Антропология и современность - Франц Боас
Другие тесты, направленные на изучение расово обусловленных различий между умственными показателями негров, мулатов и белых, неубедительны, поскольку обеспечению равного социального фона испытуемых не было оказано должного внимания. Доктор М. Херсковиц исследовал умственные способности группы, принадлежащей к одному социальному слою, и результаты не показали никакой связи между степенью выраженности негроидных черт и умственными достижениями. Вплоть до настоящего времени ни один тест не сумел сколько-нибудь пролить свет на роль расовых различий, которые нельзя было бы в полной мере объяснить влиянием опыта общественной жизни. Даже исследования филиппинских пигмеев доктором Р. Вудвортсом не кажутся убедительными, поскольку мы ничего не знаем о культурной среде испытуемых.
Пристальный взгляд на все исследования такого направления, где психические реакции рассматриваются с точки зрения расовых отличий, не разрешит наших сомнений относительно того, какой фактор служит определяющим – культурный опыт или расовая принадлежность. Необходимо еще раз подчеркнуть, что существует принципиальная разница в характере таких явлений, как различия между людьми, отобранных из групп одного происхождения, например, между сиротами, нередко обладающими плохой наследственностью, и нормальными детьми, и различиями между произвольно взятыми людьми из разных рас. В первом случае результаты теста, вероятно, покажут расхождения между семейными линиями. Похожие особенности можно обнаружить при сравнении небольших сообществ, в которых заключаются близкородственные браки, ибо такие сообщества отличаются своим особым социальным поведением. В том, что касается более крупных расовых групп, приемлемых доказательств того, что заметные умственные различия можно объяснить биологическими причинами, а не социальными, так и не было приведено.
Ученые-этнологи всегда были столь впечатлены общим сходством глубинных черт человеческой культуры, что при исследовании культуры конкретного народа никогда не считали необходимым принимать во внимание его расовое происхождение. Это касается всех современных антропологических школ. Эдвард Б. Тайлор и Герберт Спенсер в своих исследованиях эволюции культуры, Адольф Бастиан в своем стремлении настоять на том, что в основном образ мышления у всех рас одинаков, Льюис Г. Морган в своем исследовании типов обществ, Вестермарк в своих изысканиях из истории нравственности и брака – никто из них не брал в расчет расовую принадлежность.
Исследуя историю распространения культурных форм, Фридрих Ратцель не уделял никакого внимание расе, за исключением тех случаев, когда он время от времени прибегал к пространным попыткам дать характеристику умственным способностям расовых групп – убеждению, которое он унаследовал от старой дедуктивной школы этнологов, таких как Клемм и Карус. Следует признать, что такие исследователи, как Грэбнер, патер Шмидт и доктор Копперс, которые пытаются восстановить очень древние культурные слои примитивных обществ, склонны связывать их с основными расовыми группами, не приводя, однако, никаких доказательств того, что общественные черты действительно зависят от характера расы.
В целом из опыта этнологов, исследовавших этнологические явления современности, видно, что какими бы ни были биологические различия между представителями крупных рас, роль их окажется несущественной, если рассматривать их влияние на культурную жизнь.
Независимо от того, с какой точки зрения мы рассматриваем культуру, культурные формы никогда не зависят от расы. Можно сравнить изобретения в области хозяйственной жизни эскимосов, бушменов и австралийских аборигенов. Развитие представителей мадленской культуры, живших в конце ледникового периода, весьма сходно с развитием эскимосов. С другой стороны, можно сравнить между собой уровень сложности изобретений и хозяйственной жизни негров Судана, древних индейцев пуэбло, наших раннеевропейских предков, использовавших каменные орудия труда, и жителей Древнего Китая.
При изучении материальной культуры мы постоянно сталкиваемся с необходимостью сравнивать похожие изобретения, которыми пользовались люди самого разного происхождения. Копьеметалки из Австралии и Америки; броня с островов Тихого океана и Америки; игральные предметы из Африки и Азии; духовые трубки из Малайзии и Южной Америки; художественные орнаменты почти со всех континентов; музыкальные инструменты из Азии, островов Тихого океана и Америки; головные уборы из Африки и Меланезии; зарождение письменности в Америке и в Старом Свете; применение нуля в Америке, Азии и Европе; производство бронзы; способы добывания огня во многих частях света – все эти достижения надлежит изучать исходя не из распределения между различными расами, а из их географического и исторического распространения либо же как независимые достижения человека, никак не связанные со строением тела представителей расы, которые этими изобретениями пользуются.
Пожалуй, есть и другие, более впечатляющие стороны культурной жизни, которые характеризуют ее более основательно, чем изобретения: ценностные ориентиры в Африке, Америке, Азии, Европе и на островах Тихого океана; схожие типы устройства семьи, например, малых и расширенных типов семей с матрилинейной или патрилинейной системами наследования; представления о тотеме; обычай избегать близких родственников; отстранение женщин от священных обрядов; образование возрастных групп, – все эти явления можно встретить в весьма похожем виде у всех рас. При их изучении не следует принимать во внимание расовое происхождение исследуемого народа, ибо к расовым типам эти сходства и различия не имеют никакого отношения.
Неважно, распространились ли сходные черты у разных рас из одного центра или возникли независимо друг от друга. Их существование убеждает нас в том, что раса и культура не зависят друг от друга, поскольку распределение этих черт не совпадает с расовыми линиями.
Глава III
Взаимосвязь рас
Как мы уже убедились, если подходить к данным вопросам с чисто биологической точки зрения, представление о целостности расы рушится. В каждой расе представлено такое великое множество генеалогических линий, такое разнообразие типов отдельных людей и семей, что ни одна раса не может рассматриваться как единое целое. Более того, сходство между близкими расами – а в том, что касается функций, даже между расами отдаленными, – настолько велико, что с уверенностью отнести человека к той или иной группе невозможно.
Тем не менее расовое сознание существует, и нам необходимо исследовать его источник. Обычно говорят об инстинктивном расовом сознании. Даже Ромен Роллан пишет о нем: «Ce vieux levain d’antipathie instinctive, qui couve au fond des cœurs de tous les hommes du Nord pour les hommes du Midi»[10].
Взаимные чувства между белыми и неграми в нашей
