Ушла в винтаж - Линдси Левитт
– Я устала, всю ночь работала над проектом. Кстати, я воспользовалась твоим компьютером. Джинни мой забрала, это у нее шутки такие. Надеюсь, ты не против.
– А откуда ты знаешь мой пароль?! – вырывается у мамы. Она тут же пытается сгладить свое беспокойство улыбкой.
– Запомнила с прошлого раза. Кстати, у тебя там интересная история поиска.
– Зачем ты проверяла мою историю?
– Искала выгодные предложения. Этот сайт «Горячее не бывает! Выгоднее не найдешь!» многому меня научил. Главное – я лучше узнала себя.
Мама вспыхивает. Выражение ее лица уличает ее чуть ли не в большей степени, чем ее сетевая тайна. Сама не понимаю, почему мамин блог меня так взбесил. По идее, я должна быть благодарна за то, что у меня есть мама, что мы с ней не как бабушка и Кэндес, что у нас есть дом и домашние завтраки от Джинни. Я должна бы все это ценить, но сейчас я не способна думать ни о чем, кроме тех слов, которые мама написала обо мне в своем блоге. Я вижу себя ее глазами – и мне невыносимо больно. Мне трудно понять, почему она не показывает семье свою истинную жизнь, но в то же время делится подробностями наших личных драм со всем миром.
Я хватаю мамины ключи от машины, едва сдерживаясь, чтобы не швырнуть их об пол.
– Я беру твою машину, – заявляю я. – Когда вернусь, не знаю.
– Мэллори, у тебя есть минутка? Нам надо поговорить.
– С тобой я общаться не буду. Ты наверняка потом перескажешь наш разговор в блоге.
Я выбегаю за дверь. Теперь мама поменяет все пароли и попытается скрыть эту сферу своей жизни. Даже не знаю, что мне делать с этой правдой. Заденет ли мамин блог папу так сильно, как задел меня? Осложнит ли их отношения? Или, наоборот, тот факт, что мама зарабатывает деньги, решит все проблемы? Мне придется сказать Джинни. Узнав, что речь идет не об измене, она вздохнет с облегчением, однако облегчению придет конец, как только она прочтет, что мама написала в блоге о том дне, когда у Джинни начались первые месячные.
Уже в машине до меня доходит, что адрес-то у меня есть, а маршрута нет. Только мамин навигатор – единственная вещь, кроме моего мобильника, разумеется, с помощью которой я умею искать дорогу. Я кладу руку на руль, и взгляд мой падает на ниточку на пальце, синюю и уже изрядно потрепанную. Оливер бы сейчас так не нервничал, он всегда собран за рулем.
Какое-то время я просто сижу, пытаясь успокоиться. Мамин выбор – это ее дело. Нет смысла кипятиться из-за этого сейчас, когда я вся такая свежая, надушенная и напомаженная, собираюсь… на школьное мероприятие. Да, на школьное мероприятие. Поэтому я поступаю так, как поступила бы на моем месте любая девушка в 1962 году – еду на ближайшую заправку и прошу их составить мне маршрут. На бумаге.
Дом Оливера находится в Старом городе Оринджа – крупнейшем, как мне кажется, сохранившемся историческом районе в наших местах. Церковь, библиотека, почта выглядят точно так же, как десятилетия назад. Неподалеку находится университет Чапман, и часть домов сдается студентам, но все участки поддерживаются в порядке: раскидистые деревья, подстриженные лужайки.
Дом Оливера серый с красной черепичной крышей – ремесленный стиль, как сказал бы мой отец-риэлтор. Небольшие размеры с лихвой компенсируются особым очарованием. Наш типовой дом больше, но выглядит как любой другой дом в квартале.
Оливер сидит – о господи, я не шучу – в кресле-качалке и что-то вертит в руках. Сердце мое замирает, потому что сначала мне кажется, будто он обстругивает деревяшку, ожидая, что я сейчас пойду шелушить зерно и присоединюсь с его нехитрой жизни из прошлого. Только это не деревяшка. А ниточка. И тут я понимаю кое-что еще.
Я в доме Оливера Кимбола. Одна.
Он реанимировал свою футболку с надписью «ПЕРСОНАЛ», но над облупившимся принтом вывел черным маркером «Группа поддержки». Он улыбается, явно ожидая моих комментариев. Разумеется, я ему такого удовольствия не доставлю.
– Даже не представляла, что ты живешь в таком месте, – говорю я.
– Мы снимаем. Когда родители развелись, мама решила найти что-нибудь небольшое и колоритное. Я уверен, под нашим домом живет огромная крыса. Но маму волнуют только соседи и ее сад.
– А меня порой удручает наше скучное однообразное соседство.
– Но у тебя настоящий гараж. А у нас какой-то хлев. – Оливер склоняется над верхней ступенькой. Даже сутулость ему к лицу. – У тебя щеки раскраснелись.
Я дотрагиваюсь до лица:
– Да пришлось поколесить. Еле нашла твой дом.
– Правда? Ты здесь уже давно живешь и так плохо знаешь местность?
– Мне всегда выстраивал маршрут мой телефон, так что я не особо вникала.
– А что, навигатор тебе не помог? – он посмеивается, качая головой. – Или ты таким не пользуешься?
– Сейчас нет.
– А вчерашний Friendspace не считается?
Мои раскрасневшиеся щеки становятся пунцовыми:
– Это был минутный порыв.
– Ты точно не больна? – Оливер кладет руку мне на лоб. Чувствуя прохладу его ладони, я с удивлением понимаю, какая я горячая. Разгоряченная от впечатлений. Но не больная.
Я отталкиваю его: прикосновения – не лучшая идея.
– Просто день выдался долгий.
– Сейчас только четверть второго.
– Знаю. За одно утро много чего может произойти.
– Хочешь поговорить об этом?
Я мотаю головой. Но на самом деле конечно хочу. Я только что обнаружила, что моя мама – королева скидочных купонов, а еще познакомилась с тетей, о существовании которой и не подозревала. Но это совсем не то, что он имеет в виду и чего хочет. Мы подружились недавно, и я уже столько раз раскисала в его присутствии. Зачем ему знать еще и об этих моих проблемах?
Мне кажется, я понимаю, почему Джереми держал все в себе. Мне хочется, чтобы за всеми моими заботами и тревогами Оливер увидел обычную, нормальную девчонку. Не хочу, чтобы моя сущность определялась проблемами.
– Я кое-что для тебя приготовил. – Оливер разжимает кулак и показывает мне колечко из ниток. Три нитки разных цветов – черного, оранжевого и белого – сплетенные косичкой. – Это для поднятия школьного духа. Тебе на палец. То, о чем мы говорили недавно в машине. Чтобы запомнить. Или забыть. Сама решай.
Что сказать, когда тебе дарят именно ту вещь, которая тебе больше всего нужна в данный момент, хотя ты об этом сама не подозревала? Как мне
