили за собой свойственные им черты, степень изменчивости таких групп и значение различных степеней изменчивости, а также меру, в какой пластичность человеческого организма делает возможной ту или иную реакцию на ряд условий окружающей среды (1899–1; 1923–1, 2, и особенно 1934–1).
Боас понимал под расой большую группу людей, отличающуюся генетически обусловленными физическими характеристиками: стабильный тип, уходящий корнями в глубокую древность. По его мнению, раса – это некая общность, чьи наиболее широко распространенные черты маскируют собой множество отклоняющихся от нормы локальных типов, которые, будучи стабильными, должны рассматриваться как результат изоляции и кровосмешения или, если они демонстрируют высокую степень изменчивости, как результат межрасовых связей. Главное здесь то, что Боас не принимал определение расы посредством типов, черты которых с той или иной степенью обоснованности устанавливаются общепринятым образом. В одном из своих более поздних тезисов о расах, представленных им на Международном конгрессе по вопросам населения (1937–1), он сформулировал свою позицию следующим образом:
Раса не должна определяться как некий произвольно установленный тип, но ее следует рассматривать в качестве биологической единицы, популяции, происходящей от общего предка и по причине своего происхождения наделенной определенными биологическими характеристиками.
Ту же мысль Боас несколько более сжато изложил в главе о расе, написанной им для пособия, которое он редактировал (1938–1. С. 104):
В строгом смысле слова раса должна определяться как группа, имеющая общее происхождение и стабильный тип.
Заслуги Боаса на поприще классификации были невелики, и, хотя расовая «схема», которую он продвигал в разные годы в разных местах, часто цитировалась, всегда считал ее не более чем одним из возможных мнений, основанным на наших знаниях о раннем развитии человека. Разумеется, Боас никогда не тратил свое время на исследования, которые были бы необходимы для подтверждения или опровержения расовой «схемы». Ее простота поражает:
Таким образом, представление об основных расах выглядит следующим образом: есть две группы <…> населяющие берега Индийского океана, и еще одна большая группа, к которой относится и европейский тип, населяющая берега Тихого океана, включая обе Америки и большую часть Азии (Ibid. Р. 113).
То есть для Боаса разделение на расы должно быть, строго говоря, сведено к негроидной расе, включающей австралоидов, и монголоидной расе, в которой европеоиды будут рассматриваться в качестве подтипа (1930–1).
В связи с этим очевидно, почему Боаса едва ли можно считать специалистом в области изучения рас в привычном понимании этого слова. Одним из подтверждений служит то, что в своих лекциях и статьях он гораздо чаще использовал словосочетание «физический тип», нежели термин «раса». Боас разработал свой фундаментальный подход относительно рано. В одной из статей (1899–2) он отмечает: «Проблема физической антропологии заключается в <…> определении и объяснении происхождения в мире различных типов человека». Однако важно отметить, если мы хотим выдержать правильную перспективу относительно подхода Боаса, что в той же работе он отстаивал «возможность классификации человечества в соответствии с анатомическими характеристиками» и «целесообразность описания типов с помощью измерений».
Сформулированная таким образом критика проблемы физического типа человека была оформлена Боасом в виде набора идей, которые он повторял снова и снова в различных вариантах. Информация по доисторическому периоду, которой мы располагаем, пока не позволяет точно проследить ход расовой дифференциации, но есть все основания полагать, что основные типы человека представляют собой генетические линии, которые достаточно стабильны, чтобы заключить, что характеризующие их черты были заложены в далеком прошлом. Эти типы («расы»), однако, являются слишком общими, чтобы помочь при анализе того, как происходила дифференциация. Они настолько широки, что первостепенное значение должно иметь наложение локальных вариаций физической формы, обнаруживаемое в каждой из этих огромных групп, нежели само расовое деление.
Следовательно, чтобы понять эти более тонкие различия, необходимо провести сравнение между популяциями в том виде, в котором они существуют в настоящее время. На основе одних только средних отличий сделать этого нельзя, так как необходимо учитывать всю совокупность распределений, причем вариации относительно средних значений должны рассматриваться так же, как и сами средние значения. Подобные сравнения показывают, что лишь немногие человеческие группы при сопоставлении друг с другом не имеют между собой пересечения. Это означает, что в пределах каждой популяции есть индивиды, которые по степени проявления
