Воля владыки. За твоим плечом - Алла Анатольевна Гореликова

— Господин Ладуш, прошу вас, передайте владыке Назифу, что его внимание драгоценно для меня.

Рядом уже стоял клиба с огромной вазой наготове, Сальма устроила туда розы и попросила:

— Отнесите в мою комнату.

И, пламенея щеками, пошла следом.

— Значит, всю ночь из рук не выпускал? — прошипела Гания. — Видно, хорошо она в этих руках старалась.

Ладуш ожег ее неожиданно неприязненным взглядом, но сказал будто всем сразу:

— Мне кажется, эта ночь была слишком длинной, и нам всем пора отдохнуть. А некоторым еще и успокоиться. Если кому-то нужна настойка для сна, скажите, вам принесут, а успокоительный чай сейчас заварят клибы. Я должен напоминать, что владыка желает мира и покоя в своем серале?

— Нет, господин Ладуш.

— Нет.

— Конечно, нет.

Лин поднялась, с сожалением заглянув в пустую кружку. Она устала, но спать не хотелось. Сейчас бы, наоборот, пробежаться, устроить себе разминку, встряхнуться. Живо из головы вылетят всякие глупости.

— Мне, наверное, не помешает ваша настойка, господин Ладуш.

Тот повел носом и кивнул:

— Я пришлю с евнухом.

Глава 24

Идея прогулки с владыками по вечернему Им-Року оказалась внезапной, но перспективной. Асир, лениво цедивший кофе под слабой тенью раскидистого розового куста, прищурился на солнце и решил, что общий выезд к сакральному месту разрыва между мирами — отличный способ избежать долгих и нудных объяснений, скептических вопросов и откровенного неверия некоторых. Акиль и Джад и так поглядывали на него с нетерпением с самого завтрака, который сегодня у владык поменялся местами с обедом. После ночи в купальнях он и сам проснулся только после полудня.

Солнце медленно сползало к красному песчаному горизонту, и Асир, щелкнув пальцами, подозвал одного из суетящихся с посудой и десертом клиб.

— Сардара ко мне. И передай сразу — пусть велит закладывать выезд на семерых владык. И еще один паланкин, добавочный, полностью закрытый.

— Слушаю, владыка.

— Мне стоит спрашивать, что ты задумал? — спросил сидящий рядом Акиль.

— Скоро и без вопросов все узнаешь. Скажем так, я решил, что нам не помешает проехаться по столице. А одно из мест Им-Рока для всех нас может оказаться особенно интересным.

Как он и предполагал, идею «осмотра новых интересных мест Им-Рока» далеко не все приняли благосклонно. Но слушать недовольные вопросы он не стал, а возражать в открытую не рискнул даже Вахид. А может, после вчерашней бурной ночи тому было просто лень пререкаться. Тем лучше.

Владыки уже разошлись переодеваться к выезду, когда наконец явился Сардар.

— Семь паланкинов, это понятно, через полчаса будут готовы. А отдельный для кого? И что за внезапная идея?

— Решил свозить их в трущобы, к дыре. Так будет проще объяснить, ради чего я устроил общее сборище. Сами посмотрят и, думаю, учуют самое важное. А растягивать бесконечную традиционную ерунду еще на неделю нет ни желания, ни времени.

— Времени — точно, — мрачно сказал Сардар. Асир с силой сжал зубы, душа всколыхнувшийся гнев в зародыше. Думать про то, что, кажется, собирался устроить козел Джасим в его столице — сейчас не стоило. Еще одна причина, по которой необходимо срочно избавляться от толпы гостей из всех лепестков. Уж слишком все удачно складывалось для тех, кто хотел разжечь пожар из ими же высеченной искры.

— Отдельный паланкин для Саада. Я собираюсь скормить его владыкам, если без этого будет не обойтись. Они захотят доказательств и, уж конечно, очевидцев. Но пусть сидит молча и не высовывается, пока не позову.

— Ваган перекроет улицы до трущоб. Я поеду с тобой. Анхи будут?

Асир задумался. Анхам там нечего делать, и остальных владык он об этом предупредил, но из каждого правила есть исключения. Одна анха так глубоко увязла во всей этой истории, что оставить ее во дворце, не сказав ни слова, будет, по меньшей мере, нечестно. Но и спрашивать смысла не было — Асир и сам знал, что Лин поедет в любом случае, если позовут.

— Линтариена. Объясни, что происходит, и проводи сам сразу в паланкин ко мне. Пусть владыки узнают о ее присутствии как можно позже.

Не через полчаса, потому что, конечно же, так быстро собрались только Акиль и Назиф, но всего-то через час с небольшим вереница паланкинов в окружении конной стражи выехала через восточные ворота дворца и неторопливо потянулась вдоль стены к трущобам. Наверняка те из владык, кто не считал уроном для чести поглядывать через щель в занавесях, сейчас изумлялись, а может, и негодовали: с одной стороны глухая стена, с другой — еще не трущобы, но вполне бедняцкого вида халупы, и оцепление из стражи, которое, конечно же, наметанный глаз не мог не заметить. Асир усмехнулся, сказал:

— Хотел бы я знать, у скольких из владык бродят в голове мысли о заговоре и моем коварстве.

— Ты не объяснил им, куда едем? — спросила Лин.

— Только Сардару и тебе.

Лин прерывисто вздохнула.

— Спасибо.

Она нервничала. Нервничала сильно, пожалуй, почти так же сильно, как в первый день в Им-Роке, когда ехали вместе к казармам. Тогда это не удивляло. Но сейчас…

— Что тебя беспокоит?

Лин ответила не сразу, что само по себе было неприятно: такие паузы, когда она сосредоточенно обдумывала свои слова, почти никогда не вели ни к чему хорошему. И Асир вдруг понял, что уже давно не замечал ничего подобного, когда они оставались наедине. Лин была открытой и для близости, и для разговора.

— Много чего, — сказала наконец. — Очень многое сразу, что касается моих изменений, и это само по себе нервирует. Я хотела бы поговорить с тобой об этом, но тебе сейчас не до разговоров, которые могут и подождать, есть более срочные и важные дела. А теперь еще и печать, владыки, и… — она сглотнула и призналась тихо: — Я думала, меня пугает только перспектива, что они узнают обо мне — что я не из вашего мира. Но теперь поняла еще одно. То место само по себе. Мне очень не хочется оказаться там снова. До трясучки не хочется. Не знаю, что это, предчувствие или всего лишь глупости перепуганной анхи.

— Я помню, что тебе было страшно. Даже сомневался, брать ли тебя с собой, но решил, что ты все равно