Обнаженная для генерала - Татьяна Озерова
Он целовал, прикусывал и ласкал языком кожу на моём животе, спускаясь всё ниже, к самой сокровенной части меня. Я замерла, запрокинув голову, прижимаясь затылком к стене, стискивая пальцы и не зная, куда деть руки.
— Рэналф… — его имя сорвалось с моих губ.
— Тшшш, — он поднял на меня свой тёмный, горящий взгляд. — Я уже трогал тебя здесь. Теперь хочу попробовать твой вкус.
И он склонился к моему лону, пульсирующему желанием. Его твёрдый умелый язык коснулся меня с полным знанием, как именно мне понравится больше всего.
Я вскрикнула от интенсивности ощущений, упёрлась руками в его широкие мощные плечи, пытаясь отстраниться. Только вот его руки крепко держали мои бёдра.
Это было слишком интимно и порочно. И преступно восхитительно.
Рэналф не останавливался. Его язык выписывал изощрённые узоры, то нежно лаская, то настойчиво надавливая на пульсирующий бугорок. Тугие, горячие волны удовольствия накатывали одна за другой, смывая остатки страха и стыда.
Всё моё тело напряглось, как струна. Я стонала, уже не в силах сдерживаться, мои пальцы впились в его волосы, не зная, отталкиваю я его или притягиваю ближе.
Моя вспышка наслаждения оказалась стремительной, ослепительной и всепоглощающей. Моё тело выгнулось, мир задрожал, а из моей груди вырвался долгий, протяжный стон.
Рэналф держал меня крепко, продолжая медленно ласкать меня губами, продлевая моё удовольствие, а потом подхватил на руки, расслабленную и подрагивающую, и отнёс в постель.
Почему-то сейчас мне не хотелось прикрыться. Слишком было хорошо. А ещё мне нравилось, как Рэналф смотрел на меня, стремительно раздеваясь, охватывая меня всю горящим предвкушающим взглядом.
И мне нравилось смотреть на него. На резкие экономные движения, на его совершенное рельефное тело. Генерал был огромным, мощным, и ниже пояса тоже очень крупным… Вид его возбуждения одновременно пугал и возбуждал до дрожи.
Рэналф подошёл к постели, окинул меня быстрым взглядом и, раскрывая мои бёдра уверенным властным движением, подмял меня под себя. Его лицо оказалось прямо напротив моего.
Я прерывисто вдохнула, почувствовав его член, надавливающий на половые губы. И громко застонала, прикрывая глаза и запрокинув голову, от плавного, неумолимого вторжения.
— Нея, на меня смотри, — его хриплый приказ заставил меня распахнуть глаза и встретить его тёмный взгляд. — Хочу видеть твои глаза, когда ты принимаешь меня.
Он погружался плавно, давая к себе привыкнуть, уверенными толчками, всё глубже и глубже, а я прерывисто дышала, впившись пальцами в его мощную спину, глядя в его глаза.
— Умница, — улыбнулся он краешком губ, не отводя от моего лица пылающего взгляда.
Рэналф погрузился до конца, на всю длину, заставляя меня стонать от чувства невероятной, обжигающей наполненности.
И нет, как он и обещал, не было больно. Хотелось большего. Чтобы двигался сильнее. Быстрее. Чтобы перестал сдерживаться, ведь он же сказал, что не будет сдерживаться…
— Мне нравится, — улыбнулась я ему и погладила по широкой спине.
Рэналф замер, вглядываясь в моё лицо. Опустил голову, процедив что-то ругательное сквозь стиснутые зубы, и впился губами в мои губы.
Вся его сдержанность разлетелась лоскутами, как моё порванное им платье.
Его движения стали резче, сильнее. Он вгонял в меня себя с силой, от которой я вздрагивала и цеплялась тож за простыни, то впивалась пальцами в его жёсткие плечи и спину.
Но даже в этой грубости была своя точность, свой опыт. Он знал, под каким углом, с какой силой войти, чтобы вызвать не боль, а новый виток наслаждения. Он вёл меня по самой грани интенсивных ощущений, и это сводило меня с ума.
Мне было так хорошо, что я стала пытаться ему отвечать, двигаться с ним, но казалось, что я всё делаю неумело и неправильно.
— Расслабься, — прошептал он мне в губы, давая почувствовать его улыбку. — Просто чувствуй. Отдайся мне. Вся.
И я сдалась. Перестала думать, стараться, стыдиться. Отпустила себя. Позволила этому урагану подхватить меня и нести.
Моё тело расслабилось, чувствуя его ритм. Это стало похоже на танец, где он вёл, а мне нужно было лишь откликаться, доверяя ему.
В тот миг, когда я полностью подчинилась, позволила ему делать со мной всё, что он хочет, что-то изменилось. Будто он ждал и добивался именно его: моего полного, безоговорочного доверия.
Теперь он полностью владел мной. Его большие, горячие ладони переворачивали меня, располагали так, как было угодно ему. Он входил в меня снова и снова, с грубой, почти животной силой, что заставляла меня содрогаться наслаждением, стонать и кричать от переполняющих меня ощущений.
Сквозь этот ураган, я ощущала его внимание, острый взгляд, не отрывавшийся от моего лица.
Он смотрел на меня. Наблюдал, как закатываются мои глаза от накатывающего наслаждения, как губы размыкаются в протяжном стоне.
— Нея моя… — его голос был хриплым, прорывающимся сквозь стиснутые зубы. — Ещё тебе понравится вот так.
Он одной рукой приподнял моё бедро, меняя угол, и я взвыла, когда новая, ещё более острая волна удовольствия пронзила меня.
— Видишь, какая ты чувствительная, — довольно произнёс он, покрывая мои губы лёгкими поцелуями. — А теперь вот так.
Его пальцы нашли чувствительный бугорок, а его мощные бёдра продолжали свой неистовый ритм. Это было слишком. Я захлёбывалась ощущениями, моё тело било мелкой дрожью, не в силах вынести такого накала.
Он не давал мне опомниться. Едва одна беспощадная волна удовольствия прокатывалась по моему телу, сминая и опустошая, как он, опытный и безжалостный, уже пробуждал следующую.
Мир перестал существовать вне его мощного тела, его взгляда, безумного, сладостного напряжения, что разрывало меня изнутри.
И Рэналф смотрел на это. На наши тела, слившиеся в этом яростном единении. На то, как он владеет мной, а я полностью принимаю его.
И когда очередная, самая мощная волна накрыла меня с головой, вырывая протяжный крик, я почувствовала, как содрогается он сам. Его тело напряглось в последнем, сокрушительном толчке, и он излился в меня, горячим потоком, с глухим, протяжным рыком.
Рэналф тяжело опустился рядом со мной на кровать и тут же притянул меня к себе.
Его рука медленно и нежно провела по моим волосам, убирая с лица спутанные пряди.
— Рад видеть, что тебе нравится, — хрипло произнёс он, легко целуя меня в губы, — ты отдохнёшь и повторим.
Глава 32. Вечер
Лежать в его объятиях после такой бури оказалось невыразимо хорошо. Полная, глубокая опустошённость, в которой не оставалось места ни страхам, ни тревогам. Только тяжёлое, довольное тепло, исходящее от его большого мужского тела, и ровный стук его сердца под моей щекой.
Я прижималась к нему, вдыхая его
