Похоронные дела Харта и Мёрси - Меган Баннен
Зедди бросил взгляд на часы и отложил молоток и гвоздь на стол рядом с лодкой.
– Лил и Дэнни должны сегодня вернуться. Мне бы домой, ужин готовить.
– Сейчас три часа. Мы не ужинаем так рано.
– На хороший ужин нужно время.
– Как и на хорошую лодку.
– Ты же знаешь, на лодки мне насрать. Как и мертвецам.
От резкого ответа глаза Мёрси защипало от слез обиды.
– Ну, зато живым не насрать, и наши лодки им важны. Как ты не понимаешь?
Он щедрым жестом обвел вокруг, включая не только мастерскую, но и «Бердсолл и сын», и все, что значило семейное дело.
– Как ты не понимаешь, что все это не для меня? Я вижу, чего ты пытаешься добиться, но ничего не выйдет.
– Ты даже не дал делу шанс!
– Это мне никто не дал выбора, как и тебе. Это место тянет из тебя жилы. Сколько часов в неделю ты работаешь?
– Я…
– По прикидкам Лил, семьдесят-восемьдесят. Семьдесят-восемьдесят часов твоей жизни каждую неделю ты проводишь вот за этим занятием. Стоит оно того?
– Да, – твердо ответила Мёрси и не покривила душой. Совсем.
– Ну, а как по мне, это пустая трата времени. В следующем месяце я начинаю стажировку в Арджентине. Учусь у шеф-повара в «Прозерпине». А через два года открою свой ресторан.
С тем же успехом он мог заговорить на иностранном языке – Мёрси ничего не понимала.
– Что?
– Ты все спрашиваешь, чем я собираюсь заниматься. Вот тебе ответ. Я буду шеф-поваром.
– Шеф-поваром?
– Да.
Легкие Мёрси перестали сокращаться, как полагается. Ей почудилось, что она заползла в эту почти законченную лодку и медленно задыхается, а брат заколачивает ее снаружи, вбивая гвозди в ее судьбу.
– Тебе хоть платить будут?
Зедди тяжело вздохнул и сложил руки.
– Нет. Мне повезло, что она вообще меня берет.
– Значит, «Бердсолл и сын» будет содержать «сына», который бежит с корабля? Замечательно! – Мёрси схватила с козел полотенце и швырнула в брата. Зедди бросил его на землю и пошел к двери. – Зедди, мы не договорили!
– Договорили! Не собираюсь спорить со стенкой!
Мёрси сердито бросилась вслед и вышла из мастерской как раз вовремя, чтобы увидеть, что папа встречает Лилиан и Дэнни, которые вылезают из баржи развоза на причале.
– Вон папа, Зедди. Давай. Ему в лицо скажи! – крикнула Мёрси. – Расскажи, как он потратил свои с трудом заработанные деньги, чтобы отправить тебя учиться, а ты там изучал древнемедорскую философию!
У Зедди побелели губы, когда папа переспросил:
– Что?
Дэнни замер на краю причала.
– Я… э-э-э… пойду посмотрю, как там… ну… это… – Он буркнул что-то про масло и оси и слинял в безопасную баржу.
Зедди сверкнул глазами на Мёрси, но та не стала удерживать гневные слова, рвущиеся с языка:
– Расскажи ему, как следующие два года ты собираешься жить на халяву за его счет, пока учишься готовить! Расскажи, что «Бердсолл и сын» теперь просто «Бердсолл»!
Папа нахмурился, но скорее с болью, чем со злобой.
– Это правда?
У Зедди задрожала нижняя губа. Он кивнул.
– Мне надо пописать, но я не хочу ничего пропускать, – сказала Лилиан.
– Не время для шуток, милая, – одернул ее отец.
– Я и не шучу!
Папа перевел взгляд на Зедди.
– Почему ты не рассказал мне?
– Я понимал, что ты расстроишься.
– Тут ты угадал.
Зедди повесил голову и шмыгнул носом.
– А ты! – Отец повернулся к Мёрси. – Ты все знала, но ничего не сказала, когда я получил предложение о выкупе от Каннингема?
– Ты на меня злишься, что ли? – возмутилась Мёрси, но Зедди увидел путь к спасению, и Мёрси ничего не оставалось делать, лишь смотреть, как уплывает из рук все положение, как рвется к морю необузданный эквимар.
– Предложение о выкупе? Каком выкупе? – с нажимом спросил Зедди.
Лил втянулась с равным энтузиазмом:
– О какой сумме речь? Можно сделать встречное предложение? Уф, Матерь Горестей! Можете немножко подождать, чтобы я сходила пописать, пожалуйста?
– Не нужны нам деньги Каннингема! – стояла на своем Мёрси.
– Я придерживаюсь другого мнения! – отрезал Зедди. – Поверить не могу, Мёрси. Это предложение – моя свобода. И если уж на то пошло, твоя тоже.
– Но у меня вся жизнь здесь!
– Потому что папа так решил за тебя. И за меня.
– Эй! Это нечестно, – сказал отец.
– Нечестно? А честно было, когда ты решил, что я хочу идти по твоим стопам? Честно было решать за меня, чем я буду заниматься в жизни? А с Мёрси ты что сделал, глянь! Ей тридцатник, а она застряла в том же самом положении, какое ты взвалил на нее в семнадцать! Это честно?
Слова Зедди прозвенели над причалом, и он замер, дрожа, а по щекам текли злые слезы.
– Зедди… – начала Мёрси, но он ее перебил:
– Это правда.
– Он прав, – сказала Лил.
– Неправда! – закричала Мёрси, топая ногой, хоть и понимала, как это по-детски. – И у тебя нет права говорить за меня! Ни у кого из вас нет!
Зедди прищурился так, что глаза превратились в ледяные щелочки, и спросил с неприятной улыбочкой:
– Скажи, Мёрси, ты в последнее время получала еще письма от своего «друга»?
У Мёрси все оборвалось. Она мотнула головой, но было уже слишком поздно.
– Что за письма? – спросила Лилиан. – Что за друг? Что происходит? И пожалуйста, дорогие боги, мне правда нужно пописать!
– Ой, она тебе не рассказывала? У Мёрси завелся парень. Они пишут друг другу письма. Правда, Мёрси?
Мёрси взглядом уничтожала брата.
– Он мне не парень, и у тебя нет никакого права разбалтывать им…
– Какой еще парень? – спросил папа.
– Это друг по переписке. И все. Я его даже не встречала ни разу.
Едва эти слова сорвались с губ, как она пожалела, что не может забрать их обратно. Пропасть ширилась.
– Ты пишешь письма незнакомому человеку? – спросил папа тоном Очень Встревоженного Отца.
– Нет! Ну, то есть, как бы да, наверное, но…
Лилиан поморщилась.
– Ох, Мёрси, милая. Я-то думала, Нэйтан был так себе, но теперь ты встречаешься с парнем, которого даже не видела ни разу?
– Мы не встречаемся!
– Он может оказаться хоть маньяком с топором. Или каким-нибудь хлюпиком, который молится Старым Богам.
– Он не такой!
– Откуда тебе знать? Ты его ни разу не видела.
Теперь папа изобразил Огорченного Отца – это выражение лица каждый раз заставляло Мёрси ощущать себя виноватой.
– Ты утаила от меня тайну Зедди. Ты тратишь время впустую на письма боги знают кому. Не похоже на тебя. Кексик,
