Змеиный венец - Екатерина Ивановна Гичко

Чанвашар глубоко вздохнул, успокаиваясь.

– Ты знаешь, а ведь вначале всё было хорошо, – медленно произнёс он. – Меня и других богов сотворили уже после создания этого мира. Я считаюсь… считался сыном Таше́йна и Дармина́ги. Основатели делятся по парам: мужчина и женщина. Ты знал об этом?

Дейш не знал. Об основателях не было известно ничего, кроме того, что они основали этот мир.

– Я был гением среди всех своих братьев и сестёр. Я мог создавать невероятное! Если бы у меня было чуть больше времени, то я научился бы создавать целые миры. Я создал бы свой мир и встал на одну ступень с основателями! Но тогда меня это не интересовало. Меня интересовал только сам процесс создания. Я жил только им. Когда мне дали в жёны эту тварь Айвасариту, я не имел ничего против. Мне было всё равно. Она казалась симпатичной, легкомысленной и глуповатой… Как видишь, в ней не нашлось ничего такого, что могло бы вызвать мой интерес.

Чанвашар опять исчез, но на этот раз появился где-то за поворотом, ведущим в другой зал.

– Так продолжалось до того момента, пока основатели не велели каждому из нас создать свой народ. Нечто живое, что поддерживало бы в нас и в этом мире жизнь. Видишь ли, основатели при создании мира и нас, богов, допустили какую-то ошибку. И мир, и мы не могли долго жить без присутствия самих основателей. А им уже был неинтересен этот мир, они не хотели быть привязанными к нему. И тогда мы создали вас, народы, существование которых позволяет жить нам и этому миру. Забавно, не правда ли? Вы устраиваете войны, уничтожая друг друга, а заодно и богов, и мир, в котором живёте.

Чанвашар расхохотался. Хохот на мгновение прервался, а потом возобновился, но уже в другом месте.

– Я решил создать наагашехов. – В голосе бога мелькнула какая-то ностальгия, пронизанная мечтательностью. – Изначально они задумывались другими, не такими, какими я создал их потом. Не столь смертоносными. Я тогда ещё был наивным мечтателем, для которого сам процесс создания важнее результата. И тут свою сволочную натуру показала моя якобы глупая жёнушка. Ей не хватало ни ума, ни фантазии, чтобы придумать и создать что-то своё.

Наступило молчание. Затем Чанвашар заговорил опять.

– Я на самом деле не знал, что представляет из себя Айвасарита. Когда она предложила мне помощь в создании моего народа, я не стал отказываться. Мне было всё равно, лишь бы она не шаталась рядом и не ныла, как ей скучно. И она украла мою идею!

От крика Чанвашара сотряслись стены.

– Вас должен был создать я! Я! И не ту поганую пародию, что получилась у этой шлюхи! Вы должны были быть лучше, вы должны были стать шедевром, жемчужиной среди всех созданных народов! Но вас создал не я.

Чанвашар опять появился на уступе под потолком.

– Я пошёл жаловаться к основателям и столкнулся с дикой несправедливостью, – процедил сквозь зубы Чанвашар. – Они велели предоставить доказательства, подтверждающие кражу, но какие доказательства я мог предоставить? И почему я должен доказывать, что моё – это моё? Вот тогда и умерла моя наивность. Ты ощущал когда-нибудь, как яд обиды и ненависти разъедает всё внутри и заставляет мучиться от дикого желания отомстить?

Нет, Дейширолеш никогда не ощущал подобного. Наверное, потому, что никогда не был наивным. Он внимательно следил за богом, ожидая подходящего момента.

– Всё, чего я хотел тогда, – создать расу, превосходящую ту, что создала Айвасарита. Это было несложно, учитывая, как она испоганила мою первоначальную идею. Ты вообще знаешь, зачем она вас создавала? Нет, сперва она выполняла повеление основателей, но потом увидела в своём творении нечто иное. Она создавала себе любовников и сношалась с ними! Создавала для себя идеальных мужчин: больших, сильных и трясущихся над ней, как над сокровищем. Ваши дурацкие инстинкты первоначально были направлены на то, чтобы обожать её, Айвасариту. Она забыла о первоначальной цели создания нагов и, когда основатели потребовали показать результаты, вдруг осознала, что не сделала кое-что важное: у созданного народа не было женщин.

Чанвашар расхохотался. Глупость жены его очень забавляла.

– И она оказалась перед сложным выбором. Если она даст нагам женщин, то лишится их слепого обожания. Она не хотела терять, но нужно было что-то делать. И эта идиотка решила создать женщин и дать каждой из них что-то из своего собственного облика: кому-то глаза, кому-то волосы, брови, губы… У неё всегда были проблемы с фантазией, поэтому, имея такой скудный набор внешних качеств, она создала всего пять нагинь на сотню нагов. Она даже не подумала о том, как её народ будет размножаться в дальнейшем. И тут я ей отомстил, кое-что подправив в инстинктах мужчин. Тогда я ещё был романтиком…

Чанвашар опять рассмеялся, а Дейш думал, сможет ли он добросить кинжал со своего места до уступа, на котором сидел бог.

– Я убрал слепое обожание из инстинктов. Именно благодаря мне ваши инстинкты проявляются в полной мере только после того, как вы полюбите. До этого момента они вас кусают, но несильно. И я распространил их действие на всех женщин, а не только на Айвасариту. Как же она была зла! М-м-м… Милое зрелище.

В смехе Чанвашара звучало ликование.

– Теперь её игрушки имели её, относились с уважением, но не тряслись, как над сокровищем. – Яд так и сочился в голосе. – Каким унижением для неё это стало! А изменить она ничего не могла: мозгов не хватало. Я же вернулся к созданию наагашехов. И так увлёкся работой, что забыл об этой твари. Она была глупа, но у неё хватило мозгов скопировать те инстинкты, что были у её жалких творений, и в моё отсутствие впихнуть их в мой шедевр. И это на заключительном этапе создания, когда любые изменения могли разрушить то, что уже есть. Я еле смог уберечь нужное! Выковырять эту гадость из своих созданий не получалось: я бы просто разрушил весь свой труд. Потому запихнул эти инстинкты как можно глубже и представил на суд основателей то, что получилось.

Чанвашар опять исчез, а Дейш подавил вздох разочарования: он почти убедился, что нужный момент наступил.

– Конечно же, эта жалкая недоделка не вызвала их восторг. – Чанвашар, казалось, нисколько не огорчался. – Мне тут попадалась книга, в которой описывались оценки всех созданных народов. Там говорилось, что основатели признали нагов лучшим из созданных народов. Наглая ложь!

Чанвашара, видимо, эта ложь очень веселила.

– Разве могли ваши жалкие предки вызвать восторг у основателей? Раса, обречённая