Леди 2XL. Худеть не буду! - Елена Рай
Николяша еле вползает в приёмную.
Нервно сглатываю.
— Мамулечка, что-то случилось? — делаю невинные-невинные глаза как в детстве.
— Случилось! — рявкает она. — Наследство привалило от покойного дядюшки. У меня нет времени по виноградникам шарахаться в Италии. Соревнования на носу. За детками-конфетками надзор веду. Совсем избаловали родители. Всё на мне!
— Значит «мама», — Потапов тянется губами к маминой руке. — Не желаете ли кофе с дороги?
— Я?.. — как девочка ведётся. — Ну, раз меня просит такой мужчина… — заливается румянцем.
— Мне очень нужно поговорить с вами о вашей дочери и её поведении. Пройдёмте в мой кабинет?..
Ах, паразит!
И не плюнешь в чашку! Поменяет и подаст мой мамулечке!
Он ведёт её под руку. Улыбается. Что-то шепчет ей на ушко. А потом она как обернётся и зыркнет на меня осуждающе.
— В обиду доченьку не дам и по гарантии обратно не возьму, — хрустит суставами, впечатывая кулак в свою ладонь.
Глава 16
Глава 16
— Ничему тебя школа жизни не научила. Только «хиханьки да хаханьки» под сияние биполярной звёзды на небосклоне, — мамулечка строго смотрит мне в глаза. — Как ты до такой праздной жизни докатилась, доченька моя любимая?
Делает глоток крепкого чёрного кофе – это маленькая пауза перед прицельными выстрелами в мишень по моим последним подвигам.
К слову, было их немало.
— Бывший альфонс-стриптизёр изменил с бывшей начальницей, — загибает мизинец. — Работаешь на прямого конкурента, чтобы пощекотать нервишки мерзким предателям и потешить своё самолюбие, — в дело идёт безымянный. — Ни кола. Ни двора. Ни блохастого котёнка! — щёлкает суставами пальцев среднего и указательного, чтобы после прижать всё моё пережитое большим как крышкой гроба.
— Котёнок есть, — от обиды поджимаю губы.
— ША! — грозит мне кулаком она. — Когда мать говорит, другие бояться!
— Прости, — тяжело вздыхаю я. — Прости меня, мамулечка любимая.
— Пошла бы в боевое самбо по моим стопам – некогда было бы дурью маяться! Стала бы мастером спорта. Тренером стала! Когда тобою была беременна только так щёлкала своих конкурентов. Стена вся в медалях да кубках! Как видишь личная жизнь не стала камнем преткновения в моей карьере, — обжигающая пауза в виде ещё одного глотка кофе. — От Лёльки своей переедешь к нам. Она дурно на тебя влияет! Познакомлю тебя с Владиком. Он – сто килограммов мускулов и обаяния. Надеюсь, что подружитесь и «надружите» отцу пару внуков, чтобы ему не скучно на даче было. Квартирку мы вам купим однокомнатную, чтобы теснее притёрлись к друг другу, а потом сами расширитесь с расчётом «комната на человека» – закрылась в одиночестве, и орёшь благим матом, пока не полегчает.
— Я уже в твоей утробе должна была впитать всю твою стальную хватку и тягу к активной спортивной жизни, — заканчиваю менторским тоном её тираду (что-то в этот раз пошло не по плану, и она не закончила свою речь именно так – пришлось подсказать).
— Есть возражения? — приподнимает вопросительно правую бровь.
Отвлеклась я от неё.
Она что-то сказала?..
Пишу любимому папочке сообщение, чтобы он забрал свою благоверную – мою любимую мамочку.
Тс-с-с.
— Нет, — мысленно делаю откат. — То есть «ДА»!
— Хм, — хмуро сводит брови, формируя глубокую межбровную складку. — За этот «крючок» зацепилась, доча? — кивает на закрытую дверь. Потапов сейчас на онлайн-конференции. На очень важной онлайн-конференции. С американцами обсуждает поставку сырья. — Да, я его одной левой могу ушатать до потери сознания. Мне же нужен крепкий зятёк. Чтобы в спаррингах выстоял против меня хотя бы минут десять. У отца твоего то колени ноют, то спину прострелило после ночи на ортопедическом матрасе!
— Купи манекен, — откусываю кусочек от сдобной булочки.
По лицу мамы пробегает тёмная тень.
Когда не прислушиваются к её советам – ТУШИТЕ СВЕТ!
— Серафима, — набирает побольше воздуха в лёгкие, как перед нанесением сокрушительного удара, — я честно терпела все твои периоды взросления, надеясь на дальнейшее благоразумие. Твой отец настоял, чтобы я не лезла в твою жизнь, доверившись тебе. Что я вижу? Одиночество с блохастым созданием! Ты довольна?! — рявкает так, что аж стёкла трясутся.
«Извините, Михаил Михайлович, за шумовые разборки. Всё мамино обаяние ушло на вас. Мне же выкинули красный флаг», — мысленно обращаюсь к нему.
— Более чем, — сухо отрезаю я.
От папы приходит сообщение. Ему минут пять ещё в дороге.
Пишу Николяше, чтобы встретил огромного бородатого дядьку в очках – не хочется, чтобы этого красавчика добил мой отец.
— И чего ты улыбаешься? — осуждающим тоном. — Я предлагаю альтернативу твоей повседневной рутине.
— Мама, ты предлагаешь мне жить под колпаком и притираться влажными гениталиями с Владиком друг к другу. Мы живём в современном обществе. Никто мне не напишет в заключении у гинеколога: «СТАРОРОДЯЩАЯ, ОСЛОЖНЁННАЯ ДЕФИЦИТОМ СЕКСА»!
Олимпиада Лукинична (именно так зовут мою любимую мамочку) достаёт из сумочки маленькую бутылочку коньяка. Отвинчивает крышку и добавляет себе миллилитров тридцать в оставшийся кофе.
— С тобой никаких нервов не хватит. Если не силой берёшь, то мозгоёбством, — большими глотками до дна. — Вся в отца.
— Я же любимая папина дочка, — расплываюсь в улыбке, когда слышу приближающиеся торопливые шаги.
Папа всегда эффектно заходит в незнакомое для себя помещение. Сначала борода, а только потом широкий разворот плеч. Харизматичный, высокий и ЖЕНАТЫЙ ЧЕЛОВЕК. Девушки на него смотрят, а он только на мою мамулечку. То есть, любит он её примерно так: до Луны, а обратного пути нет!
— Доченька моя, — нежно приобнимает меня за плечи и целует в щёку. — Красавица такая. Глаз не оторвать.
— Привет, папочка, — льну к нему всем телом.
Соскучилась… До Луны!
— Так и знала, что на подмогу позовёшь своего защитника. В задницу целовал эту неблагодарную в младенчестве! А она домой не хочет возвращаться!
— Царица моя, — отец подплывает к ней. — Надо было сказать Серафиме, примерно так: «Доченька, тоска без тебя
