Жестокие игры - Диксон Уиллоу
— Чем ты его накачал? — Джекс опускается на колени рядом с братом.
— Ничем! — Уильям беспорядочно оглядывается по комнате, как будто пытается найти запасной выход или что-то в этом роде. — Я ничего не делал.
— Он тебя накачал, котенок? — спрашиваю я Феликса.
Он не перестает целовать мою шею, но бормочет: «Да», прижавшись к моей коже.
— Он говорит, что это ты, — говорю я Уильяму. — Так кому, по-твоему, я должен верить?
— Я не… а-а-а-а! — Уильям прерывает себя жалким визгом, когда Джейс вытаскивает из кармана нож и открывает лезвие.
Нож великолепен, с черной рукояткой, инкрустированной сложным золотым узором. Само лезвие того же блестящего золотого цвета, оно настолько острое и блестящее, что похоже на зеркало. Это один из его любимых ножей, и я точно знаю, что он может с ним сделать.
— Ты уверен, что хочешь остаться при этом ответе? — Джейс вертит лезвие на костяшках пальцев, как будто он не использует нож в качестве спиннера. — Потому что Голди здесь считает тебя лживым мешком дерьма. А Голди не любит лжецов.
— Я… — глаза Уильяма в ужасе прикованы к ножу.
— Ты что? — Джекс вытаскивает из кармана нож-бабочку и открывает его. — И хорошо подумай над своими ответами. — Он крутит лезвие по сложному узору, который в тусклом свете выглядит как размытое сияние металла. — Потому что мы тоже не любим лжецов.
Джейс, возможно, любит играть с ножами так же, как и использовать их, но он не единственный из близнецов, кто умеет обращаться с лезвием.
Уильям снова визжит и пытается уползти от них. Джейс хватает его за волосы и дергает, откидывая голову Уильяма назад и обнажая его шею.
Спокойно он прижимает лезвие к горлу Уильяма.
Уильям замирает, его глаза расширяются от ужаса, а грудь замирает, когда он задерживает дыхание.
— Чем ты его накачал? — спрашивает Джейс тем же ровным тоном.
Уильям издает хриплый звук, но не отвечает.
Джекс садится верхом на вытянутые ноги Уильяма и проводит кончиком ножа по небольшому выступу члена Уильяма через тонкие штаны.
— Ты знал, что вероятность успешной реконструкции члена после ампутации составляет около семидесяти процентов?
Уильям издает сдавленный стон и замирает.
— Это только в идеальных условиях, — говорит Джейс, его тон непринужденный и даже немного скучающий. — И только если они смогут найти твой член после того, как его отрежут.
Уильям вздрагивает, затем стонет, когда струйка крови стекает по его горлу с места, где нож Джейса порезал ему кожу.
Джекс стучит лезвием ножа по яйцам Уильяма.
— Существует не так много данных о пришивании яичек после ампутации, но все сходятся во мнении, что даже если пришивание пройдет успешно, твои шансы когда-либо снова кончить очень низки.
Уильям снова вздрагивает, и еще одна капля крови стекает по его горлу.
— У тебя есть ровно два шанса сказать нам правду. — Джекс проводит лезвием по покрытому тканью члену Уильяма, так же как блогеры, занимающиеся едой, скребут боковую часть хрустящей пищи, чтобы создать ASMR для своих видео. — И мой нож не такой острый, как у моего брата, так что придется потрудиться, чтобы сделать свою работу.
— Секстази! — кричит Уильям, а затем издает крик боли, когда еще больше крови стекает по его шее и присоединяется к полосам, стекающим по его груди.
Часть моего остаточного гнева утихает после его признания. MDMA и виагра — не опасная комбинация, даже с учетом чистоты веществ, которые здесь используются. Феликс будет в отключке несколько часов, но как только действие препаратов пройдет, он будет в порядке.
Феликс перестает целовать мою шею.
— Ого, — бормочет он. — Почему это так сексуально?
Он смотрит на близнецов с озадаченным выражением лица. Меня охватывает легкая волна ревности, но я отгоняю ее. Он под кайфом от экстази и таблеток для потенции, и близнецы действительно выглядят довольно круто. Он не влюблен в моих кузенов, он просто чертовски возбужден и сейчас не может себя контролировать.
— Знаешь, что было бы еще круче? — спрашивает Джейс Феликса с ухмылкой на губах.
— Что?
— Посмотреть, как маленький Уилли здесь получит хорошее, гладкое бритье. — Джейс кладет одну руку на грудь Уильяма и толкает его на спину.
Уильям пытается сесть, но Джейс просто толкает его обратно.
— Мы разрешали тебе это делать? — спрашивает он своим жутко спокойным голосом, который в тысячу раз страшнее, чем если бы он кричал.
Феликс разжимает ноги, обхватившие мою талию, и сползает на пол. Он все еще цепляется за меня, как маленькая коала, но его глаза прикованы к происходящему перед нами.
— Что ты думаешь, Феликс? — спрашивает Джейс, и его тон становится теплым и ласковым. — Хочешь посмотреть, как Голди побреет Уилли?
— Да. — Феликс улыбается и прикусывает нижнюю губу. — Но не на лице.
Джейс радостно смеется, а Джекс улыбается ему в ответ. Гордость щекочет мою грудь, и я поворачиваю Феликса и меняюсь с ним местами, так что теперь я прислоняюсь к стене, а он стоит передо мной, лицом к происходящему.
Он хватает меня за заднюю часть бедер и прижимается к моей груди с довольным вздохом.
Крик Уильяма затихает, когда Джекс вонзает кончик своего клинка в его член. Это недостаточно сильно, чтобы прорезать его одежду, не говоря уже о коже, но достаточно, чтобы кровь отлила от лица Уильяма, и он стал смертельно бледным.
— Я сказал тебе, что я сделал, — бормочет он. — Ты должен отпустить меня. Я сказал тебе, что я сделал.
— Мы говорили, что отпустим его после того, как он ответит на один простой вопрос? — спрашивает Джекс своего брата.
— Я не помню, чтобы кто-то из нас это говорил. — Джейс переводит взгляд на нас. — Вы слышали, чтобы мы это говорили?
— Нет, — отвечает Феликс, не давая мне возможности ответить. — Я ничего подобного не слышал.
— Я тоже. — Я просовываю руки под рубашку Феликса и провожу ими по его груди и торсу.
Феликс стонет и прижимается задницей к моему члену.
— Теперь, когда мы это уладили, — говорит Джейс, снова сосредоточившись на Уильяме. — Почему?
— Почему? — пищит Уильям.
— Почему ты его накачал наркотиками? — спрашивает Джекс, все еще прижимая нож к члену Уильяма. — И отвечай внимательно, потому что мне уже скучно.
— Ты не хочешь видеть, как он себя ведет, когда ему скучно, — говорит Джейс Уильяму, как будто делится с ним секретами из ночевки. — Ты думаешь, у меня плохой контроль над импульсами?
