Жена морского дьявола - Александра Бессмертных

Каждый день его экипаж наблюдал за ним. Они чинили пострадавший в шторме корабль, занимались своими делами и искоса бросали взгляды на одинокую, задумчивую фигуру. Перешептывались, подмечая, что их капитан становится всё мрачнее и молчаливее. И старпом тоже.

Дейв на корню пресекал всё вопросы и недовольства, припоминая каждому корсару о том, что все они в свое время принесли капитану клятву верности и знали на что соглашались устраиваясь работать на «Жемчужину Дьявола» под предводительством Рагнара.

Украдкой пираты следили, как он отходит от фальшборта и поправляет капюшон. Многим было любопытно, как капитан выглядит на самом деле, ведь все они видят лишь искусно созданную артефактом иллюзию внешности.

Когда он проходил мимо команды обратно в каюту, кое-кто из матросов побледнел стоило алому взгляду пробежаться по нему. Под горячую руку никому не хотелось попасть, а всё потому, что от старой ведьмы не было вестей, и Рагнар бродил по палубе раздраженный. Как только дверь за ним закрылась, пираты выдохнули и расслабились.

В каюте Рагнар подошел к комоду, налил себе крушку рома и сел за литой стол. Сделав большой глоток обжигающего горло напитка, он потянул руку за картой, раскрыл, и в очередной раз рука его дрогнула в желании отметить жирным крестиком их местоположение в Мёртвых водах, но… нельзя.

Ведунья строго за этим следит. Один раз черкнешь по пергаменту – и всё, не видать тебе больше сюда дроги! Не всякого желающего и просящего старуха принимает. Рагнару по какой-то причине однажды повезло.

Много лет назад его раненого в бессознательном состоянии и лежащего на обломке корабельной доски прибило волнами к берегам лабиринта Мёртвых вод. Ведунья выхаживала его несколько месяцев, а когда Рагнар встал на ноги, прогнала, взяв с него обещание принести ей в качестве оплаты первую добычу в море. Тогда он и не думал, что станет заниматься пиратским ремеслом, однако судьба решила за него, и уже через пять лет Рагнара прозвали Морским Дьяволом.

Снаружи на крышу что-то не громко бухнуло, отвлекая мужчину от мыслей. По дереву заскребли когти и следом раздался соколиный зов:

– Кьоёк! Кьо-оёрк!

Рагнар подорвался с места и быстрым шагом вышел на палубу, и действительно, черный сокол мял острыми когтями покрытие крыши.

– Прилетел наконец, – изрёк капитан.

– Кьок! – Поторопила птица для убедительности и склонила голову с глазками-бусинами набок. Самец сощурился недобро, припоминая последнюю встречу и выпущенный в него человеком арбалетный болт. Крикнул громче и нахохлился.

– Будет тебе. Идём, – Рагнар вытянул в сторону руку, предлагая ему сесть на предплечье.

Сокол ещё тихо ворчливо заклекотал и перелетел к человеку на плечо, мстительно впившись когтями в дорогую ткань плаща, вымещая накопленную обиду. Пират хмыкнул, но не возразил, и вместе они направились к ожидавшей их ведунье.

Наблюдавший за этой сценой черный ворон капитана недовольно ревниво прокаркал, всё это время он сидел на специально отведенной для него жердочке. Полететь с хозяином он не мог, старуха не любила непрошеных гостей, особенно пернатых.

Четверть часа Рагнар поднимался по скалистой тропе поросшей диким шиповником и колючками, и вот вскоре показалась покошенная избушка старицы. Пират сделал себе аометкусебе, что надо бы приказать команде поправить домишко. Когда-то давно Рагнар сам подстраивал его, но время берет своё, доски сгнивают.

Он поднял руку и осторожно постучал. Ведунья отворила скрипучую дверь и пропустила их внутрь, сокол тут же слетел на свою облюбованную корягу у окна, увешанную маленькими черепками и сухими ягодами.

Согнувшись в три погибели Рагнар прошёл и сел на табурет за дубовый стол, заваленный травами и баночками, скинул на плечи капюшон и устало потёр переносицу. Чего скрываться? Старуха всё равно знала кто он такой. От неё никому и ничего не в силах утаить.

Наследница Веренборг лежала на лавке, укрытая одеялом по мерно вздымающуюся грудь. Она спокойно спала и кожа лица её была уже не такой смертельно бледной, даже неяркий румянец окрашивал щеки. Прямо над ней на широкой полке ведунья установила вырезанное из дерева лико Триединого, а на соседних полках и втором подоконнике в глиняных чашах курились лечебные благовония.

Рагнар не придал значения, как участился его пульс, был поглощен своими новыми эмоциями. Он… рад вновь видеть наследницу? Рад конечно, только эта радость отличалась от обычной. Сердце почему-то громко грохотало под ребрами, а за грудиной поселилось тепло. Приятное такое, согревающее.

Старуха поглядывала на него искоса, усмехалась чему-то своему, она возилась у большого котла и то и дело подбрасывала в кипящее варево толчёную листву и разные порошки, от мутной жижи тянуло ужасной терпкостью и горечью.

– Как она, Морена?

– Слаба, как беспомощный котенок, но жить будет.

Морена повернулась к мужчине всем корпусом, и, размахивая железным половником, принялась отчитывать шипящим от вынужденного шепота голосом:

– Совсем девочку не бережёшь! Худая, кожа да кости, ладони разъело от соли, небось нагрузил её на своей посудине черной работой. Так ещё и ко мне приволок с продырявленным боком! Изверг!

– Она упряма и… – но ведунья не слушала оправданий, гнула свою линию.

– Не умеешь ты с девушками обращаться. Хотя где тебе уметь? Ты только со своими разбойниками грязными и общаешься. С юными нежными девицами по-другому нужно.

– Так хватит! – Прикрикнул разозлившийся Рагнар, потом опомнился и заговорил тише: – Не мать мне, чтоб нотации читать. Я на ней жениться не собираюсь. Ты прекрасно знаешь, для чего девчонка мне нужна.

Морена сложила сухие руки под грудью и хитро улыбнулась, постукивая половником по своему боку. Знала-то она гораздо больше ведомого пирату.

– А чем плохо жениться?

Рагнар нахмурился, вперил в старуху тяжёлый нечитаемый взгляд, его правая рука до хруста сжала деревянную ножку стола.

– Я преследую другие цели. И времени на глупости у меня совершенно нет. – Ведунья всплеснула руками, отмахиваясь.

– Да-да месть и тому подобное. Но послушай старую женщину… иногда одно другому не мешает. Даже делает сильнее. – Морена вернулась к вареву, помешала, попробовала и удовлетворенно кивнула. – Голодный небось? Обедать будешь?

Рагнар скептически поднял бровь, окидывая брезгливым взглядом жижу в котле, на что ведунья рассмеялась на удивление молодым звонким голосом.

– Нет, странник, не зелье я предлагаю. В печи жаркое в казанке подходит. Доставай на стол, а там и поговорим.

За разговором пролетело время до вечера, а там и пленница капитана проснулась.

Нику разбудил странный шум с улицы и бульканье чего-то рядом. Ещё не открыв глаз, она сморщила нос от