Имперский маг II - Сим Симович
Граф подписал и этот документ.
Гиперион собрал все бумаги и поднёс их к губам. Тонкая струйка крови потекла по его подбородку и упала на документы. Красные капли растеклись по бумаге и впитались в неё, делая все подписи магически обязательными.
— Контракт скреплён, — объявил он. — Теперь вы не сможете нарушить ни одного пункта. Попытка обмана будет стоить вам жизни.
— А иглы? — простонал граф. — Уберите иглы!
— Иглы останутся, — холодно ответил Гиперион. — Они будут напоминать вам о том, что чувствуют ваши жертвы. Каждый день, каждый час, каждую минуту.
— Это… это пытка!
— Нет, — возразил химера. — Это справедливость. Настоящая пытка — это то, что вы делали с невинными людьми ради развлечения.
Он повернулся и направился к выходу.
— Приятных снов, ваша светлость, — сказал он на прощание. — И помните — мы будем следить за выполнением контракта.
Граф остался один в залитой лунным светом комнате, прикованный ледяными оковами к креслу и пронзённый иглами, которые причиняли постоянную, нескончаемую боль.
Справедливость свершилась. Жестокая, беспощадная, но справедливая.
А где-то в тени коридора стояла Ольфария, наблюдая за результатами своей работы. На её лице не было удовлетворения — только холодная решимость хирурга, удалившего злокачественную опухоль.
— Готово, — тихо сказала она.
— Готово, — согласился Гиперион. — Теперь можно заняться остальными.
Ночь только начиналась. А список работорговцев был длинным.
Глава 14
Полночь накрыла Вальденкград тяжёлой тишиной. Улицы опустели, лишь изредка по мощёным дорогам пробегали крысы да бродили одичавшие собаки. В окнах богатых особняков мерцали последние свечи — знать готовилась ко сну после сытного приёма у графа.
Они не знали, что за ними уже идёт возмездие.
Гиперион и Ольфария покинули замок через потайной ход, о котором химера узнал из захваченных документов Фелиция Крысолова. Теперь они двигались по городу как тени — бесшумно, невидимо, смертоносно.
— Начнём с барона Штернберга, — тихо сказал Гиперион, сверяясь с картой города. — Его особняк ближе всего.
— А что с охраной? — спросила Ольфария.
— Для этого есть магия крови, — ответил химера, и в красных глазах мелькнул холодный огонёк.
Особняк барона Штернберга возвышался на холме, окружённый высокой оградой. У ворот дремали двое стражников, но Гиперион лишь взмахнул рукой, и они погрузились в глубокий сон, не издав ни звука.
Проникнуть в дом оказалось несложно — замки поддались магии льда Ольфарии, а слуги спали крепким сном после долгого рабочего дня.
Барон храпел в своей спальне, раскинувшись на шёлковых простынях. Рядом с ним лежала молодая служанка — очевидно, не по своей воле.
— Мерзавец, — прошептала Ольфария, глядя на испуганное лицо девушки.
— Скоро всё изменится, — пообещал Гиперион.
Он достал из мешка один из рабских ошейников, снятых с освобождённых пленников. Тяжёлое железо с выгравированными рунами подчинения, которое превращало носителя в безвольную марионетку.
Лёгкое касание магии крови — и барон проснулся, но не мог пошевелиться. Глаза его расширились от ужаса, когда он увидел склонившиеся над ним фигуры.
— Доброй ночи, барон, — вежливо поздоровался Гиперион. — Мы принесли вам подарок.
Ошейник защёлкнулся на шее барона с тихим щелчком. Руны вспыхнули синим светом, и воля работорговца была сломлена навсегда.
— Теперь вы будете делать только то, что велят, — объяснил химера. — Именно то, что вы требовали от своих рабов.
Барон попытался что-то сказать, но ошейник не позволил ему издать ни звука.
— Завтра утром вы освободите всех дварфов из своих рудников, — продолжал Гиперион. — Выплатите им жалование за годы подневольного труда. И передадите рудники в коллективную собственность рабочих.
Барон кивнул — у него не было выбора.
— А девочку отпустите с щедрой компенсацией, — добавила Ольфария. — И больше никого не принуждайте.
Следующей была баронесса Монклер. Её особняк утопал в розовых садах, которые выращивали рабы-эльфы под присмотром жестоких надсмотрщиков.
Баронесса спала в окружении роскоши — шёлковые занавеси, золочёная мебель, горы драгоценностей на туалетном столике. Всё это было куплено на страданиях других.
Ошейник лёг на её шею так же легко, как украшение. Руны подчинения загорелись, превращая жестокую аристократку в послушную рабыню.
— С завтрашнего дня ваши эльфы станут свободными садовниками, — велел Гиперион. — С честной оплатой и правом уйти когда захотят.
Барон Монклер был третьим. Его плантации простирались за городом, но сам он предпочитал жить в роскошном городском доме. Ошейник на его шее довершил семейный комплект.
— Ваши плантации становятся кооперативом, — объявила Ольфария. — Бывшие рабы получают равные доли в прибыли.
Капитан Вайсс спал в казармах городского гарнизона. Военная выправка не помогла ему — ошейник подчинения не различал чинов и званий.
— Завтра вы арестуете всех работорговцев в городе, — приказал Гиперион. — А затем конвоируете их к месту публичной казни.
Придворный маг Амбросиус оказался сложнее. Его башня была защищена магическими барьерами, но магия льда Ольфарии оказалась сильнее его защитных чар.
— Интересно, — прокомментировал химера, надевая ошейник на шею старого мага, — как ваши эксперименты будут выглядеть, когда вы сами станете подопытным?
К рассвету они обошли всех влиятельных работорговцев города. Более двадцати ошейников нашли новых хозяев — точнее, превратили хозяев в рабов.
Но главное было впереди.
Они вернулись в замок, где граф Вальденк всё ещё сидел в кресле, пронзённый ледяными иглами. За ночь боль не утихла ни на секунду.
— Как самочувствие, дорогой супруг? — спросила Ольфария, материализуясь из воздуха.
— Уберите… иглы… — прохрипел граф.
— Боюсь, это невозможно, — ответила она. — Но у нас есть дела поважнее.
Гиперион подошёл к письменному столу и достал несколько документов.
— Указ о передаче всей полноты власти в графстве леди Элизабет Вальденк, — зачитал он. — Указ о роспуске всех работорговых гильдий. Указ об освобождении всех рабов без исключения.
— Подписывайте, — велела Ольфария.
Граф, корчась от боли, нацарапал подписи на всех документах.
— Превосходно, — удовлетворённо сказал Гиперион. — А теперь созовите срочное собрание
