Невеста генерала Грозы - Соня Мишина
…И тут из-за высокой вазы с диковинными цветами донесся молодой, развязный девичий голосок. Он явно принадлежал одной из леди-участниц отбора.
— … Да, представляешь, чистый расчет! Пари на два бальных платья! ― журчал весельем этот голос. ― Говорят, леди Деланир чуть ли не силком ее подталкивала, а леди Горнфельд как будто упиралась…
Второй голос, мужской, хихикая, подхватил:
— Ну, «упиралась» — это громко сказано. Согласилась же! Я слышал, леди Деланир сама сказала: «Спор ты выиграла». Так что цена нашему Грозовому генералу — два платья для деревенщин!
Гроза не сразу понял, что он услышал. Не сразу поверил в реальность происходящего. Но новый взрыв смеха и слова «Ага, два платья за поцелуй!» заставили его поверить.
Генерал не двинулся с места. Он просто умер в этот момент. Его лицо стало каменно-неподвижным. В глазах, еще недавно светившихся смущенным огоньком, не осталось ничего, кроме бездонной холодной пустоты.
Он не услышал, как хихикающая парочка удалилась. Не почувствовал, как сжалась в болезненном спазме его изувеченная рука. Он стоял, превратившись в мраморную безмолвную статую собственного краха.
Его магия, всегда бурлившая под кожей, в этот раз даже не дрогнула. Не взорвалась. Она затаилась, ушла внутрь, в самое нутро, чтобы питать ледяное пламя обиды и предательства.
Не было грома. Не было молний. Не было ярости.
Была только звенящая пустота, в которой распалось, рассыпалось в пыль все: и растерянность, и торжество, и та странная нежность, которую он ощущал всего мгновение назад.
Гроза медленно, будто против воли, повернул голову в сторону бального зала. Его взгляд скользнул по толпе и нашел ее. Альриану. Невесту.
Ту, которая посмела спорить на его поцелуй ради двух бальных платьев.
* * *
Альриана Горнфельд
…Генерала в бальном зале не было. С галереи неслась легкая негромкая музыка. В арках появились столы с напитками и угощениями. В одной из них я увидела лейтенанта Каэла Раттлина. Он стоял у отдельного столика и махал нам с Лейлой и Элоди, приглашая присоединиться. Рядом с ним дожидался и лорд Жакко.
Отказываться от приглашения было бы невежливо, и мы направились к кавалерам.
― А вот и баронская дочка! ― услышала краем уха.
― Интересно, Гроза уже знает?
― Представь, если до него уже дошла эта новость! ― По доносящимся в спину шепоткам я поняла, что Горностаиха свое черное дело уже сделала.
Как скоро слухи доберутся до Грозы ― оставалось лишь догадываться. Я не сомневалась, что это случится очень быстро. Потому что, как говаривали у нас в баронстве, «добрые вести улиткой ползут, злые вести ― драконом летят».
К сожалению, я не ошиблась.
Стоило мне дойти до арки, где лейтенант Каэл Раттлин и лорд Жакко встретили нас бокалами с прохладным ягодным морсом, как раздался голос Императора:
― Прошу леди-участниц собраться в круг в центре зала. Объявляю драконий тритур!
Сделав всего глоток из поданного лейтенантом бокала, я, следом за подругами, устремилась в круг.
И только теперь увидела генерала.
Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он уже знает. Это читалось в проступивших темных кругах у него под глазами. В горьких твердых складках, пролегших от крыльев носа к уголкам рта. В слишком прямых плечах и потухшем взгляде, устремленном поверх голов.
Я видела, как Император, возле трона которого стоял Гроза, попытался отправить его танцевать. И как Гроза отказался ― настолько твердо и зло, что Император не посмел настаивать.
Я попыталась поймать взгляд Грозы. Напрасно. Этот зал больше не существовал для него ― как и я.
Даже когда лейтенант Каэл, увидев, что его грозный родственник не собирается составить мне пару, подошел и пригласил меня на танец ― Гроза не шелохнулся. А после тритура и вовсе исчез, словно разом утратил интерес и к балу, и к отбору вообще.
Что ж. Громкого скандала, которого я так ждала и так боялась, не произошло. Но от этого было еще страшнее, потому что впереди нас ждало финальное испытание. Я не представляла, как оно будет проходить, и не могла понять и решить: стоит ли мне пытаться подойти к генералу, когда он будет в своей драконьей ипостаси. Не съест ли он меня? Не испепелит ли ударом зарницы, как испепеляет, по слухам, самых жутких тварей, порождаемых Хаосом?
С трудом дождавшись окончания третьего танца, на который меня пригласил еще один дракон из дома Грозовых, я сбежала. Прокралась в свою спальню, сбросила такое красивое и такое несчастливое платье и упала на постель.
Слез не было. Но не было и покоя. Я понимала одно: мне нужно увидеть Грозу. До испытания. До того, как придется предстать перед ним-драконом. Пусть он выплеснет на меня свою ярость. Пусть обрушит огненный вал праведного гнева. Лишь бы не молчал. Лишь бы не смотрел, как на пустое место!
Глава 31
(Не)выполнимое условие
Когда Элоди и Лейла вернулись с бала, я притворилась, что сплю. Не было желания разговаривать и обсуждать все, что происходило после того, как я покинула зал — нарядный, но напитанный ядом сплетен, презрительных взглядов и пренебрежительных улыбок.
В чем-то я теперь понимала генерала Грозу и его желание держаться подальше от светской дворцовой жизни. В моем родном баронстве, на границе Проклятого Леса, все было как-то проще, понятнее и честнее. Там не считалось зазорным плюнуть обидчику в лицо, потребовать, чтобы он ответил за свои слова. Там люди боролись не за статус — за жизнь. И это объединяло.
Дождавшись, когда Лейла, тихо и жалостливо вздыхая, уляжется и засопит, погрузившись в мирный сон, я и сама задремала до утра.
А с первыми лучами солнца вскочила как ошпаренная, натянула свой любимый охотничий костюм, кое-как собрала волосы в простую косу и помчалась на конюшню. Только заглянула по пути к знакомой кухарке, чтобы получить от нее пару морковок для своей любимой кобылки, красавицы Гриды.
Но в это утро я шла на конюшню не только ради нее. Я надеялась встретить там герцога Раттлина. Грозу. Наверняка же он снова пожелал сбежать от всех, укрыться на сеновале от придворных
