Жестокие игры - Диксон Уиллоу
Оказавшись в ванной и заперев за собой дверь, я снимаю одежду и купальник, а затем включаю душ. Я не жду, пока вода нагреется, и вхожу под струю, держа в одной руке кусок мыла, а в другой — мочалку. Мне нужно смыть с себя хлор, и я не щажу себя, натирая кожу мочалкой с мылом и мою волосы.
Когда я снова чувствую себя чистым, я останавливаюсь и прислушиваюсь, не разбудил ли я Киллиана. Не услышав ничего, я вытираюсь и тихонько возвращаюсь в главную комнату.
Бугор под простыней Киллиана говорит мне, что он все еще спит, и я крадусь к своей кровати голый, с сумкой на плече.
Двигаясь как можно тише, я прячу сумку под столом, а затем подхожу к комоду. Я проверяю, чтобы Киллиан все еще спал, затем снимаю с полки одну из своих книг и открываю ее, обнаруживая потайной отсек между страницами.
Стараясь не издавать лишних звуков, я вытаскиваю из отсека несколько флаконов с таблетками. Мне приходится прищуриться, чтобы разглядеть названия в тусклом свете, но я нахожу нужные флаконы и заталкиваю остальные обратно в отсек.
Я высыпаю в ладонь две таблетки Амбиена и три Ативана, затем бросаю их в рот и проглатываю, не запивая, после чего закрываю бутылочки и кладу их обратно в книгу. Когда все убрано, я забираюсь в постель и накрываюсь одеялом.
Мне нужно продержаться еще минут двадцать, потом лекарства начнут действовать, и я наконец смогу погрузиться в глубокий сон без сновидений и избавиться от паники и страха, которые все еще кружат в моей голове.
Глава одиннадцатая
Киллиан
— Извини, Киллиан?
Я поворачиваюсь в сторону мягкого голоса, останавливаясь как раз в тот момент, когда собираюсь подняться по ступенькам к дому Гамильтона.
Иден стоит позади меня и выглядит так, будто не может решить, упасть в обморок или убежать. Ее щеки покраснели, глаза широко раскрыты, а руки нервно сжимаются перед грудью.
— Что? — спрашиваю я, когда она ничего не отвечает. — Ты меня остановила, помнишь?
Ее румянец усиливается.
— Прости. Я просто… С Феликсом все в порядке? — пищит она.
— Да, а почему бы и нет? — Я смотрю на здание перед нами. — Он сказал тебе, что собирается сделать какую-то глупость?
Она так энергично качает головой, что ее длинные волосы развеваются вокруг лица, и прядь прилипает к ее блеску для губ. Она поспешно отрывает ее.
— Нет. Я просто…
Я делаю жест рукой, означающий «продолжай».
— Ты просто…
— Я сегодня от него ничего не слышала. — Она вытаскивает телефон из заднего кармана и протягивает его, как будто пытается решить, стоит ли мне это доказывать и показывать их переписку.
— И это странно?
Она кивает.
— Вчера вечером мы о чем-то болтали, и он сказал, что мы закончим разговор утром. Я писала ему несколько раз с тех пор, как проснулась. — Она показывает мне телефон. — Но он даже не прочитал.
— Может, он тебя игнорирует, — говорю я без эмоций.
— Может быть, — быстро соглашается она, ничуть не обеспокоенная моим пренебрежительным тоном или словами. — Но последние несколько дней он какой-то не такой, я волнуюсь за него.
Я смотрю то на нее, то на Гамильтон-Хаус.
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я, и мой голос звучит гораздо резче, чем нужно. — В каком смысле «какой-то не такой»?
Она даже не вздрагивает и скромно заправляет прядь волос за ухо.
— Отстраненный, тише, чем обычно, и я не знаю, как это описать, но он был действительно… не вовлечен.
— Не вовлечен?
Она кивает.
— Как будто он просто выполняет привычные действия, но ничего его не интересует. Вчера вечером мы разговаривали о… чем-то, что обычно его очень интересует, но было такое ощущение, будто я разговариваю с другим человеком, и все казалось не так.
— Так ты беспокоишься о нем из-за своих ощущений? — спрашиваю я, не скрывая скептицизма в голосе.
Она пожимает плечами и смотрит на меня с беспомощным выражением лица.
— Я знаю, это звучит безумно, но что-то происходит. Ты знаешь, что он пропускает занятия?
Это привлекает мое внимание.
— Правда?
Она кивает.
— Он пропускал как минимум одно утреннее занятие каждый день на этой неделе. Это похоже на него?
Это заставляет меня задуматься. Феликс — один из тех ботаников, которые действительно любят школу и учебу. Он уже пропустил всю прошлую неделю, чтобы скрыть травму головы, поэтому то, что он пропускает кучу занятий на этой неделе без причины, странно.
— Нет, не похоже. — Я киваю в сторону здания. — Пойдем.
Она широко улыбается мне и следует за мной по ступенькам.
Несколько парней в холле бросают на нас странные взгляды, когда мы проходим мимо, но они достаточно умны, чтобы держать свои мысли при себе.
Я понятия не имею, что Джордан имеет против Иден, но я знаю, что лучше не оспаривать его приказы. И когда он сказал всем в доме держаться от нее подальше, иначе им придется иметь дело с ним, я понял, что это не пустая угроза.
Феликс, похоже, является исключением из его правила, и, насколько я знаю, Джордан никогда не имел проблем с тем, что они дружат. Какова бы ни была причина, это не мое дело, но я бы солгал, если бы сказал, что не задумывался, почему Джордан так сильно ее ненавидит и почему он поставил себе целью убедиться, что все в кампусе держатся от нее как можно дальше.
К счастью, Иден, похоже, рада просто следовать за мной и не говорит ни слова, пока мы поднимаемся в мою комнату.
Когда мы наконец подходим к моей двери, я открываю ее и распахиваю. Я ожидаю увидеть Феликса на диване или, может быть, за его столом, но он лежит в постели, укрытый одеялом, и все еще спит.
Иден бросает на меня обеспокоенный взгляд, когда я закрываю за нами дверь.
— Это странно, правда? — спрашивает она.
Я киваю. Уже почти обед. Он вернулся в комнату, чтобы вздремнуть, или просто еще не проснулся?
— Феликс? — зовет она, ее голос слишком тихий, чтобы кого-то разбудить. — Ты в порядке?
Она несколько
