Имперский маг II - Сим Симович

Имперский маг II

Глава 1

Мир взорвался болью и светом. Портальные энергии рвали пространство, словно разъярённый зверь, а Ольфария чувствовала, как реальность течёт сквозь пальцы. Последнее, что она видела в тронном зале императора — торжествующую усмешку Гордея и алые вспышки крови на мраморном полу.

Затем всё исчезло.

Падение началось мгновенно. Воздух свистел в ушах, ветер хлестал по лицу, а внизу стремительно приближалась незнакомая земля. Чужое небо над головой пылало странными красками — не привычная голубизна, а какой-то фиолетово-золотистый оттенок, словно закатное солнце застыло в зените.

— Ольфария! — голос Гипериона прорезал рёв ветра.

Она повернула голову и увидела его рядом — белокурые волосы развевались, а красные глаза горели тревогой. Он летел к ней, раскинув руки, и в этом стремительном полёте была какая-то отчаянная решимость.

— Гиперион! — крикнула она в ответ, протягивая руку.

Он успел. Сильные объятия сомкнулись вокруг неё, прижали к широкой груди, и Ольфария услышала бешеный стук его сердца. Нет, не одного сердца — сердец. Химера. Она почти забыла об этом в человеческом облике полководца, но сейчас, прижавшись к нему, чувствовала странный, сложный ритм его нечеловеческой сущности.

— Держись крепче, — прошептал он ей в волосы. — Я тебя не отпущу.

Земля приближалась стремительно. Внизу расстилался лес, но не обычный — деревья были какими-то неправильными, слишком высокими и тонкими, с кронами странного серебристого оттенка. Между ними проглядывали россыпи камней и что-то похожее на руины.

За мгновение до удара Гиперион развернулся в воздухе. Ольфария поняла его намерение и попыталась воспротивиться:

— Нет! Не смей!

— Прости, — только и успел сказать он.

Удар был чудовищным. Гиперион принял его спиной, обхватив Ольфарию руками и прикрыв собой. Хруст ломающихся костей, глухой звук разбивающегося о камни тела — и вдруг всё стихло.

Ольфария лежала на груди Гипериона, и под щекой медленно растекалось что-то тёплое. Кровь. Слишком много крови.

— Гиперион? — её голос дрожал. — Гиперион, отвечай мне!

Она приподнялась и увидела его лицо. Белая как мел кожа, закрытые глаза, из уголка рта текла тонкая струйка крови. Красивое, благородное лицо казалось восковой маской.

— Нет, — прошептала она, прижимая ладони к его груди. — Нет, я не позволю!

Под руками не чувствовалось дыхания. Сердца молчали — все сердца, которые бились в груди химеры. Спина Гипериона была разбита о камни, тёмные пятна крови расползались по его одежде.

Но он был химерой. Не человеком. А значит, были шансы.

Ольфария закрыла глаза и нашла внутри себя источник силы — ту магию, которая пробудилась в ней в этом странном мире. Ледяная мощь, которой она научилась сражаться, и тёплая энергия исцеления, доставшаяся от учителя.

— Живи, — прошептала она, и магия потекла через её руки.

Сначала ничего не происходило. Холодное тело под её ладонями оставалось неподвижным, и Ольфария почувствовала, как паника поднимается в горле. Что если даже для химеры это слишком серьёзные повреждения? Что если она потеряла его навсегда?

— Я не умею жить без тебя, — призналась она мёртвому лицу. — Понимаешь? Я только начала… только начала чувствовать…

Магия исцеления лилась из неё потоками, такими мощными, что воздух вокруг начал мерцать. Ольфария вкладывала в него всё — свои силы, свою энергию, частичку собственной жизни. Руки дрожали от напряжения, но она не останавливалась.

— Вернись ко мне, — шептала она. — Вернись, мой защитник. Мой глупый, самоотверженный идиот…

И вдруг под левой ладонью что-то дрогнуло. Слабый, едва ощутимый толчок. Сердце. Одно из сердец химеры ожило.

— Да! — воскликнула она, увеличивая поток магии. — Да, давай! Борись!

Второй толчок. Третий. Сложный, неровный ритм сердец химеры постепенно восстанавливался, и Ольфария почувствовала, как под руками разогревается тело. Кости срастались, разорванные органы регенерировали, кровотечение останавливалось.

Веки Гипериона дрогнули.

— Ольфария? — голос был хриплым, болезненным, но живым. Таким живым.

Красные глаза открылись и посмотрели на неё с удивлением и нежностью.

— Ты спасла меня.

— Ты спас меня первый, — ответила она, не убирая ладоней с его груди. — Идиот. Зачем ты это сделал?

Гиперион слабо улыбнулся:

— А что я должен был сделать? Позволить тебе разбиться?

— Мы могли разбиться вместе!

— Нет, — он приподнялся, морщась от боли, и осторожно коснулся её лица. — Ты слишком важна. Для мира. Для меня.

Ольфария почувствовала, как слёзы подступают к горлу. Вокруг них расстилался чужой мир — странный лес с серебристыми деревьями, незнакомое небо, запах неведомых трав. Они были одни, отрезанные от всего, что знали, от всех, кого любили.

Но Гиперион был жив. Он смотрел на неё этими невероятными красными глазами, и в них горела такая преданность, такая любовь, что сердце Ольфарии сжалось.

— Мы не знаем, где мы, — прошептала она.

— Неважно, — ответил он, осторожно садясь и притягивая её ближе. — Главное, что мы здесь вместе.

— А если мы никогда не сможем вернуться?

— Тогда построим новую жизнь здесь, — просто сказал Гиперион. — Ты, я и этот странный мир.

Он поцеловал её в лоб, и Ольфария закрыла глаза, чувствуя, как усталость наваливается на неё. Магия исцеления выжала из неё почти все силы, но Гиперион был жив. Её рискованный, самоотверженный защитник был жив и держал её в объятиях.

— Отдыхай, — прошептал он. — Я буду охранять твой сон.

И она поверила ему. В этом чужом мире, среди неизвестных опасностей, она могла доверить ему свою жизнь. Как он доверил ей свою, приняв на себя смертельный удар.

Ольфария прижалась к его груди, слушая сложный ритм сердец химеры, и позволила себе заснуть.

Гиперион не спал. Он сидел, прислонившись спиной к холодному камню, и Ольфария покоилась в его объятиях, наконец-то расслабившись после всех потрясений. Её дыхание было ровным и спокойным, золотистые волосы рассыпались по его груди, а во сне она выглядела совсем юной и беззащитной.

Химера не нуждался в отдыхе так, как люди. Одно из его сердец билось