Дочь мольфара - Ри Даль

— Агнешка дело говорит. Текать нам надо. Всем. Доберёмся до Выкшича, а там уж живы будем — не помрём.

Штефан пристально поглядел в глаза дочери, понял, что не согласиться она идти без него, хотя с её молодыми ногами путь был бы короче. Мольфар решил, что позже упросит дочку бежать без него. Сейчас должно было немедленно собираться в скорый путь.

Похватав всё, до чего дотянулась рука, в заплечную котомку, Штефан схватился за дверь, но тут же замер. Он явственно ощутил, как трясётся земля под домом, почувствовал приближение, будто надвигалась каменная лавина. И в ту секунду Янко накрыл старческую ладонь своей молодою.

— Здесь не пойдём, — сказал он. — Идём с заднего двора и прямиком в горы.

— Верно, — согласился мольфар. — Верно.

Вчетвером они проследовали вглубь дома. Но внезапно Лисия запнулась перед входом в дальнюю комнату.

— Чего ты? — возмутилась Агнешка. — Хочешь назад повернуть? Поздно уже. Лезь в окно, а дальше ущельями как-нибудь проберёмся, да свернёшь обратно к деревне.

— Нет, — до странности резко выпрямилась Лисия. — Не хочу назад. Вы бегите, а я к ним выйду.

— Куда?! — прикрикнул на неё Янко. — Не выдумывай дуростей! Лезь первой!

— Не полезу! — рыжая топнула ногой от возмущения. — Не полезу. Не полезу и не требуй даже. Я пойду и скажу им, как всё было. Я видела Илку, она мне успела сказать. А я скажу людям, как она погибла, кто её убивец. Меня любят в деревне, меня послушают.

— Не послушают, — тихо произнёс Штефан. — Никого не послушают они, дитя, пока глаза их слепы от ярости.

— А я всё равно пойду, — Лисия решила не отступать.

Хоть один раз в жизни не отступать. Один раз в жизни узнать, что это такое — не сходить со своего, биться до конца. Илка ведь билась. Илка продолжала биться даже тогда, когда сердце её уже биться не могло.

— А я всё равно к ним пойду, — упрямо повторила Лисия. — Не послушают — и ладно. А вы убежите подальше промеж тем. Хоть так.

— Лисия, — Агнешка схватила подругу за руку, — что, ежели обидят они тебя? Я себе не прощу никогда!

— Не обидят, — рыжая улыбнулась в смущении. — Не то матушка Юфрозина всем покажет, где раки зимуют. Она только меня обижать смеет.

Агнешка выдавила из себя ответную скомканную улыбку, однако та сейчас же исчезла, когда в сенях разразился громоподобный стук в дверь.

— Скорее! — взмолился Янко. — Скорее лезем в окно!

Обняв подругу, Лисия помчалась обратно в сени. Янко выламывал окно. Штефан помогал ему по мере сил.

Рыжая подбежала к двери с замершим сердцем. Требовательный стук повторился и усилился. От бушующей толпы её теперь разделяло тонкое деревянное полотнище, содрогавшееся под напором нескольких кулаков.

Она собрала всю храбрость, которой отродясь не имела, в собственный невеликий кулак. Обернулась, чтобы убедиться в последний раз, что друзья её уже покидают дом, и одним движением скинула засов, а после немедля шагнула к выстроившимся перед входом сельчанам.

Их оказалось так много, что Лисия и представить не смогла бы такое количество. Наверное, впервые в жизни она пожалела, что среди незваных гостей нет матушки Юфрозины. Зато был отец Тодор и голова Шандор. И оба совсем недружелюбно глядели на маленькую рыжую девушку.

— Лисия? — удивился деревенский староста. — А ты чего тут забыла?

— Я… я… — проблеяла Лисия и думала отступить подальше, но от страха и пошевелиться не смогла. — Я Илку нашла…

— Илку?.. — не понял Шандор. — Где она? Тут?

— Нет, — чуть осмелела девушка. — Не тут. Тама, у леса. Убили её.

— Агнешка?

— Снова Агнешка насылает на нас смерть! — вмешался отец Тодор. — И она станет убивать каждого, кто перейдёт ей дорогу! Все слышали?!

— Нет! — закричала Лисия. — Не Агнешка! Илка спасала Агнешку! Илка хотела её уберечь! И за то поплатилась!

— Ты бредишь, дитя! — громыхнул священник.

— Тихо! — осёк его Шандор. — От кого же это уберечь, Лисия?

Девушка задрожала всем телом, но всё же подняла руку и выставила вперёд палец, указуя на отца Тодора.

— От него…

Тот мгновенно переменился ликом. Хватило и малой доли секунды, чтобы свирепство вновь взыграло в рукоположённом муже на полную силу. Он разразился страшным, буйным криком.

— И тебя прибрала ведьма! И твой разум раздробила на части! Она безумна!

— Я не безумна… — слабо прошептала Лисия. — Я правду говорю!

Она поглядела в глаза старосте, внутренне умоляя его, заклиная его прислушаться.

— Поглядите, что стало с этой девой! — жестоко перебил её священник. — Она не ведает больше ни добра, ни света!

— Да послушайте вы!..

— Лисия нынче пребывает во тьме, откуда ей уже нет обратного хода! — не давал ей вставить и слова отец Тодор. Хищной поступью он обхаживал по кругу дрожащую девушку, снова и снова нарекал её заложницей тьмы. — Бедное-бедное дитя! Вот, до чего довела её дружба с ведьмой!

— Агнешка — не ведьма! Не ведьма! — хныкала Лисия. В последнем отчаянном порыве она бросилась к Шандору, который, казалось, ещё пробовал разобрать, что она говорит. — Батько! Клянусь тебе всем святым, что есть у меня! Агнешка — не ведьма! Это Т..!..

Она оборвалась на полуслове. Отец Тодор успел выдрать из чьих-то рук острые вилы и мигом пырнул девицу.

Лисия подняла глаза на Шандора. Она держалась за его мощные запястья, но хват её слабел, а глаза закатывались, обнажая страшные мученические бельма.

— Батько… — повторила рыжая.

И завалилась на бок у ног деревенского головы.

— Лисия… — шепнула Агнешка в морозный воздух.

— Идём, Агнеш, — Штефан взял её за руку. — Мы не поможем ей.

— Лисия! — она закричала, что есть сил.

Янко схватил Агнешку за другую руку. Они уже выбрались из дома и лезли вверх по камням, оттого вырвавшийся крик тотчас разнесло по ущелью.

— Любимая, нам надо убегать, — упрашивал Янко.

— Ей больно… — проронила Агнешка. — Лисии… больно.

— Уже нет, — сказал Штефан. — Ей уже никогда не знавать боли.

Медленно-медленно Агнешка припала на камни и заплакала. Хоть и знала она, что время скорби ещё не